Но на торчавшую из стены железную балку уже накинули невесть откуда взявшуюся веревку и скрутили довольно приличную висельную петлю. Суд Линча – самое развеселое развлечение безмозглых бунтарей.
Кричала и билась в истерике Ксю, а Змей, связанный по рукам и ногам, тупо смотрел в эту петлю, не испытывая ни страха, ни сожаления. Наверное, он просто устал. Настолько, что не был в состоянии оценить весь бессмысленный ужас момента.
– Давайте, ребята, вздернем самозванца! – разорялся чумазый предводитель, приплясывая и отхлебывая из фигурной бутылки. – Пусть знают – пришло наше время! Теперь заживем!
Петлю накинули на шею. Поморщившись, Змей ощутил, как грубая веревка, затягиваясь, дерет шею. Несколько молодчиков нетерпеливо топтались, вцепившись в противоположный конец веревки, готовые как следует дернуть ее, чтобы человек в черном балахоне взлетел над головами и принялся забавно дергаться, судорожно болтая в воздухе ногами.
Все тем же равнодушно-безжизненным взглядом посредник отметил появление новых фигур в этом действе. За расправой наблюдало несколько подтянутых мужчин в черных рабочих комбинезонах с ослепительно-белыми повязками на рукавах. Почему-то в этот смертельный момент Змея особенно поразили эти повязки из светоотражающей ткани. Куда меньше его удивило оружие в руках этих одинаковых с виду людей. У них были автоматы, но наметанный взгляд сразу отметил: это не блюстители и не военные.
Веревка натянулась, болезненно врезалась в горло, и стало не до выяснения деталей. Посредник машинально поднялся на цыпочки, выгадывая последние миллиметры жизни. Мелькнула идиотская мысль: «Зато голова перестанет болеть. Это же надо, как звенит после удара…»
– И-и – раз! – орал чумазый, командуя расправой. – Тяни сильней!
Змей уже попрощался с жизнью, когда тяга веревки на горле ослабела и ноги снова приняли весь вес его тела. В ушах гулко стучало, и он не сразу опознал этот звук.
Знакомый. Страшный. Но иногда – очень и очень сладкий.
Звук автоматных очередей.
Приговоренный к казни так и стоял с ослабевшей петлей на шее, тупо наблюдая, как вокруг него в панике разбегаются эти только что жуткие в своем безумии, а теперь совершенно жалкие люди. И внутри холодело от понимания: никому из них не уйти отсюда.
Люди с белыми повязками на рукавах не собирались вести переговоры, пугать, разгонять толпу. Они пришли, чтобы убить их всех. Меньше чем через минуту все оборванцы неподвижно лежали в собственной крови, скорчившись в нелепых позах паники и боли. Над всем этим кошмаром возвышались две одинокие фигуры – связанного парня в черном балахоне и сжавшейся от страха девушки в сером комбинезоне – почти таком же, как у стрелявших.
Змей отстраненно наблюдал, как из-за стрелявших вышел невысокий человек в плаще и нелепой шляпе. Неторопливо направился к несостоявшемуся висельнику. Остановился напротив него, сверкнув стеклами очков в неказистой оправе. Оглядел с головы до ног, словно проверял сохранность собственного имущества. Сказал:
– Я знал, что мы встретимся, Видящий.
– Привет, Счетовод, – хрипло сказал Змей. – Шумно ты появился, ничего не скажешь.
– А ты предпочел бы, как пират из книжки – болтаться на рее? Эффектно, конечно, но не эффективно.
– Эффективность – твой конек, Счетовод. Но зачем твои люди убили этих несчастных? Могли бы просто распугать.
– У них было время испугаться. Но они заставили нас ждать. Ты ведь знаешь – Организация не признает дармоедов и паразитов. Пусть они паразитируют на самом дне жизни. Люди или работают, или они не люди.
– А ты осмелел. В открытую пошел?
– Оглянись вокруг. – Счетовод поводил головой в шляпе. – Кто теперь может противостоять нам? Мы долго готовились. И вот – пришло наше время.
– Я уже где-то слышал эту фразу, – пробормотал посредник. – И, по ходу дела, не один раз.
– Такова диалектика. История движется по спирали.
– Забыл, что ты этот… Марксист, сталинист, маоист…
– Не напрягай мозг, Видящий. У тебя другая задача.
– Тебе лучше знать, Счетовод. Тогда, может, развяжешь?
Змей даже представить себе не мог масштабов заговора, устроенного этим невзрачным человеком в очках с дужками, трогательно перемотанными изолентой и прихваченными перекрученной резинкой. Счетовод не зря звался именно так: он прекрасно умел просчитывать варианты и строить долгосрочную стратегию, не стремясь лезть на рожон раньше времени. Он терпеливо выжидал.
Ждал, пока черная вода вытеснит с насиженных мест толпы беженцев. Ждал, пока из-за той же напасти резко упадут урожаи на гидропонных плантациях аграрных секторов. Ждал, пока недовольство теснотой и дефицитом продовольствия в Центральном секторе начнет перерастать в бунт. Ждал, пока Директория не станет терять контроль над ситуацией в секторах. Ждал, пока у населения Карфагена не начнет сносить крышу от навалившихся бедствий. Ждал, пока всеобщий кризис не перерастет в хаос.
И только тогда открыл карты.
Организация не была специально организованным подпольем. У нее не было отдельных боевых отрядов, законспирированных агентов и прочей атрибутики заговорщиков.
Организация с самого начала была легальной. Она проходила по всем ведомостям, накладным, отчетам, снабжалась и поощрялась руководством. Директория сама взрастила ее. Потому что не знала, что хорошо организованное производство на самых эффективных шахтах, снабжавших Карфаген сырьем и дававших работу сотням рабочих, – это и есть Организация. Эти отборные бойцы с белыми повязками на рукавах были самыми обыкновенными работягами. Правда, отобранными и просеянными через идеологический фильтр, придуманный Счетоводом. Властям оказалось не под силу разоблачить тайные замыслы никому не известного клерка – просто потому, что никому не приходило в голову сунуться в темную и пыльную преисподнюю глубинных шахт, покопаться в унылых бумагах крохотной затрапезной конторы – той самой, в которой зрели наполеоновские замыслы этого невзрачного человека.
И сейчас Змей с изумлением наблюдал, как торговые ряды Месива организованно и быстро превращаются в мощные фортификационные сооружения – пулеметные гнезда, брустверы, капониры. Как ловко эти работяги обращаются с оружием, большую часть которого, видимо, изготовили сами, на собственных производственных мощностях. Всюду сновали компактные вооруженные группы, прохаживались, внимательно оглядывая периметр, патрули, занимали позиции снайперы.
– Центральный сектор – стратегически важное место, – пояснял Счетовод. – Но это только начало. Наша цель – Директория. Они должны ответить за все, что устроили. Карающая справедливость – вот наша цель. Думаю, большинство населения спит и видит, как болтается в петлях их любимое руководство.
Змей невольно погладил шею, все еще помнившую ощущения от веревки. Счетовод заметил это движение, безжизненно улыбнулся. С улыбкой у него как-то не складывалось.
