В детстве родители пару раз возили меня в Геленджик, но казалось, это было сто лет назад, и сейчас я бы, наверное, много чего отдал за шум прибоя, ласковое южное солнце, разноцветную гальку под ногами, ароматы почти тропических цветов и настоящего кавказского шашлыка. Если же представить себе ещё и хороший отель с ненавязчивым сервисом и балконом, выходящим на зелёные горы, то уверен, неприступная рыжая красавица будет счастлива провести пару недель вдвоём с…
– Тео?
– Ах да, прости, конечно, втроём, – на автомате поправился я.
Пёс укоризненно покачал головой. Похоже, уйдя в свои фантазии, я пропустил что-то важное. Кто-то из бесобоев не вернулся с задания. Остальные переговаривались вполголоса, без особых эмоций, безуспешно пытаясь скрыть настоящую человеческую боль.
– Из-под Харькова паренёк. Улыбался всё время, разговаривал смешно.
– Украинцы все смешно говорят.
– Гриня? Грицко! Да, точно, Грицко. Подольше многих служил в Системе, да не уберёгся.
– Кто его? Где? Куда проситься?
– Польша вроде. Там то ли пещера какая, то ли подземный переход. Никто ж правду не скажет.
– Дезмо спросить надо. Он мужик строгий, горячку не порет, но месть для него святое.
– Эх, Грицко, Грицко… с дочкой своей хотел его познакомить, такой парень был…
Мне тоже не понадобилось много времени, чтобы понять, о ком речь. Память услужливо вытащила из недавних файлов короткую встречу с голубоглазым четырнадцатилетним мальчишкой в байкерской куртке, просившим разрешения погладить моего добермана.
Мы виделись от силы полторы-две минуты, но я его запомнил. Запомнил того, кого больше нет с нами. Даже Гесс лёг на пол, опустил морду и тихо заскулил. Мир праху…
Очередь двигалась быстро. Видимо, сегодня никаких проблем или затыков с другими заданиями не происходило. За нами заняли очередь ещё двое. Когда в двери офиса Системы вошли мы, за столом сидела Марта.
– Что-то вы рано заявились, ребята? Гесс, у меня для тебя…
– Вкусняшки?! – не поверил своему счастью пёс и кинулся к ней в объятия.
Пять-восемь-десять «лизь» в щёки, и переключить внимание умилённого добермана можно было лишь при помощи пакетика чипсов с беконом. Ровно минуту он был очень занят, а мы смогли хоть как-то поговорить наедине.
– Вообще-то я собирался просить разнарядку на изгнание бесов из группы нью-монархистов в Москве. Но все говорят, что погиб наш товарищ.
– Тео, туда и до тебя уже напросились четыре человека. Я отправила самого опытного, так что всё норм, жди очерёдности. Или не жди, не ты у нас самый крутой бесогон на всю Систему.
– Просто я был знаком с этим мальчиком.
– С ним все были знакомы, он тут давно работает… – Марта сбилась и опустила взгляд. – …То есть работал, даже раньше меня. Короче, это дело занято. Есть бесы в Норильске наших дней и в Карачаево-Черкесии, конец девятнадцатого века, один из кавказских князей вдруг начал…
– Тогда, если можно, всё-таки Москва, нью-монархисты, бесы, изменение конституционного строя, революция с целью восстановления царизма и всё такое. Проверишь по своим каналам?
Она лишь кивнула, тряхнув кудрями. Типа на раз-два. И действительно, Гесс ещё облизывал нос от последних вкусных крошек, а нам уже выписывали задание.
– Да, есть такое. Бесы тщеславия и тупости. Ничего нового. Я бы сказала, что и ничего интересного. Но если хотите, ок, вы идёте?
– Сначала один поцелуй.
– Ещё чего?!
– Ещё? Ну, если задуматься, продолжение могло бы быть весьма себе интригующим. Многие индийские философы считали чисто физическую часть любви несоразмерно выше, чем часть духовную. Поэтому первый поцелуй мог бы служить неким мостиком к…
Марта нажала клавишу прежде, чем я логически завершил свою мысль.
Вечерело, семнадцать часов, наверное, большой город, толпы людей, зажигающиеся фонари и неоновый свет реклам. Довольно прохладно, сыплет мелкий острый снег, хорошо, что мы тепло одеты.
Стоим с Гессом на перекрёстке у светофора, а на противоположной стороне улицы радует глаз распечатанный на дешёвом принтере плакатик:
ТОЛЬКО ЦАРЬ СПАСЁТ РОССИЮ!
Когда мы перешли на зелёный свет, можно было прочесть более мелкий шрифт. Итак, в соседнем здании арендует место…
«Вселенское сообщество возрождения матери-Руси в колыбели монархического правления собирает единомышленников. Приглашаются потомственные бояре, дворяне, аристократы, помещики, лица благородного происхождения или желающие ими стать. Вход – пять тысяч рублей. Нищеброды идут мимо!»
Диоген мне в бочку! Я почему-то почувствовал себя оскорблённым, хотя деньги на карте были, но раз уж ввязался в это дело, то придётся идти до конца.
– Гражданин, а почему у вас собака без намордника? – окликнула меня сзади какая-то шибко бдительная тётка. – Вдруг кого укусит?
– Странная женщина, странная, – едва ли не пропел мой пёс. – Хочешь, я тебя лизь, бабулька?
– Ты кого бабулькой назвала, собака сутулая?! Мне всего сорок пять!
Пришлось брать ноги в руки и удирать, пока она не сообразила, что этот пёсик ещё и разговаривает, а она ему полноценно отвечает. Люди легко пропускают такие вещи мимо ушей, наше сознание однозначно трактует говорящих животных как собственную психическую фантазию или временное помутнение разума. Что, кстати, очень удобно.
Допустим, ты – сильная и самостоятельная женщина, не нуждающаяся в мужском внимании, поэтому держишь в своей однокомнатной квартире восемнадцать разнополых кошек. Слышишь ли ты их, понимаешь ли их разговоры, вступаешь ли с ними в диалог или диспут?
Однозначно да!
И кто готов тебя за это осуждать?
Однозначно не я.
Поэтому, выдержав кинологически-ненавистнический взгляд оскорблённой дамы в пузырящемся пальто, мы с Гессом преспокойно пошли по указанному адресу. Искать пришлось недолго, всё-таки специалисты Системы отправляют своих сотрудников максимально точно, дабы избежать растраты лишних средств. Главное, чтобы агент попал куда надо без всяких хлопот или потерь времени. Ну вот, кстати, мы и попали.
Лестница вниз, полуподвал, тусклые лампочки в прихожей, где по японским традициям было принято снимать обувь, и стоптанных пар здесь стояло не менее двух десятков.
– Что ж, значит, публика в сборе, – подмигнул я своему напарнику. – Идём, дружище, там им только нас и не хватает.
Верный пёс лизнул мою руку и, сдвинув жёлтые брови, завилял обрубком хвоста, всем своим видом изображая готовность «кусь!» злых бесов до полного их разгрома и объявления повальной капитуляции. Он кого угодно может заставить, он у нас такой…
Мы спустились вниз ровно на десять ступенек, когда дорогу нам перегородили двое мордоворотов. Охранники захотели взглянуть на наши документы, в крайнем случае какие-то там пригласительные, но, как вы понимаете, мы не имели при себе ни того ни другого.
