Да, я часто натыкаюсь на мусор. Но у человеческого мозга есть здоровая естественная способность отделять хорошее от плохого. Как при добыче золота: чтобы достать самородок, надо перелопатить тонну грязи. А тот, кто не хочет лезть в грязь, ничего и не найдет. Насколько я понимаю, эскапистская литература помогла мне сбежать в реальный мир.
Давайте не бояться того, что дети читают фэнтези. Это компост для здорового ума. Эти книги развивают любознательность. Возможно, они не так «важны», как другие книги, которые считаются детскими (в основном писателями), но существуют некоторые доказательства того, что богатая и разнообразная внутренняя фантастическая жизнь идет ребенку на пользу, прямо как здоровая почва растению. Примерно по тем же причинам.
Конечно, бывают люди, которые не читают больше ничего другого (хотя в моем опыте фанаты научной фантастики читают очень много разнообразной литературы). Взрослые фанаты могут напугать продавца в книжном магазине – особенно те, кто носит заостренные пластиковые уши. Но такие люди составляют незначительное меньшинство, и они ничуть не более странны, чем, скажем, игроки в гольф. По крайней мере, они поддерживают индустрию на плаву и создают один из лучших на свете путей к чтению.
Фэнтези – отличная диета для растущих душ. В этих книгах есть всё то же самое, что и в жизни. Моральный кодекс, стремление к порядку, а порой и огромные зубастые зеленые твари. Существуют и другие книги, и я надеюсь, что дети, начавшие с фэнтези, доберутся и до них. Так случилось и со мной. Всем нужно с чего-то начинать.
И, кстати, говорите «фэнтези». Не «магический реализм» – это всего лишь фэнтези в костюме и при галстуке, способ сказать «фэнтези, написанное человеком, который учился со мной в университете».
Фэнтези не нуждается в оправданиях, как и его предшественник, волшебная сказка.
Одним из величайших романистов начала века был Г. К. Честертон. Он писал в те времена, когда на сказки нападали со всех сторон – примерно по той же причине, по какой сейчас в некоторых школах трусливо запрещают книги, в названии которых есть слово «колдовство». Так вот он сказал: «Сказки не говорят детям о том, что есть драконы – дети сами об этом знают. Сказки говорят, что драконов можно убить»
[9].
Волшебные королевства
«Сандей таймс», 4 июля 1999 год
Когда вышла третья книга о Гарри Поттере, «Сандей таймс» попросила меня высказаться на тему, почему британцы так любят писать фэнтези. Задание звучало так: «Текст нужен к четвергу». Когда он был напечатан под названием «Королевство фэнтези», оказалось, что редактор принял слово «нуменозный» за написанное с ошибкой «нумизматический» и переправил. Эх…
Помню один садик, который часто видел из окна поезда. Садик был крошечный, прилегал к крошечному дому и был зажат между грохочущей железной дорогой, билбордом и почти заброшенной фабрикой. Не знаю, что бы сделал в таких условиях француз или итальянец. Возможно, террасу с несколькими кустами в горшках и перголой, которая скрывала бы от глаз постиндустриальное запустение. Но это был английский садик, и его хозяин твердо вознамерился если не устроить там землю обетованную, то хотя бы развести земляные груши. Там был сад камней, состоявший из аккуратно расставленных бетонных блоков (бетонные сады камней – величайший вклад британцев в садоводство. Сейчас, надеюсь, эти сады сохранились только в некоторых музеях). Был пруд: если рыба хотела развернуться, ей, вероятно, приходилось вылезать на поверхность. Были розы. Была крошечная оранжерея из старых оконных рам, сколоченных вместе (еще одно великое британское изобретение). Вообще я никогда не видел участка, ухоженного так же тщательно, как этот удобренный кошками клочок земли.
Никто не предпринимал никаких усилий, чтобы скрыть мрачные сатанинские мельницы (если не считать турецких бобов). Для садовника они не существовали. Они находились в другом мире.
У британцев есть талант к созданию воображаемых миров. Мы – главные поставщики этого товара. Сейчас лидирует Джоан Роулинг. Вряд ли бы она продавала больше книг, даже если бы ее юный волшебник Гарри Поттер был крестником Ганнибала Лектера. Но почему у нас всё так хорошо с фэнтези?
Это просто носится в воздухе. Буквально. Христианская церковь в первые годы своего существования специально старалась не клеймить язычество. Она просто покрыла некоторые праздники и традиции тонким слоем христианского лоска. Безусловно, в те времена это сберегло ее от множества проблем. А еще сохранило язычество, чего никто делать не собирался. С тех пор мы присвоили себе богов всех завоевателей и создали сорочью мифологию, в которую тащили всё подряд, лишь бы блестело. Кое-что из этого сложилось в британский легендариум, цикл о короле Артуре, который родился из множества мифов и стал британской историей. Он встроен в пейзаж во всех концах страны. Любой холм – это Трон Артура, любая дыра в земле – Пещера Мерлина.
Легенды порождают новые легенды. Я всегда подозревал, что Робин Гуд – просто обычный разбойник, но у него было очень мощное оружие. Нет, я не про тисовый лук. Я про голос Аллена из Лощины, менестреля. Оружие может разве что сохранить тебе жизнь. Хорошая баллада сделает тебя бессмертным.
Кроме того, существует обширная деревенская традиция, перемолотая мельницами Промышленной революции и долго томившаяся на ее огне.
Разумеется, фэнтези существовало всегда. Это протолитература, из которой родилось всё остальное. Оно появилось в пещерах одновременно с религией. Они выросли из одного корня: если нарисовать правильные картинки и найти правильные слова, то можно управлять миром, обеспечить успешную охоту, спастись от грозы и договориться со Смертью. Иногда фэнтези описывают как «истории о богах и героях», и эти два понятия идут рука об руку. Первыми героями стали те, кто бросил богам вызов, обманул их или ограбил ради блага всего племени, а потом вернулся и рассказал об этом.
Но в прошлом веке у фэнтези появилась еще одна роль. Теперь это был способ сбежать от мрачного реального мира, который захватывала промышленность. Мне всегда казалось, что из этого же котла вылезла английская одержимость садами. Созданием маленьких частных уголков, которые на час-другой могли стать целым миром.
Несколько лет назад, когда посетители книжных магазинов «Уотерстоунз» выбрали лучшей книгой столетия «Властелина колец», появился ряд очень едких статей. Некоторые критики чувствовали, что читатели проявили черную неблагодарность и не оценили их усилия. Но это уже не имело значения. Книга вышла из-под их контроля. С тем же успехом они могли бросать кирпичи в гору: это не причинило бы ей никакого вреда, но, возможно, сделало бы ее чуть выше. Роман стал классикой, а настоящая классика не создается по указке.
