Ева. Погрузившись, я могу быть даже Мольером. Но я не об этом. У меня такое чувство, что я сама попала в детективный роман. Эти ёлки за окном, этот дом…
Алексей. Неплохая дачка! Это мадам её сняла. А ведь можно по обстановке представить себе хозяев этой дачи. Мне они представляются такими солидными людьми. Хозяин, наверное, художник. Вон сколько картин.
Ева. Нет, хозяин не художник.
Алексей. Вы говорите так, словно знаете тех, кто здесь живёт.
Ева. Иногда приятно поиграть. Можно даже представить, что это дача – твоя собственная.
Алексей. Мало ли что можно представить. Можно даже вообразить, что Нотр-Дам тебе принадлежит. Играй, да не заигрывайся.
Ева. Вы правы. Как тихо.
Алексей. Это вы уже говорили. Ну, грейтесь, а я чаю хочу. Умру без чаю.
Алексей уходит. Ева встаёт с кресла, медленно идёт вдоль стены, рассматривая картины.
Ева. В живописи он никогда не понимал – ни цвета, ни воздуха. А тебя я с собой увезу. (Снимает со стены маленький акварельный пейзаж.) Тебе здесь не место. (Рассматривает картинку, потом прячет её за буфет.)
Сверху по лестнице спускается Даша. Ева садится в кресло.
Даша. Мадам Лекер, вы одна? О, камин разожгли!
Ева. Все куда-то разбежались.
Даша (обиженно). Всегда так. Всем дают домашние задания, но никто их не выполняет. Одна я, как дура, сижу и твержу спряжения глаголов второй группы.
Ева. Не вы одна, мадемуазель Клодин. Рошфор тоже сидит в своей комнате, изучая прямые и косвенные вопросы.
Даша. А вы откуда знаете?
Ева. Я заходила к нему попросить сигарет.
Даша. Разве вы курите?
Ева. Иногда. В минуту жизни трудную.
Даша. Откуда на этой даче взяться трудной минуте? Здесь всё так весело. Прямые и косвенные вопросы… Прямой вопрос: «Где месье Мартен?» Косвенный: «Скажите, где месье Мартен?» То есть Dites, ou est М. Martin? Так?
Ева. Он на кухне, пьёт чай.
Даша (срывается с места). Как я чаю хочу!
Ева. Подожди, Даша, сядь сюда.
Даша (капризно). Я не Даша, я мадемуазель Клодин, очаровательная машинистка. Я лукава и непосредственна.
Ева. Слишком. Вот что, очаровательная машинистка, зачем ты накрасила глаза?
Даша. Они у меня такие от природы.
Ева. Лживые они у тебя от природы. Ты зачем сюда ехала? Учить язык или вешаться на шею месье Мартену?
Даша. Ну Ева Сергеевна…
Ева. Если ты сейчас же не уберёшь тон с век и не отмоешь щёки, я пойду на кухню и скажу месье Мартену…
Даша (чуть ли не со слезами). Ну ладно, ладно… (Уходит.)
Ева. Вот вертопрашка!
Даша возвращается, подходит к Еве, наклоняется, показывая умытое лицо.
Даша. Вот, смотрите. Ой, а что вы плачете?
Ева. Я уже не плачу. Я так…
Даша на цыпочках по стенке движется в сторону кухни, потом бегом бросается из холла.
Картина третья
Кухня, маленькая, очень уютная, на стенах полки с глиняной и медной посудой. За столом сидит Алексей и внимательно изучает карту. Даша подходит сзади, закрывает ладонями ему глаза.
Алексей. Бонжур, мадемуазель Клодин.
Даша (с восторгом). Вы меня сразу узнали! О, Ален, Je suis tout de vous. Вы прибыли поездом Орлеан – Париж, вы одеты на французский манер, у вас сигареты «Голуаз» выглядывают из кармана. А это что?
Алексей. Карта Парижа. Я разрабатываю маршруты. Вот здесь бульвар Клиши… Он так невинно начинается на окраине. Потом вот сюда, смотрите. Здесь Мулен-Руж, Красная мельница. Упоительное место!
Даша. Как интересно! Месье Ален, вы были в Париже?
Алексей. Нет. Но всю жизнь мечтал о нём. (Грустно, как бы сам с собой.) Я не помню даже, когда это началось, наверное, с «Трёх мушкетёров». Какие драки были во дворе! Соразмерим длину шпаг, господа… Потом вот такой фингал под глазом, но текст держишь: «Вы бесконечно любезны, сударь, я вам глубоко признателен». Оранжереей благородства был для меня Париж в детстве…
Даша (неловко подделываясь под его тон). Для меня тоже оранжереей.
Алексей. А сегодня я решил погулять по его улицам.
Даша. Я иду с вами. Мне это просто необходимо. Этим летом я еду в Париж по обмену. У нас в институте это часто бывает.
Алексей. Итак, вперёд, очаровательная мадемуазель Клодин! Куда направим стопы? Я приглашаю вас на площадь Конкорд с обелиском. Видите, он весь в иероглифах?
Даша. Египетский обелиск. (Принимает позу, становится плоской, как египетская фреска, потом движется, нелепо передвигая ступнями.) Куда дальше пойдём?
Алексей (смеётся). Перед вами Риволи, самая длинная улица в Париже.
Даша. Нам бы к Нотр-Даму. Et moi, je vois Notre-Dame de Paris.
Алексей. Не торопитесь. Вот здесь, за Лувром, между прочим, Самаритин. Грандиозный универмаг! Хотите в грандиозный универмаг?
Даша. Очень.
Алексей. Замётано. Я бы хотел сделать вам небольшой подарок. На большой у меня денег не хватит. Что нам дают в командировку – гроши! Вы знаете, все из Парижа, если вдруг удаётся до него добраться – и такое бывает, – везут для друзей и знакомых клеёнку для кухни. Но мне не хочется дарить вам клеёнку. Будем безумствовать! Я выверну карманы и наскребу на джинсы.
Даша. Сейчас джинсы – уже не модно. Я бы хотела брегги.
Алексей. Что это за «крокодайл» – брегги?
Даша. Брегги – это бананы, брюки такие. Они как шаровары, а вернее – как бананы. (Важно и деловито.) Вот здесь, на поясе – собрано, но не в складку, а вот так… Понимаете? У нас на курсе – я учусь на втором курсе «иняза» – все девочки их носят.
Алексей. Понял. Куплено. Пошли дальше. Нас интересует Нотр-Дам. Потом идём к реке, то есть к Сене. Через мост на остров Сите, – здесь дворец юстиции сбочку примостился, а налево – любуйтесь… Собор Парижской Божьей Дамы!
Даша. Красиво. А теперь к Эйфелевой башне.
Алексей. Там чудный ресторанчик наверху!
Даша. Хочу в ресторанчик.
Алексей. Туда чёрта с два попадёшь! Туда весь Париж стремится. Обзор, панорама и всё такое. В этот ресторанчик небось заранее пишутся.
