– Сейчас мне нужно почувствовать себя нормальной. Я не хочу говорить о расследовании, или о моем прошлом, или еще о чем-нибудь в этом роде. Просто… Поговорите со мной несколько минут. О чем-нибудь, только не о расследовании.
Он кивнул, у него на губах заиграла легкая улыбка.
– Где вы выросли? В Нэшвилле?
Она кивнула.
– Вы были когда-нибудь в Туманных горах?
– Разве не все там бывали? Я каталась на карте по трехэтажной трассе в Пиджен-Фордж, смотрела представление Долли Партон в парке Долливуд и ходила по магазинам в центре Гэлтинбурга.
Он ухмыльнулся.
– Типичная туристка. Вы думаете, что видели все, но на самом деле ничего так и не видели. – Он встал. – Пойдемте.
Она откинула одеяло и взяла его за руку.
Он провел ее по сводчатому коридору, который, как она думала, вел в туалет. В конце коридора он отпер дверь.
– Подождите, мои туфли…
– Они вам не понадобятся.
– Хорошо вам говорить – вы-то обуты.
Он вывел ее на балкон. От изумления перед простиравшейся перед ней красотой она открыла рот. Справа и слева картину обрамляли высокие сосны и дубы, но прямо перед ними был крутой обрыв, а внизу – долина с сочной зеленой травой. А дальше, растянувшись на многие километры, перед ними поднимались силуэты Туманных гор.
– Как красиво, – сказала она.
– Самые красивые места в Туманных горах – те, о которых туристы ничего не знают, узкие тропинки, которые ведут в глубь леса. В горах есть сотни водопадов, и все вокруг них выглядит совершенно нетронутым, словно никто не прикасался к ним и даже не видел их тысячи лет. Неиспорченная красота. Рай. Посмотрите, – прошептал он, – они как раз выходят из-за деревьев.
Она с изумлением наблюдала за тем, как из леса появилась целая группа оленей, лань с двумя оленятами. Мать принюхивалась и шевелила ушами, проверяя, нет ли поблизости опасности. Вокруг них летала желтая бабочка, и оленята пытались ее догнать.
– Они такие… Невинные… И счастливые. Они изумительны, – сказала она, стараясь говорить тише, чтобы их не спугнуть.
Он кивнул. Они стояли рядом, пока олени не ушли и солнце не начало опускаться за горы. В долине, возле полосы деревьев, вспыхивали и гасли крохотные огоньки.
Она восторженно засмеялась.
– Светлячки. В последний раз я их видела еще в детстве.
Легкая полуулыбка играла у него на губах.
– Здесь они были всегда. Просто нужно знать, где их искать.
– Вы здесь выросли? – Она обвела рукой окружавший их великолепный ландшафт. – В окружении всего этого?
Он кивнул.
– Не могу представить себе более красивого места. Я уезжал на несколько лет, чтобы учиться в колледже, немного посмотреть мир. Но мое сердце всегда оставалось здесь. Не важно, куда я отправлюсь, я всегда вернусь в Дестини.
– Вы ничего не рассказывали о своей семье. – Сказав это, она забеспокоилась. Возможно, она наступила ему на больную мозоль. Весьма вероятно, в прошлом у него тоже имелось немало того, о чем ему, как и ей, хотелось бы забыть. Но его улыбка убедила ее в обратном. Семья не была для него плохим воспоминанием.
– Я думаю, что половина обитателей этих гор – так или иначе мои родственники, – пошутил он. – Я не могу пойти куда-нибудь без того, чтобы не столкнуться с каким-нибудь двоюродным или троюродным братом. И это не считая моих родителей и троих братьев. В церкви Даунинги занимают три скамьи. И обычно мы собираемся все вместе пару раз в месяц на совместный обед или ужин, и каждый приносит что-нибудь с собой. Мы жарим зефир на гриле, рассказываем страшные истории или рыбацкие байки о том, кто поймал самую большую рыбу. – Вдруг он спохватился. – Простите. Мне не стоило так об этом распространяться.
– Не извиняйтесь, я сама вас спросила. И мне очень нравится слушать про ваших родных, про вашу жизнь здесь. Это звучит… волшебно. Расскажите мне еще что-нибудь.
Когда они вернулись в дом, луна уже стояла высоко в небе и ярко сияли звезды.
Крис мягко поцеловал ее в лоб.
– Вы, наверное, просто умираете с голоду. Вы – плотоядная или одна из этих вегетарианцев? – Его передернуло, словно отказ от мяса был для него хуже смерти.
– Я могу съесть стейк, – заверила она его. – Но прямо сейчас я не голодна. Я просто еще немного полежу, если можно.
– Конечно. Я буду в соседней комнате. Если что, просто постучите мне в стену…
Он уже повернулся, чтобы уйти, но она потянула его за руку, поднялась на носочки и взяла его симпатичное лицо в свои ладони. То острое желание, которое она испытывала к нему в кабинете шефа, когда они слились в поцелуе, было ничто в сравнении с тем, как ее тянуло к нему сейчас.
Этот мужчина был добрым и чутким, ее израненная, измученная душа, казалось, не так болела, когда он рядом. Она не могла просто позволить ему уйти, не дав понять, как много он для нее сейчас значит.
Она с надеждой подставила губы ему навстречу. Он прищурился и наклонился к ней. В его глазах сверкнули жажда и желание, и он прижался губами к ее губам.
Она вложила в этот поцелуй всю свою нежность и все чувства, которые к нему испытывала. Она была уверена в том, что он спас ей жизнь и что сейчас он спасал ее душу.
Когда он захотел поцеловать ее еще крепче, ей было почти больно прерывать их поцелуй. Но она не была готова на большее, пока не была. Ей нужно отдохнуть, подумать и во всем разобраться.
Он вопрошающе посмотрел на нее. Она провела пальцами по его щекам и улыбнулась.
– Я не была готова, – прошептала она. – Вы – сюрприз. Мое сердце… – Она покачала головой и разгладила его рубашку. – Спасибо вам.
Он выглядел таким же смущенным, как и она сама.
– Спасибо, что спасли меня столько раз, – сказала она. – Спасибо, что вы всегда были рядом, за то, что поделились радостью своего детства, своей семьи, вашей любовью к этим горам. Но больше всего я благодарна вам за то, что вы поделились своей болью. Вы дали мне надежду, что я могу справиться с моими собственными потерями, жить дальше и быть… счастливой. Когда-нибудь. Так что спасибо вам.
Она снова поцеловала его, затем опустила руки и забралась в постель, подняв одеяло до подбородка.
– Я на самом деле устала. Наверное, все, что случилось, так меня измотало. Я просто полежу здесь еще немножко, хорошо?
Казалось, он хотел что-то сказать, но передумал.
– Если вам что-нибудь понадобится, я буду в соседней комнате. – Он махнул в сторону закрытой двери рядом с прикроватным столиком. – Это ванная. Сумка, которую для вас собрала Донна, уже там.
После того как он вышел и закрыл за собой дверь, она закрыла глаза и попыталась вспомнить о своих родных до всех несчастий, до того, как Алан Уэбб вмешался в их жизнь и все разрушил.
