Тем временем на верхней ступеньке лестницы Ветроцап продолжал неравный бой: одной крохотной ручонкой бес вцепился волку в загривок, а другой бесстрашно (но безрезультатно) колотил его по массивной голове.
– Все, прекрати, – сказал волк, останавливаясь. – Они уже в доме.
– Ой, – сказал Ветроцап. – Это вы.
Глава 48
– Кондиционер включен на всю катушку, – поеживаясь, сказала тетя Зои. – А до этого не работал.
– У нас нет кондиционера, – с досадой сказала Ханна. Ей казалось, что ее предали. Они были дома. В ее доме. Здесь не может быть неправильно. Но сейчас здесь все было неправильно.
Дом больше не был домом.
Они ойкнули, когда что-то с грохотом ударилось о крышу и заскользило по черепице. Спустя миг мимо окна пролетел обломок подпорки ролокостера.
– Пойдем наверх, – крикнула Ханна, и изо рта у нее вырвалось облачко пара.
Пол в коридоре затянуло коркой льда. Оскальзываясь, они побежали к лестнице. Ковер похрустывал под ногами. С каждым шагом становилось все холоднее. Коридор верхнего этажа превратился в ледяную пещеру. Лед толстым слоем намерз на ковре, а со светильников свисали длинные сосульки. Стужа пробирала до костей, словно забивая в них острые гвозди. Морозный воздух при каждом вдохе обдирал легкие, будто наждаком.
Дверь в спальню Ханны была приоткрыта. Ее по-прежнему перегораживали ворота, но сквозь них было ничего не видно – проемы между прутьями затянулись льдом, замочная скважина смерзлась в ледышку.
– Почему здесь так холодно?
– Это ворота виноваты, – сказала Ханна, стуча зубами; она подошла к воротам и завертела головой, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь за слоем льда. – Как туда попасть?
– Дьявол открыл их ладонью, – напомнила тетя Зои; она так дрожала от холода, что слова было трудно разобрать.
– Замочная скважина заморожена.
Тетя Зои пнула ворота. Ничего не произошло, только она ойкнула от боли. Она двинула локтем, стараясь выбить лед из замочной скважины. Лед не поддавался.
В дальнем конце коридора что-то глухо громыхнуло. Наверное, на крышу свалился еще один обломок ролокостера.
– У нас нет времени.
– Минуточку.
Тетя Зои встала на колени у ворот и поднесла к замочной скважине зажигалку. Близко-близко. Дрожащий язычок пламени на миг согрел коридор, но потом замер, отраженный в куске льда, будто в нем замерз.
Чуть погодя лед стал прозрачным, как стекло, и на его поверхности образовалась крошечная капля воды.
– Ага! – торжествующе выкрикнула тетя Зои. – Изгои общества тоже приносят пользу.
Потом она ойкнула и выронила зажигалку, которая слишком нагрелась. На замерзшем ковре зажигалка за несколько секунд остыла, и тетя снова ее подобрала.
Ханна пригнулась к воротам, стараясь не отморозить ухо, и прислушалась. Внутри было тихо.
– Быстрее, – сказала она.
– Законы физики – это еще одна область, которая, как ни досадно, мне совершенно не подвластна, – сказала тетя Зои и поморщилась, потому что зажигалка обожгла ей пальцы.
Из дальнего конца коридора снова донесся какой-то звук. На этот раз не грохот. Тетя Зои и Ханна запоздало сообразили, что громыхает не по крыше.
Звук раздавался в папиной спальне.
Сдавленное рычание.
Тетя Зои медленно встала. Ханна отошла от ворот. Обе посмотрели на дверь папиной спальни.
В дальнем конце коридора было темно, но там, во мраке, тени сгустились в какой-то силуэт.
Он шевельнулся, и в темноте засияли золотистые точки глаз.
– Хреново… – сказала Зои.
Это был один из Падших.
Он был похож на кучу вонючего черного тряпья, вытащенную на берег из заболоченного озера, где она мокла много недель. В его присутствии сердце сжималось от горя, как у людей, которые, взглянув на лицо трупа в морге, подтверждают, что да, это их родной и любимый человек.
Тетя Зои подтолкнула Ханну к двери спальни.
– Может, убежим? – с бешено колотящимся сердцем прошептала Ханна.
– Поздно, – сказала тетя Зои и протянула ей зажигалку. – Займись.
Ханна присела на корточки у двери и неумело чиркнула колесиком. С третьей попытки появился язычок пламени.
Тетя Зои заняла оборону. Страж медленно, тяжело шагнул вперед.
Ханна зашипела от боли, когда зажигалка снова нагрелась, подула на пальцы и снова чиркнула колесиком. Замочная скважина постепенно оттаивала, а Ханна терла и царапала лед, откалывая от него крошки.
Падший ангел приблизился еще на несколько шагов. Он становился все больше.
Ханна выковыряла очередной кусочек льда из замочной скважины. Но что делать, если, расчистив лед, она сунет руку в отверстие, а ворота не откроются? Это замо́к Дьявола, только он может его открыть. А где, спрашивается, Дьявол? Почему он не приходит на помощь? Почему все должны делать Ханна с тетей Зои?
– Так нечестно! – сказала Ханна и впервые поняла, что эти слова, которые она уже тысячи раз произносила за свою недолгую жизнь, на самом деле ничего не значат. Ни Дьяволу, ни всему миру нет дела до честности и справедливости.
– Ну что там? – с нарочитой бодростью спросила тетя Зои, глядя, как Страж медленно скользит по коридору. – Время поджимает.
– Да знаю я!
– Вот и хорошо, солнышко. Не отвлекайся.
Ханна перехватила зажигалку другой рукой. Вокруг наполовину расчищенной замочной скважины быстро таял лед.
Падший ангел рассмеялся – негромко, жутко, с таким звуком, будто у него сгнило горло. Он подобрался, шевельнув плечами, и приготовился к нападению.
Ханна отшвырнула зажигалку и начала скрести лед ногтями.
– Получается! – крикнула она.
Тетя Зои поняла, что́ сейчас произойдет, и, не отвечая, шагнула навстречу Стражу, прикрыв своим телом Ханну.
– Ты куда?
– Не отвлекайся, – спокойно произнесла Зои. – Все будет хорошо.
– Бежим отсюда!
– Нет. Ты должна попасть в спальню. – Зои оглянулась и увидела, что Ханна отколола от замочной скважины последний кусок льда. – Найди маму.
Ханна сунула ладонь в замок.
– На тебя сейчас бросится Страж!
– Пусть попробует.
Ладонь Ханны словно бы оказалась в огромной ледяной рукавице; Ханне почудилось, что ей жмут руки всякие подкроватные монстры. Она собрала все свои силенки, боясь, что ничего не выйдет, но замок с легкостью подался.
– Но тебе же совсем не нравится моя мама!
Тетя Зои улыбнулась:
