Назвать это крохотное укрепление из камней и щебня фортом можно было только при изрядной доле фантазии. Особенно учитывая тот факт, что основными боеприпасами здесь были все те же камни – если не считать единственную винтовку Морица, да теперь еще и пистолет с восемью оставшимися патронами у Змея. Здесь прятались около десятка молчаливых беженцев – бывших соседей по квадрату. В том числе – безрукий дурачок, которого, как оказалось, звали Русланом. Теперь мальчишка все время вертелся вокруг Пшика – словно чувствовал в нем родственную, такую же надломленную, всю в шрамах, душу. Сейчас он, открыв рот, вместе с остальными слушал этого странного гостя.
– Все вышло из-под контроля, – тихо и быстро говорил Пшик. Он смотрел себе под ноги, как будто не имел сил поднять взгляд на собеседников. – Пока вы были тут, в Накопителе, Карфаген пошел вразнос. Погромы, бунты, поджоги. И никто не может остановить это. Народ просто озверел.
– Но почему? – растерянно спросила Тана. – Что изменилось?
– Кое-что изменилось. Это секретная информация, но мне удалось выяснить. Аграрный уровень наполовину затоплен черной водой. Урожай погиб.
Тихо ахнула женщина – мать Руслана. Оказывается, она все прекрасно слышала. Пшик хмуро кивнул в ее сторону:
– Вот потому власти и скрывают правду. Чтобы люди в страхе не перебили друг друга.
– Так уже начали, – спокойно заметил Мориц.
– Да. Поставки продовольствия сократились, на черном рынке взлетели цены. Тут, ясное дело, включились неприкасаемые, на рынок выбросили синтетику и всякое дерьмо. Уже есть отравления, в том числе и насмерть.
– Я все равно не понимаю, – произнес Мориц. – Даже если все действительно так плохо – почему блюстители не наводят порядок?
– Директория бережет силы. До худших времен.
– До худших? – Тана растерянно посмотрела на Змея, перевела взгляд на Морица. – Разве может быть хуже?
– Может, – сказал Пшик. – Главная беда впереди. Не спрашивайте меня какая – наверняка не знаю, а пугать предположениями не хочу.
– Так, может, Накопитель теперь – самое спокойное место? – осторожно спросила Тана. – Как-нибудь пересидим здесь, пока снаружи все не уляжется?
– Если бы. – Пшик поднял на нее тоскливый взгляд. – Вы думаете, бунтарей загоняют сюда, чтобы кормить на дармовщинку? В условиях дефицита продовольствия?
Повисла неприятная пауза.
– Нас что, убить здесь хотят? – спросил Змей.
– Может, и хотят, – сказал бывший советник. – Если раньше мы сами себя не убьем. Такой концентрации отморозков в замкнутом пространстве я не помню.
– Ну, это вполне реально, – кивнул Мориц. – Продовольствие поставлять перестали, остатки старой кормежки – и все. Так и до каннибализма дойти может.
– Вот я и говорю! – лихорадочно забормотал Пшик. – Уходить надо, пока до остальных не доперло! Я уже сказал Видящему…
– Кому? – переспросил наемник.
Пшик выразительно посмотрел на Змея. Мориц кивнул. Хоть они были теперь по одну сторону баррикад, посредник оставался для детектива обыкновенным неприкасаемым, за поиски которого власть имущие платили звонким вольфрамом, безо всякой сопутствующей лирики и мистики. Способности Видящего оставались для Морица за скобками. Вот и сейчас он демонстративно поднял винтовку и стал разглядывать местность через оптический прицел, не желая обсуждать всякую ересь.
– Уйти мы сможем при одном условии, – продолжил Пшик. – Если нас будет мало. Змей хочет взять вас с собой – это только уменьшает шансы.
– Почему? – нахмурилась Тана.
– Узнаете.
– А как же они?
Змей указал на мальчишку, который, раскрыв рот, смотрел на Пшика. Неизвестно, понимал ли парень смысл сказанного. Иногда слабоумным куда легче переносить жестокую реальность – просто потому, что они не задаются лишними вопросами.
– Никак, – буркнул Пшик. – Мы не сможем их взять.
– Мы не уйдем без этих людей! – запальчиво заявила Тана. – Они нам доверились, и мы…
– Ничего не получится, – вяло сказал советник. У него не было желания спорить. – Если вы не хотите – я просто уйду один.
– Подожди! – жестом остановил его Змей. – Надо подумать…
– Думать некогда, – неожиданно отрезал Пшик. – Сегодня в Накопитель пустят газ.
Он вскочил, сжав кулаки и хлопая глазами. На его лице появилась растерянность: он явно сболтнул то, чего говорить не собирался.
– Что? – Змей невольно поднялся с пыльного гравия. – Газ? Почему ты молчал до этого?!
– Никто не должен знать, – нервно отозвался Пшик. – Начнется паника – газ пустят раньше. Тогда уже никому не спастись. А я жить хочу.
– Вот черт… – Змей сжал кулаки. – Черт!
– Что будем делать? – Тана закрыла лицо руками, над которыми были видны лишь ее огромные, расширившиеся глаза.
– Что за дурацкие вопросы?! – запальчиво выкрикнул Пшик. – Спасаться надо! Я знаю выход! Единственный, который не контролируют ни шакалы, ни неприкасаемые! Вам что – жизнь не мила? Я просто не понимаю… Не понимаю…
Похоже, этот запуганный человек, рухнувший с вершин благополучия на самое дно, действительно не понимал – что может быть ценнее собственной жизни? Ведь он принес бесценный дар, рисковал последним, что у него осталось, чтобы вытащить Видящего из этого ада! А тот вместо того, чтобы спасать свою драгоценную жизнь, возится с какими-то отщепенцами, никому не нужными, бесполезными, о гибели которых никто не станет жалеть!
– Хорошо, – медленно произнес посредник. – Давай так поступим…
– Эй, Змей! – не отрываясь от прицела, позвал Мориц. – Там какая-то буча затевается. Балахонщики, похоже, охрану скрутили.
– Как – охрану? – Змей бросился к детективу, выхватил у того из рук винтовку, сам глянул в прицел. – Если шакалов прижали – так, может, и выход на свободу открылся?
– Не могли они охрану прорвать, – неуверенно произнес Пшик. – Вы не представляете, какая там система защиты…
В мутном прицеле показалась неровная стена Черной скалы. В логове Черных Святителей действительно было оживленно.
– Похоже, Пшик прав, – продолжая всматриваться в «оптику», сказал Змей. – Это не шакалы. Это блюстители – у них форма другая. Только почему-то они на коленях…
В круглом окошке, расчерченном прицельной сеткой, колыхалась возбужденная толпа. Похоже, это были приверженцы Святителей – их стало еще больше. Во всяком случае, командовали там именно люди в черных одеждах. За стеной из их силуэтов плохо было видно, что происходит. Пока фигуры в балахонах не принялись затаскивать на выступ Черной скалы связанных пленников.
– Точно, блюстители, – подкручивая резкость прицела, пробормотал посредник. – Только непонятно, что они здесь…
