– Ох… – Она хмурится, и я ясно читаю замешательство в ее лице. Но я же помогла ей подготовиться, думает она. Как может экзамен пройти не очень, если готовишься? – Ну, я уверена, все было не так плохо, как ты думаешь.
– Может, и так, – отвечаю я. (Это и правда так.) – Но меня все отвлекает, знаешь? Эта история с Бонни…
Взгляд Валери светится сочувствием:
– Да уж могу поверить. Что, опять журналисты у ворот?
Я киваю.
– И еще больше, чем вчера. Люди вообще ни о чем другом не говорят.
– Когда следующий экзамен?
– Во вторник.
– Ну хоть время отдышаться будет.
– Угу. – Я снова пожимаю плечами. – Может, Кэролин была и права насчет того, что мне надо куда-нибудь уехать на выходные.
– Да, обычно она в таком разбирается, – с улыбкой говорит Валери. Когда она улыбается, выглядит точь-в-точь как Кэролин. – Куда бы ты хотела съездить?
– Чем дальше, тем лучше.
– Да, наверное, ты права.
– Я тут это… – Я изо всех сил стараюсь, чтобы мой голос звучал небрежно, но у меня не очень получается. – Я подумала, может, поможешь мне?
Валери слегка приподнимает брови:
– Как?
– Мы ведь никогда не тусили вместе, да? – Черт, я уже слишком жирно намекаю, а ведь я даже не приступила к просьбе. – Так я подумала, может, сейчас самое время?
Осторожная улыбка дрожит у Валери на губах:
– Да? Ты хочешь провести выходные… со мной?
Ей необязательно так удивляться. Ничего невероятного я не сказала.
– Ага! – Я стараюсь, чтобы в моем голосе звучал самый горячий энтузиазм. – Я подумала, может, съездить в Йорк? Ты не могла бы… не могла бы мне там все показать?
Секунду Валери смотрит на меня с такой вопрошающей улыбкой, что я почти уверена: она видит меня насквозь. Но затем улыбка расцветает и занимает все лицо целиком. Она кажется такой счастливой – такой искренне, сладостно счастливой, – что мне становится стыдно за свои манипуляции.
– Конечно, Иден! – говорит она. – Какая отличная мысль! Ты можешь вернуться со мной, и на выходных я покажу тебе город. Волшебно. Ты ведь не была в Йорке? Там столько всего! Познакомишься с моими друзьями, свожу тебя в бар, куда пускают без паспорта. – Она уже достала телефон и взволнованно что-то набирает. – Я уступлю тебе кровать, а сама посплю на диване, – восторженно продолжает она. – Нужно предупредить соседок, но они не будут против, у нас постоянно кто-то останавливается.
Все оказывается даже проще, чем я думала.
– Круто!
Мне даже не надо притворяться; я и правда так рада, что вот-вот захлопаю в ладоши, как цирковой тюлень.
– Уедем из Ларкинга, от всех этих журналистов и слухов. – Я сажусь на ковер и бросаюсь Валери в объятия.
Обычно обниматься я не люблю. Я приберегаю нежности для близких – вроде Дейзи и Бонни. Ну и Коннора, конечно, хотя с бойфрендами немножко иначе. Валери я всегда держала на расстоянии, и она уважала мой выбор. Но теперь я буквально кидаюсь на нее, от всей души обхватываю ее руками за шею, хотя отчасти я делаю это для того, чтобы она согласилась.
– Ой, – бормочет Валери мне в волосы. – Иден. – Она крепко обнимает меня в ответ. – У нас будет приключение!
Мы разнимаем объятия, и я улыбаюсь во весь рот:
– Когда поедем?
Она пожимает плечами:
– Завтра с утра?
– Или! – Я поднимаю вверх указательный палец. – Или мы можем поехать, ну… прямо сейчас.
Валери изумленно прищуривается, поникнув:
– Прямо сейчас?
– Ну или через час. Или два. Но мне кажется, лучше выехать сегодня.
– Почему?
– Потому что мне нужно выбраться отсюда. И чем раньше, тем лучше.
Я внезапно вспоминаю, что Коннор тоже хочет поехать. Черт, надо было отрепетировать речь заранее. – И… это, можно, Коннор поедет с нами?
Валери смотрит на меня с непроницаемым выражением лица:
– Ты хочешь взять Коннора?
– Он тоже переживает.
– Ты хочешь взять Коннора в поездку, хотя сказала, что собираешься провести больше времени со мной? В мою крошечную студенческую квартиру?
– Угу.
Мы смотрим друг на друга.
– Зачем? – спрашивает она, когда я ничего не говорю.
– У него редко получается куда-то выбраться. – Я сама удивляюсь, как быстро нахожу ответ. – Ухаживает за мамой, сама знаешь. Короткая вылазка вроде этой будет просто идеальна. И он тоже никогда не был в Йорке.
На самом деле я понятия не имею, бывал ли Коннор в Йорке.
– Это чудесная возможность.
Валери долго молчит, зорко наблюдая за мной, словно пытаясь прочесть мысли.
– Иден, – говорит она мягко. – Иден, ты думаешь, Бонни может быть где-то рядом с Йорком? Ты пытаешься найти ее?
Я бысто трясу головой. Валери не должна догадаться! Мы ведь еще даже из Ларкинга не уехали.
– Нет, нет, совсем. Я знаю, что в Йорке ее нет.
ЧЕРТ. Я вижу искру, вспыхнувшую во взгляде Валери, и знаю, что она отметила, как я сказала «знаю». Черт, черт, черт.
– Да? – спрашивает она нарочито небрежным тоном.
– В газетах так говорят. Да? В последний раз их видели в Уэльсе.
– Точно… – медленно отвечает она. – И это чистое совпадение, что ты хочешь отправиться в случайное место на карте вот прямо сейчас?
– Ага. И не такое оно и случайное. Там твой универ. Я же не в Уэльс прошу нас отвезти.
Валери медленно, вдумчиво вдыхает, покусывая нижнюю губу и по-прежнему пристально за мной наблюдая.
– Я поговорю с мамой, – отвечает она наконец. – Посмотрим, что она по поводу всего этого думает, ладно?
– Ладно, – говорю я, пытаясь не выдать волнения. – И мы сразу поедем, когда она согласится?
– Если она согласится, – говорит Валери, вставая. – Тогда мы уложим вещи и сразу поедем.
Мне снова хочется ее обнять, но я сдерживаюсь. Когда она уходит из комнаты, я достаю телефон и пишу Коннору: Ожидайте вызова!
18
Валери какое-то время проводит за закрытыми дверями комнаты Кэролин. Не знаю, что она рассказала ей, но в итоге согласие получено, и это самое главное. Кэролин даже не пытается меня расспрашивать; не приподнимает вопросительно брови, удивляясь странной поспешности; не переспрашивает, не слышно ли чего от Бонни.
Вместо этого Кэролин пакует нам «пикник в машину». Она проверяет, взяла ли я пижаму и зубную щетку. Хлопочет, запихивая в рюкзак учебники для экзаменов. Говорит, как прекрасно, что я хочу провести время с Валери.
