– А можно я сначала побуду у вас на испытательном сроке? – спросила она, в последний момент решив оставить себе хоть какую-то лазейку. – Скажем, неделю или полторы? Мне, видите ли, хотелось бы убедиться, что…
– …Что вы выдержите? – уточнил Родриго с широкой улыбкой.
– Нет, не совсем так, просто… просто я еще никогда не работала в ресторане, и боюсь – у меня может не получиться или получиться недостаточно хорошо.
– На этот шет можете не волноваться, мисс. – Родриго слегка сжал край стола своими волосатыми пальцами. – У вас все полушится прекрашно, я обещаю. Вы готовы начать жавтра? В девять утра? И если вы не возненавидите работу у нас с первой же минуты, во второй половине дня можно будет закончить бумажные формальности и оформить вас офишиально. Договорилишь?
С этими словами Родриго ослепительно улыбнулся и протянул Бетти волосатую руку, которую та пожала. Рука была мягкой и теплой, как ухо спаниеля.
– О’кей. – Бетти просияла в ответ. – Почему нет?
Минуту спустя Бетти уже шагала вслед за Родриго обратно по длинному серому коридору, делая отчаянные усилия, чтобы не пялиться на его толстый зад, втиснутый в коротенькие нейлоновые брючки. Поднявшись наверх, они попрощались и еще раз обменялись рукопожатием. Дальше Бетти двинулась одна. Пробравшись сквозь кухонный чад обеденного зала и благополучно миновав столики, за которыми гужевались наркоманы и пьяницы, она словно очумелая вывалилась из дверей ресторана в свежесть и абсолютную нормальность Шафтсбери-авеню. Некоторое время Бетти стояла неподвижно, словно скала посреди реки, и просто дышала, а с обеих сторон ее огибали движущиеся в разных направлениях потоки пешеходов. Наконец она стронулась с места и медленно пошла в свою квартиру, изредка покачивая головой, как человек, который только что совершил в высшей степени странный поступок и никак не может в это поверить.
– Куда ты устроилась на работу?! – в ужасе вскричала мать Бетти. – В «Вендиз»? В эту забегаловку, где подают гнилую картошку и гамбургеры из тухлого мяса?..
– На самом деле не все так страшно, ма. – Бетти вздохнула. – Но в общем и целом – да. Именно туда я устроилась.
– Но почему?!
– Потому что там хорошо платят. И работа постоянная. А еще мой начальник – очень милый человек. Кроме того, сотрудникам предоставляют бесплатный обед и ужин. И среди клиентов попадаются очень… любопытные люди. Ресторан совсем рядом, так что я смогу ходить на работу пешком – ехать никуда не надо. Ну и наконец… – Бетти снова вздохнула. – Чертов кризис в самом разгаре, и поэтому другой работы я просто не нашла.
Элисон тоже тяжело вздохнула. «А ведь я тебе говорила!..» – вот что означал этот вздох.
– Да нет, мам, не переживай, все будет в порядке, – быстро проговорила Бетти, прежде чем мать успела сказать еще что-нибудь раздражающее. – И потом, я же там не навсегда, так что можешь не волноваться. Я уверена, со временем я найду себе что-то более достойное.
– Я и не волнуюсь, – ответила мать. – Как ты только что сказала, тебе двадцать два, а не двенадцать. С чего бы мне волноваться?
– С того, что я, как-никак, твоя маленькая дочка.
– Да, ты моя маленькая девочка, но… но я тебе доверяю. Ты знаешь, что делаешь. После того как ты столько лет жила совершенно одна в этом кошмарном доме наедине с сумасшедшей старухой…
– Арлетта не была сумасшедшей.
– Возможно, но все равно она была серьезно больна. И ты заботилась о ней, ухаживала за ней – сама. Думаю, что, столкнувшись с реальной жизнью, ты не спасуешь.
– И вовсе ты так не думаешь.
– Думаю. – Элисон рассмеялась. – Честное слово – думаю. Ты довольна, а мне большего и не надо. Кстати, ты подружилась еще с кем-нибудь?
Бетти пожала плечами, хотя мать и не могла ее видеть.
– Вроде того, – сказала она. – В «Вендиз» работает один парень, его зовут Джо-Джо. Он гей.
– Ух ты! – воскликнула Элисон. Она была в восторге от мужчин нетрадиционной ориентации, считая их самыми талантливыми. В прошлом году она специально отправилась на пароме в Портмут, чтобы побывать на выступлении Джулиана Клэри
[13] в Нью-Рояле. – Какой он?..
Бетти ответила не сразу – она пыталась припомнить их первый разговор, который состоялся не далее как вчера. «Привет, – сказал он. – Меня зовут Джо-Джо. Рад познакомиться». Судя по акценту, парень приехал откуда-то из Южной Америки.
Бетти улыбнулась в ответ.
«Я тоже рада».
«Ты симпатичная».
«О, спасибо!»
«Мне нравятся твои волосы».
«Спасибо большое».
«И глаза у тебя тоже красивые. Ты похожа на кошку. Или на рыбу».
«На рыбу?»
«Да, на очень красивую рыбу».
«Гм-м…»
«Мне нравится твой акцент».
«Благодарю, но…»
«Мне нравится, как британцы выговаривают слова».
«Гм-гм…»
«И твоя улыбка мне тоже нравится».
«Мне очень приятно»,
«И зубы. У тебя очень красивые зубы».
«Я рада».
«Я родом из Аргентины».
«Правда? Из Буэнос-Айреса?» – По географии у Бетти в школе всегда было «отлично».
«Да! – От ее слов Джо-Джо пришел в какой-то непонятный восторг. – Из Буэнос-Айреса. А откуда ты знаешь? Может, ты вроде экстрасенса?»…
Вспомнив эти слова, Бетти улыбнулась и сказала в трубку:
– Он очень милый. Совершенно безумный, но очень милый!
Не успела она это сказать, как дверь подъезда отворилась, и Бетти увидела на пороге азиатку из нижней квартиры. Она тут же отвела глаза и подвинулась на ступеньке, на которой сидела, чтобы дать ей пройти. Азиатка, прищурив и без того узкие восточные глаза, смерила ее мрачным взглядом, и Бетти, не чувствовавшая за собой никакой вины, на миг потеряла нить разговора.
– А еще я познакомилась с парнем, который торгует на рынке старыми дисками. Его киоск прямо у моих дверей. Я, кажется, о нем тебе уже расска… – Бетти не договорила, осознав, что ее соседка остановилась на нижних ступеньках лестницы и выжидательно глядит на нее.
– Одну секундочку, мам… – Зажав ладонью микрофон, Бетти посмотрела на женщину. – Вы что-то хотели? – как можно вежливее осведомилась она.
– Да, – хрипло прокаркала азиатка. – Это ты жить наверху?
– Да, – неуверенно подтвердила Бетти.
– Ты курить?
– Да, а что?
– А то, что весь дым идти в мою квартиру. – Азиатка с отвращением поморщилась. – Через окно – прямо в квартиру. Понятно?
