Фрейя наблюдает за процессом, от напряжения ползут мурашки: десять процентов, восемнадцать.
Двадцать шесть.
Ее сердцебиение набирает скорость.
Сорок три.
– Скорее, – просит она неразумный компьютер.
Кнопка на телефоне тухнет, затем снова загорается.
Шестьдесят восемь.
– Давай же, – торопит она.
– Это компьютер, – говорит Харун. – Он тебя не понимает.
Загрузка доходит до семидесяти трех процентов и останавливается.
– Что случилось? – спрашивает Фрейя. – Сбой?
– Нет. Просто обрабатывается, – отвечает Харун.
– Пусть обрабатывается быстрее! – восклицает Фрейя, хорошенько ударив компьютер.
– Надо делать все правильно, – снова говорит он.
На мониторе появляются восемьдесят процентов.
– Я устала от всего правильного, – буркает она.
Девяносто три и сто. Фрейя тянется к флешке.
Но он останавливает ее, достает сам, закрывает колпачком и убирает в ключницу. Фрейя отправляет файлы в корзину.
– Не так, – вмешивается Харун. Открывает папку и вместо того, чтобы отправить его в корзину, удаляет содержимое, название не трогает. Пробивает по поиску файлы с таким же именем и повторяет то же самое с сохраненной в облаке версией. На экране отражается название файла.
– Я думала, ты его удалил, – говорит Фрейя.
– Удалил. Это скрытый файл. Я удалил все содержимое, но папку оставил на месте. – Харун улыбается. – Чтобы избежать подозрения.
Фрейя торопится, но несколько секунд уделяет похвале.
– А ты хитрец.
Харун робко улыбается.
– Ты даже не представляешь какой.
* * *
Натаниэль все еще разговаривает с Фрейей по телефону, когда она и Харун выходят из офиса и победно смеются.
– Что за?.. – удивляется ассистентка.
– О, вот вы где! – восклицает Натаниэль, сбросив вызов.
– Что вы там делали? – спрашивает ассистентка.
Фрейя не отвечает. Она берет Натаниэля за руку и заявляет:
– Нам пора.
– Ты знал, что они там? – обращается ассистентка к Натаниэлю. Затем поворачивается к Фрейе. – Хейдену это не понравится.
– Ну и ладно, – отвечает та, берет Харуна за руку и ведет ребят к лифту.
– Что мне передать Хейдену?
Харун нажимает на кнопку. Когда двери лифта открываются, Фрейя поворачивается к ассистентке.
– Передай, что искусство – это личное. А бизнес – нет.
И двери закрываются. Они спускаются, держась за руки, каждый из них купается в том, что всего несколько часов назад казалось непостижимым, – в счастье.
Глава 5
Счастье
Они продолжают бежать, пока не оказываются в нескольких кварталах от офиса Хейдена, не потому, что думают, их преследуют, просто, несмотря на возможное сотрясение мозга и раненую подошву, им нравится бежать по улице, держась за руки, смеясь и заставляя пешеходов стремительно расступаться в разные стороны как голубей.
Они сворачивают направо, бегут через парк – если можно назвать парком несколько скамеек и бейсбольное поле, – как вдруг Натаниэль резко останавливается и водит носом, словно чувствует игру в софтбол. Он знает, что команды разогреваются. Питчер подает мяч, и бэттер отправляет его в фол – в сторону ребят. Левая рука Натаниэля инстинктивно взлетает, он будто видит поимку мяча еще до того, как это происходит на самом деле. Удар кожи о его ладонь звучит как поцелуй.
И только опустив взгляд, Натаниэль понимает, что поймал фол в чужой игре.
– Извините, – кричит он, удивленно глядя на мяч в руке и не веря, что поймал его. Но это так. И питчер ждет, поэтому сенсорная память снова берет верх, и Натаниэль кидает мяч, настолько точно прицелившись, что питчеру нужно лишь поднять перчатку, чтобы завершить бросок.
– Спасибо, – кричит питчер и подбегает к ним. – Ты играешь? – спрашивает он Натаниэля.
– Раньше играл.
– Зашибись. Видишь тех ребят? – Он кивает подбородком на группу игроков, что стоят на краю поля. Они старше, одеты в безукоризненно выглаженные футболки в полоску, в отличие от других команд, где парни слегка за двадцать и в обычной одежде. – Они из Лиги юристов. Кружат над нами, потому что нас меньше и без полных команд занимать поле нельзя, но наши команды набраны, просто некоторые парни опаздывают. – Он стучит по груди рукой в перчатке. – Кстати, я – Финни.
Натаниэль пожимает ему руку и представляет Фрейю, Харуна и себя.
– Сколько человек не хватает?
– Троих, все застряли в метро. Чертова MTA. – Финни качает головой. – Мы играем с парочкой парней на дальнем поле, но они наступают нам на пятки. – Он смотрит на Натаниэля, Харуна и Фрейю. – Вас трое. Не хотите выйти на поле, пока не подъедут мои игроки?
Натаниэль не играл – и не хотел играть – с того самого дня почти четыре года назад, когда тренер пригласил его побросать мяч. Но сегодня он хочет играть.
– Да! – решительно отвечает он.
– Нет! – так же решительно отвечают Фрейя и Харун.
Натаниэль не хочет давить. Но, черт побери, он хочет сыграть. Его руку все еще покалывает после того броска.
– И тебе тоже не следует играть, – добавляет Харун. – Доктор сказал, никакой физической активности.
– Я хорошо себя чувствую, – настаивает Натаниэль. – Лучше, чем когда-либо. И вы оба сказали, что тот доктор некомпетентен.
– Тогда играй, – уступает Харун.
– Нет, только вместе с вами.
– Я не играю в софтбол. Только в крикет, – отвечает Харун.
– На какой позиции? – спрашивает Натаниэль.
– Охраняю воротца.
– Не так сильно отличается от кетчера, верно? – Натаниэль поворачивается к Финни. – Вам нужен кетчер?
– Мы кому угодно рады. Мы играем на пиво, поэтому ставки невероятно низкие. Кроме того, вы в любом случае получите выпивку.
– Откуда ты знаешь про крикет? – спрашивает Харун Натаниэля. – Американцы ничего о нем не знают.
– Я смотрел документальный фильм о команде из Афганистана.
– «Из пепла»? – спрашивает Харун. – Хороший фильм.
Натаниэль кивает.
– А еще про сборную из Вест-Индии. Мой папа переболел одержимостью крикетом. Называл его единственным спортом истинных джентльменов.
* * *
Папа Харуна придерживался такого же мнения. Он часто говорил, что крикет учит правилам вежливости. «Без этого общество разваливается на части».
