– Это он. Проводи его.
Мальчик повернулся и, не оглянувшись, чтобы посмотреть, следует ли за ним Макки, поспешил вдоль узкого прохода, в который открывались вращающиеся двери, пропускавшие слуг. Макки дважды едва не столкнулся с официантами. Мальчик как будто заранее знал, когда откроется очередная дверь, и ловко увертывался от столкновений.
В конце прохода была еще одна тяжелая черная дверь с глазком. Она вела в короткий коридор с закрытыми дверями по обе стороны. Проход заканчивался стеной. Эта голая стена отодвинулась в сторону и пропустила мальчика и Макки в узкий каменный туннель, освещенный древними лампами накаливания, висевшими под потолком. Стены были сырыми и пахли плесенью. Время от времени они проходили мимо ниш, в которых стояли вооруженные часовые. Вслед за провожатым Макки прошел мимо нескольких охраняемых дверей, поднялся по лестнице, а затем снова спустился вниз. Чрезвычайный агент потерял счет поворотам и утратил всякую ориентацию – двери, повороты, посты охраны следовали бесконечной чередой. Через некоторое время они поднялись в очередной коридор с дверями по обе стороны. Мальчик открыл вторую дверь справа, подождал, когда туда войдет Макки, и закрыл дверь. За все это время мальчик не проронил ни единого слова. Макки слышал, как затихают вдали его шаги.
Комната была очень маленькой, свет падал из окна, расположенного под потолком в стене, противоположной двери. Стол на ко́злах, длиной около двух метров, со скамьями по обе стороны и двумя стульями в торцах, занимал почти все пространство. Стены были сложены из серого камня и ничем не украшены. Макки обошел стол и сел на один из стульев. Несколько минут он просидел неподвижно, оценивая ситуацию. В комнате было холодно; такая температура очень комфортна для говачинов. Одно из высоких окон было приоткрыто, и через щель доносился уличный шум. Был слышен шум проезжающих тяжелых машин, гул голосов и топот множества ног. Ощущение давящего присутствия квартала в этой комнате было очень сильно. Из-за единственной двери слышалось звяканье посуды и шипение пара.
Дверь открылась, и в комнату через приоткрывшуюся щель проскользнула стройная женщина. На мгновение лицо ее осветилось светом, падавшим из окон, а потом она села справа от Макки на скамью, погрузившись в густую тень.
Макки никогда прежде не видел женщин с такими резкими чертами лица. Оно было похоже на выточенный камень с хрустальными ярко-голубыми прозрачными глазами; черные волосы были очень коротко острижены и торчали как щетина. Макки с трудом сохранил спокойствие и не вздрогнул. Ригидность тела только подчеркивала грубое и жестокое выражение лица. Это не была твердость, выкованная страданием, – не только она. В лице женщины угадывалось нечто более решительное и дикое: первобытная мука, копящаяся внутри и готовая взорваться при малейшем прикосновении. В Конфедерации, где широко применяли гериатрические средства, эта женщина могла быть любого возраста в промежутке между тридцатью пятью и ста тридцатью пятью годами. Тусклое освещение мешало точной оценке, но Макки показалось, что этой женщине нет тридцати пяти.
– Так, значит, это вы – Макки.
Он кивнул.
– Вам повезло, что люди Адрила получили мое сообщение. Люди Броя уже ищут вас. Меня не предупредили, что вы такой темный.
Макки неопределенно пожал плечами.
– Бахранк передал, что вы можете погубить всех нас, если мы о вас не позаботимся. Он говорил, что у вас нет даже рудиментарных навыков выживания.
Это очень удивило Макки, но он промолчал.
Женщина вздохнула:
– Хорошо, что у вас хватает сообразительности не возражать. Что ж, добро пожаловать на Досади, Макки. Возможно, мне удастся сохранить вам жизнь на время, достаточное для того, чтобы вы успели принести нам какую-то пользу.
Добро пожаловать на Досади!
– Я – Джедрик, как вы уже, без сомнения, догадались.
– Я узнал вас.
Это было правдой только отчасти. Ни один портрет не мог передать жестокости, которую излучала эта женщина.
Ее губы тронула мимолетная хищная улыбка:
– Вы не ответили на мое приветствие.
Макки покачал головой. Люди Арича предупреждали его: «Она не знает ничего о вашем происхождении. Ни при каких обстоятельствах не открывайте ей, что вы прибыли из-за Стены Бога. Такое признание грозит вам немедленной смертью».
Макки продолжал молча смотреть на Джедрик.
Черты лица женщины стали еще жестче, уголки рта и глаз немного опустились.
– Ладно, посмотрим. Теперь следующее: Бахранк говорит, что у вас есть что-то вроде бумажника, а в одежду зашиты деньги. Во-первых, вы сейчас отдадите мне свой бумажник.
Мой футляр с инструментами?
Женщина протянула руку ладонью вверх.
– Первый и последний раз предупреждаю вас, Макки: если я сейчас встану и выйду, то вы не проживете и двух минут.
Все тело воспротивилось, но Макки подавил протест, достал футляр и отдал его Джедрик.
– Но я хочу предупредить и вас, Джедрик: я единственный, кто может без вреда для себя открыть этот футляр. Любой другой человек будет убит на месте.
Женщина взяла плоскую коробку и взвесила ее на ладони.
– В самом деле?
В ее глазах отразился интерес; похоже, она по-новому взглянула на Макки. Он оказался меньше ростом, чем она ожидала, но было в нем и кое-что еще. Он был наивен, невероятно наивен. Однако она знала, что все люди из-за Стены Бога наивны. Это самое адекватное объяснение. В ситуации, сложившейся на Досади, присутствовало что-то глубоко порочное и неправильное. Люди из-за Занавеса должны были прислать своего лучшего представителя. Макки был лучшим? Поразительно!
Она встала, подошла к двери и коротко постучала.
Макки видел, как она передала кому-то футляр, слышал тихий разговор, содержание которого он не уловил. В момент нерешительности, он было хотел воспользоваться каким-нибудь защитным орудием из футляра. Но что-то в поведении Джедрик и неопределенность положения удержали его от такой опрометчивости.
Джедрик вернулась на свое место с пустыми руками. Склонив голову, она искоса взглянула на Макки и заговорила:
– Скажу вам несколько важных вещей. В каком-то смысле, это будет проверка. Если вы ее не пройдете, то, уверяю вас, на Досади вы долго не протянете. Вам понятно?
Макки не нашелся, что ответить, и Джедрик ударила кулаком по столу.
– Вам понятно?
– Говорите то, что хотите сказать.
– Отлично. Совершенно очевидно, что те, кто инструктировал вас, предупредили, что вы не должны ни в коем случае раскрывать свое истинное происхождение. Тем не менее, все, кто контактировал с вами больше двух секунд, уверены, что вы не один из нас, – вы не из Чу, не с Окраины и даже вовсе не с Досади. – Голос Джедрик стал еще жестче. – Но я это знаю. Позвольте сказать вам, Макки, что даже ребенок, родившийся здесь, понимает, что люди, заключенные на Досади, происходят не отсюда!
