– Классно, – говорю я. – А этот парень, Кайл, он же согласился?
– Ага, – улыбается Лиам. – Было потрясающе.
– Супер. – Я закусываю соломинку передними зубами.
– А ты предпочла бы… – начинает Лиам, и глаза его начинают блестеть, – выиграть двухнедельную поездку в Южную Америку, все включено, с индивидуальной экскурсией в Мачу-Пикчу, или…
Я смеюсь. Это поездка моей мечты, и он об этом знает. Папа просто пока слишком занят, чтобы на нее согласиться. Пока. Что в мире может быть круче? Тупой вопрос, уже чувствую.
– Или пойти со мной на свидание? – заканчивает он.
– Ой.
– Не так просто, как ты думала, а?
Теперь он улыбается, но в улыбке скользит тревога. Я это вижу, потому что его левый глаз прищурен чуть сильнее правого, и из-за этого он будто бы смотрит на меня искоса.
– Ну, как сказать, – отвечаю я, надеясь, что мои щеки снаружи полыхают не так сильно, как изнутри. – Поездка двухнедельная, а свидание всего одно. Не очень-то честно. Есть ли шанс на много свиданий?
Проблеск его неоновой улыбки. Именно так я всегда ее называла: неоновая улыбка. Самая яркая, наполненная светом улыбка, которая появляется только тогда, когда для нее есть невероятный и поразительный повод. Например, когда мы в прошлом году выиграли бесплатные билеты в VIP-зону «Даймонд Клаб Филлис» прямо за основной базой. Или когда родители сделали ему сюрприз – и мне тоже, – организовав ту самую печально известную поездку в Диснейленд.
– Я бы сказал, что в таком случае шансы на серию свиданий весьма высоки, – говорит он. – Если это поможет тебе в принятии решения.
Я киваю, притворяясь серьезной и задумчивой. Но внутри я визжу как поросенок, неистово размахиваю руками и вскидываю ноги так, что этими взмахами, возможно, могла бы обеспечить себе место в знаменитом танцевальном шоу «Рокетс».
– Как насчет того, чтобы свидание произошло в Мачу-Пикчу? – спрашиваю я.
– Ну нет. Или Южная Америка, или я. Надо было бы отдельно подчеркнуть условия договора мелким шрифтом. Виноват. Если ты пойдешь со мной на свидание, Мачу-Пикчу тебе не светит. И наоборот.
В наших гипотетических ситуациях всегда есть пункты, оговоренные мелким шрифтом.
– Ну, тогда, после долгих и тщательных раздумий..
Лиам делает вид, что ждет ответа, затаив дыхание.
– Ты. Я выбираю свидание.
Неоновая улыбка снова появляется у него на лице и задерживается, будто может остаться там навсегда.
– Мне нравится такое решение.
– Мне тоже.
– И каков же бонус в таком решении? Оно вступает в силу немедленно! Тисл Тейт, официально заявляю вам, что у нас сейчас происходит первое свидание – и впереди их будет много.
Если бы мы были любыми другими двумя человеческими существами на планете, я бы сейчас давилась от смеха под столом. Мы с Лиамом разыгрывали самый дешевый из диалогов, которые мы же сами всегда высмеивали, глядя дрянные романтические комедии, или старые серии «Одиноких сердец», или «Девочек Гилмор». И от этого на душе так хорошо.
– По-моему, это первая из наших гипотетических ситуаций, которая претворилась в жизнь, – говорю я с точно такой же неоновой улыбкой, как у него. – И слава богу, потому что в прошлом месяце я выбрала питаться исключительно грибами на завтрак, обед и ужин до конца своих дней, чтобы только не умереть на следующий день. Так вот это было бы дерьмово в реальной жизни. Об этом выборе я реально могла бы пожалеть.
– Но не о сегодняшнем, – отзывается Лиам. Он протягивает ко мне руку через стол и берет мою ладонь в свою. У него горячая и потная ладонь, прямо как у меня. – Я надеюсь.
– Мне придется сходить с тобой еще на несколько свиданий, пока я в этом удостоверюсь. Не хочу давать тебе поспешных ответов.
– Справедливо. Я тебе обещаю, что так и будет. Но я все еще не могу поверить, что ты предпочла меня Мачу-Пикчу. Ты хотела туда поехать как одержимая с тех пор, как нам исполнилось по десять лет. Мы тогда посмотрели документальный фильм на канале «История». Ты все беспокоилась о том, правда ли этот город построили инопланетяне. Вот смехота-то была.
– Не беспокойся, я могу посмотреть и на разные другие старые развалины.
– Так есть что-то еще, что ты предпочла бы мне?
Лиам ужасно и восхитительно подмигивает мне. Мы оба печально известны своим неумением подмигивать. Прежде чем я успеваю ответить, к нам подходит официантка с нашим заказом и ставит между нами полные яств тарелки. «Конечно же, нет», – думаю я первым делом. Но потом понимаю, что это не совсем правда. Например, мама. Потусторонний мир. Но об этом я ему не говорю. Вместо этого я произношу:
– По-моему, я за сегодняшний вечер и так сделала тебе кучу комплиментов. Давай-ка поедим, пока твое самомнение окончательно не раздулось.
* * *
Когда я возвращаюсь домой, дверь в папину комнату уже закрыта, и свет не горит. Я запрыгиваю с ногами на кровать, раскинув руки над головой, и матрас несколько раз пружинит от моего прыжка. Пальцы на что-то натыкаются, и это оказывается полный стакан воды на прикроватной тумбочке.
Обычно в таких ситуациях я ругаюсь и психую, но сейчас я слишком счастлива из-за свидания, чтобы беспокоиться о чем-то. Я перекатываюсь на бок, чтобы оценить масштаб разрушения. Стакан не разбился, и вода пролилась только на холщовую сумку, которую я вчера брала на презентацию. Я слезаю с кровати и начинаю все из нее вынимать: несколько экземпляров книги, ручки, бутылки воды. Все это практически сухое, поэтому я просто вешаю мокрую сумку на стул возле письменного стола. Затем мои пальцы натыкаются на последний листок бумаги на самом дне. Наверное, старый помятый чек или какой-нибудь флайер. Я уже тянусь к мусорной корзине, когда замечаю буквы: «Эмма Флинн».
В животе все переворачивается от чувства вины. Но ведь я даже не соглашалась ей писать, так ведь? Нельзя было этого делать. Почему-то лгать больной девочке по ощущениям в миллион раз хуже, чем обманывать здоровую. С другой стороны, я могу за полминуты сочинить ни к чему не обязывающее сообщение. И, по словам ее брата, ее настроение поднимется на целый день.
Я сажусь за стол и открываю ноутбук. Просто короткое сообщение. Доброе дело, которое я совершу уже сегодня.
Дорогая Эмма Флинн…
Я пишу несколько коротких строк и нажимаю кнопку «Отправить». Хорошо, что я это сделала. Теперь об этом можно забыть, совесть моя чиста. Но потом я представляю, как она расскажет о письме Оливеру, как он обрадуется. Это странно, но, лежа в постели и постепенно погружаясь в сон, я думаю не о Лиаме. Я думаю об Эмме и Оливере Флиннах.
* * *
Я просыпаюсь несколько часов спустя. Судя по ярко-голубым цифрам на часах, что стоят на моей прикроватной тумбочке, сейчас 3:37. Я вздыхаю и переворачиваюсь на другой бок, надеясь снова заснуть. Мне снился такой хороший сон, целое приключение с Шерлоком (в его роли, конечно, был Бенедикт Камбербэтч), в котором было место русалкам, сиренам и даже развалинам старинного замка у моря.
