«Давай, – яростно подумал он, изо всех сил вообразив белокурую Ветреницу в пышной юбке. – Дерись, насколько хватит сил. Ты совсем не такая милая, если постараешься».
И его услышали: ветер внезапно ударил с такой силой, что тех, кто стоял на ногах, едва не повалило на землю. Ларри с трудом разлепил слезящиеся от ветра глаза. Ястребов отнесло в сторону, и они били в воздухе крыльями, сосредоточенно, не издавая ни единого звука. Пытались вернуться на курс, но ветер дул устойчиво и гулко: здесь, под защитой деревьев, он уже казался сильным, и Ларри представлял, каково сейчас на высоте: страшный, губительный для полета шквал воздуха, который сносит тебя назад. Пытаться лететь против него – все равно что ползти вверх по гладкой стеклянной стене.
Все испуганно сидели, прижав к себе соседей и втянув головы в плечи. Золотые существа трепетали от ветра – вот-вот погаснут. Нил устроился рядом с испуганной молодой парой и, перекрикивая ветер, что-то им говорил. Ларри навострил уши – ему было любопытно.
– Посмотрите друг на друга и не бойтесь, страх не помогает! – отчаянно взывал Нил, пытаясь перекричать ветер. – Даже если вы умрете, то умрете вместе!
Ларри ухмыльнулся. Он был уверен, что Нил глупо твердит им, как все будет хорошо и чудесно, но, похоже, идеи серебряной магии, которую они прямо сегодня изобрели, всерьез ему приглянулись.
Парочка явно его не поняла и только крепче прижалась друг к другу, перепуганно вытаращив глаза. Бывшие золотые народы слишком привыкли к сказочкам о том, что любовь – это мило и приятно, а влюбленные живут долго и счастливо. Но чувствовать любовь, когда вот-вот ее потеряешь, любить, когда все вокруг рушится, когда знаешь, что мир несовершенен, – это… Ларри сжал кулак, почувствовав, что ладонь снова прохладно щекочет серебром. струм, сидевший на его плече и спокойно чесавший лапой клюв, тоже блеснул ярче. А вот рисунки Нолы постепенно блекли – куры и лошадь на смешных ногах жалко пошатывались от ветра, остальные уже почти растаяли. Золотой магии было не выжить в мире, которому вот-вот придет конец, – она оказалась даже более беззащитной, чем он думал. – Эй. – Ларри коснулся монструма. – Подбодри тут всех. Развлеки.
– Я тебе не р-р-развлекательный клоун, – заклекотал монструм.
А потом, сам себе противореча, снялся с его плеча и описал над площадью красивый неспешный круг. Ветер ему не мешал – он ведь не был настоящей птицей. Монструм сиял так ярко, что все удивленно подняли головы, даже бледные золотые звери. Попугай наслаждался вниманием: гребень раскрыт, хвост пушится, тьма сияет серебром. От всеобщего восхищения он засиял даже ярче.
– Что это за птица? – тихо спросил какой-то старик у женщины, которую обнимал. – Такая… Жаркая. Она волшебная?
– Жар-р-ркая птица! – довольно завопил попугай, наворачивая круги над площадью. – Жар-р-р – птица! Это я! Я такой!
Ларри не выдержал и засмеялся. Попугай действительно был похож на хозяина – тоже любил во всем быть лучшим.
Ястребов уносило ветром, и все, кто был на площади, приободрились, страх на их лицах сменился надеждой. Но Ларри легкой победы не ждал. Ястребы из отряда захвата были такими же, как он. Их учили использовать любую возможность, не сдаваться, когтями вырывать победу у врагов и обстоятельств.
И когда Ларри увидел, что многие птицы поступают так, как поступил бы он сам, он испытал что-то крайне противоречивое: разом и одобрение, и ужас. Те, кого не отнесло слишком далеко, начали падать камнем, рассчитывая, что к месту событий доберутся пешком. «Ну, давай», – отчаянно подумал Ларри, глядя на деревья.
И лесовик не подвел – умников, которые сбросили высоту, начали сбивать деревья. Они раскачивались от ветра и как бы невзначай били верхушками прямо по Ястребам. Одни птицы после этого с клекотом отлетали и пытались снизиться снова, другие падали на землю. Ларри угрюмо смотрел и думал, что надо бить сильнее. Золотые покровители стихий не хотели убивать даже Ястребов, но скоро за это и поплатятся. Ларри не сомневался в том, чем закончится картинное падение Ястребов на землю. Они превратятся, встанут и, прихрамывая от ушибов, пойдут сюда. Такие мелочи не помешают им выполнить задание. Оставалось надеяться, что почва будет проваливаться под их ногами, а трава – тянуть назад. Ларри вообразил это изо всех сил. И все равно знал: кто-то обязательно доберется.
Так и получилось – люди в ужасе вскрикнули, а Ларри даже не удивился, когда из леса, пошатываясь на проваливающейся под ногами земле и отдирая от себя колючие ветки, начали выбираться Ястребы. Их было мало, их основательно потрепали, форму разодрали ветки, лица были исцарапаны и покрыты синяками от неудачного падения, но они все равно шли. А потом Ларри с ужасом понял кое-что еще. Видимо, покровители стихий не врали: сил у них совсем не так много, как ему бы хотелось. Они были сотканы из доброй золотой магии, и от этой атаки слабели на глазах.
Ветер начал стихать, деревья теперь раскачивались слабее. Ястребы, которые всерьез запутались в лесу или не смогли приземлиться, скоро будут здесь. Стихии помогли отразить атаку, растянуть ее во времени, но победить не могли. Ястребы всегда идут до конца, и вот сейчас первая шестерка яростно прорвалась сквозь лес и вышла к площади. При виде Ларри некоторые из них удивленно моргнули, – но не остановились. Люди бросились от них к центру площади, и Ларри потянул своих следом: лучше держаться вместе, так легче будет затеряться и в нужный момент исчезнуть.
Ястребы, прихрамывая, шли к жителям, явно думая, как же удобно, что все собрались в одном месте. Уровень страха на площади подскочил настолько, что золотые существа мигнули и погасли окончательно, не успев нанести никакого ущерба.
– Чего ты ждешь? Ударь по ним Тенью, – прошипел Райлан.
Ларри качнул головой:
– У меня больше нету. В общее хранилище я залезть не могу, обнаружу себя. А монструм нужен, чтобы отсюда выбраться. Стойте тихо, я хочу посмотреть, какое у них оружие.
– Ты что, рехнулся? – заорала Нола. – Спаси их!
К счастью, за всеобщими криками Ястребы их не слышали и потеряли к ним интерес – наверное, решили, что местный придурок нацепил форму Ястреба, чтобы припугнуть их.
– Они же погибнут, – выдавил Нил.
– Это день нашествия, кто-то обязательно погибнет, – пожал плечами Ларри. – Наша задача снизить потери, но всех не спасти.
Люди не пытались бежать, просто жались ближе, как будто думали, что тепло чужих тел их защитит. Ларри нахмурился. Он только сейчас наглядно увидел, как ужасно выглядело завоевание каждой деревни, каждого города, который взяли Ястребы за времена Империи. Такая легкая добыча – бери дурачков голыми руками, как стадо растолстевших ленивых баранов.
Нола и Слава до боли вцепились ему в плечо, но Ларри даже бровью не повел. Ястребов было шестеро, в толпе – не меньше шестидесяти, и если бы все эти шестьдесят дрались, а не орали, шансы быстро бы уравнялись. Но рассчитывать на это было нечего.
Первый из Ястребов, прихрамывая, добрел до толпы и запустил руку в Тень. Ларри затаил дыхание. Ему действительно интересно было посмотреть, какое оружие придумали в исследовательском отделе, – и, увидев его, он опять почувствовал что-то сложное: и облегчение, и разочарование.
