– Что это? – спросил Артур.
– Так заклинали в Древнем Египте.
– Образованный, – отчуждённо отозвался Артур, и Никсов заметил, что он опять слегка косит.
Решающая встреча происходила в понедельник вечером на квартире Пальцева. Египтян Никсов вспомнил для разгону. По делу и красиво… Но переиграл немного. Он хотел произнести древнее заклинание непринуждённо, как интеллигентный человек, вспомнивший к месту нужную цитату, а получилось назидательно и даже, пожалуй, манерно.
– Так вы думаете, что я не чист, а напротив – мутен? Окормлять меня приехали?
– Поговорить надо, Артур.
Окна в комнате были открыты, с улицы доносилась ненавязчивая музыка – вполне приемлемый для серьёзного разговора фон. Сквознячок вдруг прилетал неизвестно откуда, шевелил податливую штору.
– Вы, конечно, не будете пить? Пиво есть, – Артур вопросительно посмотрел на Никсова. – Ну как знаете. А я выпью. Устал, как мул на пахоте, и водки себе купил. Я ведь чувствую, что вы ходите вокруг меня кругами. Только не понимаю, чем я вам не угодил.
Он принёс непочатую бутылку водки, стопарь с наклейкой городского импортного пейзажа, тонко нарезанный лимон на блюдце и открытую банку с оливками.
– К допросу готов, – сказал он с интонациями пионера у костра. – Наше здоровье!
«Зря ты бравируешь, дружок», – мысленно усмехнулся Никсов.
– Начнём издалека. Вы ведь продали свой банк?
– Формально – да, а фактически… надо судьбе спасибо сказать, что не посадили и не подстрелили, как куропатку. Тогда у меня ещё была иллюзия, что я пригоден для роли бизнесмена. Но хватило ума не переть вперёд рогами, – Артур бросил оливку в рот. – Я сам выбрал, и выбрал – жизнь.
– Как-то вы очень уж красиво изъясняетесь. А можно и по-простому сказать, что денег за проданный банк не получили.
– Не получил, – согласился Артур. – Помните это время, когда на окружной на пятидесятом километре сплошняком стояли участки виртуальных миллионеров с недостроенными домами? И на каждом, как реклама зубной пасты, аршинный плакат: «Продаётся!» Так вот, мой недостроенный дом на многие десятки километров был единственным, который продавала не вдова. Этот наш капитализм, который хлынул, как вода в пробоины, многих потопил и сломал. По сути дела, это была война. Пацаны эти – дурачки, которые хотели красиво жить, безграмотные, тупые, жадные – сколько их на кладбище червей кормит! Там же и банкиры лежат – вперемешку.
– Вы продали недостроенный дом и… – Никсов удержал паузу.
– Денег хватило как раз на то, чтобы внести плату за обучение и протянуть год, пока не нашёл работу.
– Вам её предложил Рулада?
– Вы знаете Руладу? Это серьёзный человек. На работу меня взял он. Вначале разорил, а потом трудоустроил.
– Когда вы говорите «разорил», вы имеете в виду свой банк?
– Именно это я имею в виду. Я был слишком самонадеян. Вас интересуют детали?
– Нет. Меня интересуют ваши теперешние отношения с Руладой.
Артур удивлённо наморщил лоб.
– Отношений никаких нет. Что с меня взять? Я служащий и им останусь до конца дней. Большое богатство для меня – ноша неподъёмная.
Он ещё налил себе водки, но пить не стал, – видно, весь этот ритуал был задуман для того, чтоб руки чем-то занять. С полки под столешницей – они сидели за журнальным столом – он достал пресловутую зажигалку-пистолет и закурил.
– Покажите, – не выдержал Никсов. – Надо же, как похоже! Не отличишь. Иностранная?
– Наши умельцы сработали. Копия с «Макарова». У меня тут с Лёвой разговор был, – продолжал он. – Насколько я понял, у моего будущего шефа возникли некоторые проблемы с Руладой. А проблемы породили сомнения.
– Откуда вы про них узнали – про эти сомнения?
– Да Лев сам мне сказал, – ответил Артур беспечно. – Он имел неосторожность пообещать Руладе деньги. А я знаю, что за человек Иван Вениаминыч. Он просто так накатывать не будет. Он проблемку подготовит. Дождётся, пока ты сделаешь ошибку. Но уж если ошибка сделана, Рулада своего не упустит. Здесь он в своих правах, а потому считает себя чистым… как в вашем египетском заклинании, и уж если он «не ловил рыб в водоёме богов», то, стало быть, имеет право даже на убийство.
«Ишь, как он ловко обозвал меня краснобаем! – подумал Никсов. – Не надо было начинать разговор с египтян!»
– И что вы сказали Льву Леонидовичу? Вы ведь, насколько я знаю, ему совет дали?
– Дал. Посоветовал, чтоб Лев не хорохорился, а рассчитался с Руладой сполна.
– Как отнёсся Лев Леонидович к вашему совету?
– Плохо отнёсся. Я тут же пожалел, что этот разговор вообще состоялся. Понимаете, мы говорим на одном и том же профессиональном языке, читаем одни и те же книги, если вообще читаем, ходим вместе в казино, но между нами… – он улыбнулся, – слово «пропасть» вас не устроит, вы не любите, чтобы я говорил красиво, но другого слова я не подберу.
– Он хозяин, а вы служащий? Здесь – пропасть?
– Именно. И я сам выбрал место служащего как более для себя комфортное.
– А вы откровенны…
– Я хочу, чтобы вы меня поняли.
Артур встал, подошёл к окну и стал пристально всматриваться в ночь, словно ожидал от звезды в небе, зажжённых фонарей или случайного прохожего какого-то знака. Фраза «Вы меня подозреваете?» – на этот раз не была произнесена, но она всё время порхала в воздухе, как бесшумная сова с ворохом вопросительных слов в клюве: «Что? Где? Когда?»
Разговор шёл совсем не так, как выстроил его Никсов. Артур всё время опережал его на один ход. Никсов только собирался задать свой коронный вопрос, а хозяин дома уже давал на него ответ. Или здесь родные стены помогают? Ладно, всё это только разгон перед стартом. Следует переходить к главной части разговора.
Версия Никсова – и главный его козырь – была следующий: Пальцев и Шульгин (муж Инны) получили от Рулады задание – припугнуть Льва. Скорее всего, стрелять должен был именно Шульгин, а Артур предназначался для страховки. Встреча подельников состоялась в церкви. Что-то они не поделили, подрались. Буйный характер Андрея известен. На этот раз ему не повезло. Артур сбросил труп Шульгина с крыши… Но теперь он сам должен был выстрелить в Лёвушку Шелихова – напугать, как и было договорено.
Дальше – баня. Хозяин раньше других ушел спать. Артур резонно предположил, что Лев отправился в собственную спальню. Он проникает туда с Лидией на руках. Но произошло непредвиденное. Вместо Лёвушки Артур видит в кровати престарелую тётку, на защиту которой бросается кот. Отсюда – оцарапанная щека.
Огорчённый неудачей Артур утром уезжает в Москву. Но от Рулады так просто не отвяжешься. Артур вынужден вернуться в деревню. Вот, собственно, и всё. Логично? Вполне…
Теперь надо задать чёткий вопрос: «Почему вы не сказали мне, что муж Инны служил у вас в охране?» Нет, так, пожалуй, спрашивать не стоит. Пальцев ответит «Потому что вы меня не спрашивали», и будет прав. Похоже, что опять надо начинать издалека.
