– Почему сразу не объявился?
– Не хватало смелости.
Убедившись, что Гэбриэл никуда не денется, Чендлер повел задержанного в участок. Он ожидал, что его встретят, как победителя, однако на улице было пусто.
– А теперь что, осмелел?
– Я решил, что не дам ему больше никого убить. Ни за что бы себе не простил, если бы его отпустили только из-за моей трусости. Хочу, чтобы меня считали добрым самаритянином. Так что можно без наручников.
– Нет, нельзя.
Они дошли до дверей участка. Чендлер решил проверить, как отреагирует «блудный сын»:
– Ты угадал, мы задержали Хита. Вот только его рассказ точь-в-точь совпадает с твоим.
– Что за рассказ?! – Гэбриэл попытался вырваться.
– Слово в слово твои показания.
– Так это же хорошо, разве нет? – в голосе парня прорезалась надежда. – Значит, все, что я вам говорил, – правда.
– Нет, Гэбриэл, это значит, что история та же самая, вот только в роли убийцы – ты.
Тот снова задергался. Чендлер сильнее свел запястья.
– Вранье! Вы же не верите ему? Он у вас под замком? Неужели вы отпустили его?! – кричал Гэбриэл, испуганно глядя на дверь. – Я рассказал правду. Лгать – грешно, сержант. Меня так воспитывали.
– Не бойся, он в камере. Ты в безопасности.
Казалось, из глаз Гэбриэла вот-вот хлынут слезы.
* * *
Чендлер втащил Гэбриэла в участок. У Ника челюсть отвисла, когда он увидел их вдвоем. Он вскочил с кресла, которое от толчка впечаталось в стену, где уже имелось несколько вмятин.
Чендлер не сумел скрыть улыбки. Все-таки приятно чувствовать себя победителем. Пока Митч прочесывает ферму Форта в поисках следов Гэбриэла, он сумел изловить его живьем.
– Где вы его нашли? – Ник зашарил, ища нужные бумаги и не сводя глаз со второго потенциального маньяка, задержанного за день.
– Сам свалился в руки.
Чендлер окинул взглядом помещение в поисках подручных Митча – Билла с Беном, или как их там звали. Ник угадал его мысли:
– Инспектор вызвал их к Форту, сказал, что вы вернетесь и подмените. Хорошо, что вы приехали, а то я уже успел заскучать.
– Где Хит? – напряженно спросил Гэбриэл.
Чендлер почувствовал, что парень дрожит.
– В камере.
– Не сажайте меня туда.
– На какое-то время придется, – сказал Чендлер. – В камеру номер три его, Ник.
– А в какой Хит?
– В другой, – ответил Ник.
– А… – выдохнул Гэбриэл, но трястись не прекратил. Он посмотрел в глаза Чендлеру: – Простите мое недавнее поведение, сержант. Был на взводе. Столько страху натерпелся… – Он не договорил.
– Не волнуйся, это ненадолго.
– Слава богу. – Подозреваемый немного расслабился. – То есть вы отпустите меня?
– Нет. Необходим еще один допрос.
На лице парня снова появилась тревога.
– Зачем? Я же все вам рассказал. Мне нечего добавить.
– Придется повторить. Возникли новые вопросы.
– Какие еще вопросы? – Гэбриэл нахмурился.
– Всему свое время.
– Ну ладно… Его точно надежно заперли?
– Сейчас сам узнаешь, – ответил Чендлер.
Парня продолжала бить нервная дрожь.
– Нельзя ли устроить допрос где-нибудь еще? В гостинице, например?
– Нет, кредит доверия ты исчерпал, – отрезал Чендлер.
Больше он на эти грабли не наступит. В противном случае можно будет сразу писать по собственному, не дожидаясь, пока Митч вышвырнет его из города.
– Я не сбегу.
– Неважно. Все оборудование для записи здесь. Ты тоже, – сказал Чендлер и добавил: – Успокойся. Ты в безопасности.
Гэбриэл скривился; глубокие морщины на мгновение состарили его.
– После того как тебя опоили, связали, гоняли по пустошам и в лицо угрожали смертью, сержант, видишь угрозу везде. Любая тень кажется убийцей.
Гэбриэл стиснул зубы, закрыл глаза и шумно выдохнул через нос.
– Но если придется, я готов встретиться с ним.
– В этом нет необходимости, – заметил Чендлер и потащил парня к камерам. – Нам просто нужны кое-какие ответы.
Зайдя в коридор, он крикнул через плечо:
– Ник, подготовь нам допросную!
– Мне сообщить инспектору о задержании, сержант? И что делать с кордонами?
Чендлер задумался. Розыск следовало немедленно прекратить, но причин спешить не было. Опасность миновала. И Гэбриэл, и Хит под замком.
– Обожди еще полчаса, – ответил сержант.
Неуверенно кивнув, Ник вернулся в регистратуру. Внутри у Чендлера шевельнулось сомнение. Послушается ли молодой констебль или побежит докладывать Митчу? Сам Чендлер в его возрасте беспрекословно выполнил бы любой приказ командира, однако Ник, похоже, слепым повиновением не страдал. Если взять в расчет последние поступки Чендлера, это скорее к лучшему.
На подходе к камере номер три Гэбриэл начал упираться и все пытался выскользнуть из хватки сержанта.
– Он здесь? – прошептал парень так тихо, что Чендлер не понял, услышал он это на самом деле или ему почудилось.
Сержант молча продолжал тащить подозреваемого в камеру.
– Не надо… – взмолился Гэбриэл.
Его загорелое лицо совсем побелело. Он то и дело оглядывался на своего конвоира. Голос у него был едва уловимым, как летний ветерок, но тем не менее пронзительным, совершенно не сочетаясь с жидкой щетиной и перепуганным взглядом.
– Кто там?
Гневный окрик Хита, напротив, эхом отдавался в коридоре. Гэбриэл весь сжался и завертел головой, пытаясь определить, откуда идет звук.
– Это я, мистер Баруэлл, – ответил Чендлер, заталкивая Гэбриэла в камеру номер три. – Не шумите и отдыхайте.
Сняв с парня наручники, Чендлер быстро вышел в коридор и закрыл дверь. Все, теперь оба под замком. Больше они никому не навредят.
Услышав лязг задвижки, Хит оживился:
– Кого это вы там заперли, сержант? Это он? – спросил он и вдруг осекся, а затем повторил присмиревшим голосом: – Это он?!
Чендлер не ответил. Каждый из подозреваемых, похоже, в равной степени боялся другого, и ни один не выказывал хладнокровия, свойственного серийному убийце – как, по крайней мере, описывали в книгах и демонстрировали по телевизору.
* * *
С этими мыслями Чендлер вернулся в основное помещение. Ник едва опять не вскочил ему навстречу.
