Прозвенел первый звонок, и они поднялись по полутемным лестницам в зал, чтобы занять свои места – отличные места в первом ряду партера. В зрительном зале стоял приглушенный гул множества голосов, шаркали ногами зрители, пробирающиеся к своим креслам, шуршали десятки, сотни вееров, бессильные разогнать духоту и витавшее в воздухе ожидание.
– Смотрите! Смотрите туда! – воскликнула Лилиан, довольно невежливо показывая пальцем куда-то в ложу. – Это же сам Айвор Новелло
[29]!
– Тс-с! Тише! – прошипела Арлетта, виновато оглядываясь на сидящих слева и справа людей. Потом она бросила взгляд в том направлении, куда указывала Лилиан. Убедившись, что это и в самом деле был Новелло, Арлетта невольно подумала, что человек, занимающий в мире эстрадной музыки столь значительное положение, должен был бы сидеть рядом с ними в партере, чтобы иметь возможность в полной мере насладиться виртуозной игрой Годфри. У самой Арлетты от звука его кларнета по спине всегда бежали мурашки, но быть может, думала она, у музыкантов и композиторов другой подход.
Наконец свет в зале погас, взлетел к потолку занавес, и Арлетта напряженно выпрямилась в кресле. Словно маленькие солнца вспыхнули прожекторы, направленные на сцену, и в их сиянии она увидела музыкантов, одетых в черные фраки, белоснежные манишки и «бабочки» (некоторые были в котелках). Как ни странно, участники Южного синкопированного, похоже, не собирались настраивать инструменты, как бывает в классических оркестрах: не звучали нервные голоса скрипок, не раздавались глухие ноты фортепьяно, не бу́хал большой барабан. Вместо этого музыканты улыбнулись публике, улыбнулись друг другу – и заиграли свою первую вещь.
Арлетта напрягала зрение, стараясь рассмотреть Годфри среди музыкантов, стоявших на сцене почти вплотную один к другому. Ей это никак не удавалось, пока Лилиан не толкнула ее под ребра острым локтем.
– Вон он, смотри! Там, слева, без шляпы!
Мгновение спустя Арлетта увидела его и почувствовала, как ее сердце сначала сжалось, а потом забилось быстрее, а горло стиснула странная судорога. Столкнув руку Лилиан с подлокотника своего кресла, она произнесла сдавленным шепотом:
– Он неплохо выглядит.
– Что ты, он – самый красивый из них! – ответила Лилиан, едва не задохнувшись от восторга.
– Позвольте с вами не согласиться, – так же шепотом вмешалась Мину. – Взгляните лучше на джентльмена, который играет на контрабасе!
Все трое посмотрели на контрабасиста, и да – он действительно был очень хорош. Кожа у него была чуть более светлой, чем у Годфри, а черты лица – более правильными. Выглядел он совсем юным, однако, на взгляд Арлетты, в его облике не чувствовалось того выдающегося интеллекта, той гибкости ума, которые отличали Годфри. Но главное было не в этом. Правда, Арлетта никогда бы не осмелилась ни произнести подобную вещь вслух, ни даже признаться, что она думает о чем-то подобном, однако контрабасисту явно не хватало того дикого, почти животного магнетизма, который она чувствовала в Годфри.
Краем глаза она заметила, что Айвор Новелло в своей ложе вскочил на ноги. Глаза его сверкали, словно знаменитый композитор готов был пуститься в пляс.
И не только он. Казалось, вся публика едва сдерживает себя. Энергия доносящихся со сцены джазовых импровизаций наэлектризовала воздух до такой степени, что Арлетте показалось – еще немного, и она увидит летящие во все стороны голубые искры. А ведь большинство из этих людей, подумала она, слушают джаз впервые… Сама она уже давно раскачивалась в кресле и слегка кивала головой в такт музыке. А еще какое-то время спустя Арлетта словно растворилась в джазе, который уносил ее в другой мир – мир прогретых солнцем океанских лагун, крокодилов, тенистых веранд, ананасов, мятных джулепов и теплых, влажных ночей под крупными звездами юга.
Но когда концерт подошел к концу, Арлетта снова ощутила жгучее беспокойство. Еще немного, думала она, и все решится. Увидится ли она с Годфри или нет, проявит ли он к ней хоть какой-то интерес или просто равнодушно кивнет, как кивают случайному знакомому?
От этого зависело многое, если не все.
Ей казалось – от этого зависит вся ее жизнь.
– Мисс де ла Мер! – тепло приветствовал ее Годфри, вытирая со лба пот белым мохнатым полотенцем. – Мисс Миллер! Мадемуазель… – Он улыбнулся. – Я отлично помню ваше лицо, но вот ваше имя вылетело у меня из головы. Помнится, оно было довольно экзотическим…
– И это уже не в первый раз! – поддразнила его Мину. – Однажды вы уже меня забыли. Меня зовут Мину. Мину Макатир.
– Ну да, конечно! – Годфри широко улыбнулся. – Конечно. Обещаю, что уж теперь-то я его запомню.
Он обвел взглядом стоящих перед ним девушек и улыбнулся каждой из них в отдельности.
– Что за красота! – произнес он с искренним восхищением. – Ну и счастливец же я!..
И Годфри посмотрел на Арлетту. Он заглянул ей прямо в глаза, и она слегка покраснела, испугавшись, что музыкант прочтет ее мысли. Да и ей тоже вдруг показалось, что в его взгляде она различает нечто такое, что он не хотел показывать другим, но ведь ей могло и показаться, да и вся ситуация становилась немного неловкой. Пространство за кулисами было совсем небольшим, и его целиком заполнили разгоряченные оркестранты – уже без фраков, в расстегнутых белых рубашках, прилипших к их потным плечам. Кроме них за кулисы набилось немало восторженных девиц, которые, окружив музыкантов, хихикали и отчаянно толкались, стараясь пробиться поближе к кумирам. На взгляд Арлетты, вести себя подобным образом могли только полные идиотки, но она тут же подумала, что и они, наверное, выглядят не лучше – особенно если посмотреть на них со стороны. За кулисами было слишком жарко и душно, а острый запах свежего пота, казалось, пропитывал все вокруг.
– Мистер Каперс… – начала она.
– О, прошу вас, мисс де ла Мер!.. – перебил он. – Для вас я просто Годфри. В конце концов, мы с вами знакомы уже достаточно давно.
– Конечно, Годфри. – Она улыбнулась. – Я хотела только сказать, что концерт был замечательным. Правда… Я буквально не могла усидеть на месте. Кстати, в ложе мы видели самого́ мистера Новелло, так он тоже едва не затанцевал под вашу музыку.
Годфри улыбнулся и покачал головой.
– Мистер Новелло был на концерте? – проговорил он, не скрывая своего удовольствия. – Вот это новость так новость!
– В общем, спасибо огромное за билеты. Я получила огромное удовольствие. А теперь нам пора: мы должны доставить мисс Миллер домой в целости и сохранности.
При этих ее словах Мину и Лилиан посмотрели на Арлетту с негодованием и чуть ли не с ужасом.
– Лично я вовсе не собираюсь домой, – сказала Мину. – Собственно говоря, я хотела узнать, не согласятся ли мистер Каперс и его друзья присоединиться к нам сегодня вечером в «Лебеде»?
