Его пальцы опустились в ее влажные складки. Она вздрогнула и была награждена улыбкой. Саймон поцеловал ее в губы. Эрин, сотрясаясь всем телом, достигла высшей точки наслаждения и почувствовала, как он обнимает ее.
Постепенно сердцебиение приходило в норму. Она ощутила влагу на щеках. Неужели она плакала? Прежде с ней никогда не случалось ничего подобного. Правда, она никогда не ощущала такого удовольствия.
Его голос был низким и чувственным.
– Ты в порядке?
Она повернулась к нему, чтобы он мог увидеть, что она ни о чем не сожалеет.
– Ты даже не представляешь насколько.
И в это самое мгновение поняла, что без оглядки влюбилась в Саймона Торнтона. Это не было вызвано удовольствием, которое он ей доставил, сколь желанным оно ни было. И она не была уверена, что ей хватит этого. Он заставлял ее ощущать тепло в душе, драгоценное чувство после стольких месяцев холода и одиночества, жизни по инерции. Они покачивались в едином ритме, пока не свалились на постель, опустошенные и без сил.
* * *
Вероятно, Эрин проспала полтора часа, а когда проснулась, тело все еще пело после пережитого удовольствия. Она была в постели одна. Потом вернулся Саймон, обнял ее, прижал к себе. Она чувствовала каждый изгиб его тела. Пальцы слегка касались лица, щетина стала чуть заметнее. Горькие складки на лице заметно разгладились. Ее пьянил его мужской аромат.
Эрин хотела узнать Саймона ближе, лучше. Она уже знала, что он любит есть и пить. Время от времени делится воспоминаниями. Детство в Новой Зеландии, переезд в Сан-Франциско. Но это общие сведения. Неожиданно Эрин стало важно понять, что вызывало улыбку, заставляло каждое утро вставать с постели. Словом, что делало его счастливым или грустным. Да, потеря жены погрузила его в депрессию. Ее рука невольно легла на его бедро. Рана показалась почти свежей. Однако, этот шрам – не единственный. Были и другие. Тонкая линия пересекала его живот. Едва заметные серебристые отметины проступали на лбу и даже на подбородке. Странно, что раньше она этого не замечала.
– Наверняка я выгляжу развалиной, – глухо заметил он.
А она искренне восхищалась им.
– Ты – очень красивый мужчина.
– Нет, Эрин, что угодно, но не красивый.
– Это всего лишь шрамы. Следы дороги, по которой ты шел.
– Нет, это напоминание о том, каким эгоистичным и самоуверенным человеком я был. Вот и все.
– Но я не знала того человека. Зато начинаю лучше узнавать того, кем ты стал. Ты мне нравишься. Очень.
Саймон взял ее лицо в свои ладони.
– Это хорошо. И ты нравишься мне. Очень. Эрин улыбнулась, ее сердце воспарило от таких слов.
– Саймон, расскажи мне о твоих ранах. – Она прикоснулась губами к шраму под ребрами.
– Разрыв селезенки. По крайней мере, если я снова попаду в аварию, с этим больше не возникнет проблем. Ее у меня уже нет.
Эрин почувствовала, что за этим таится гнев, и поцеловала его в подбородок.
– А это?
– Мой телефон, как ни странно. Забавно, когда автомобиль резко останавливается, все внутри его приходит в движение. – Он переложил ее руку на бедро. – А это перелом бедренной кости. После операции у меня развилась инфекция, и я пробыл в больнице дольше, чем хотелось врачам и медсестрам.
– Плохой пациент?
– Совершенно никакого терпения. Слишком много свободного времени, чтобы снова и снова обдумывать выбор, который я сделал в тот день. Находясь в больнице, я узнал о себе много нового. И это многое мне не понравилось. Правда, в итоге я решил, что должен был выжить, а для этого следовало измениться. Я больше никогда не поставлю работу на первое место.
Эрин прекрасно понимала его чувства. Никто и ничто не сможет встать между ней и сыном. Никогда.
– Мне жаль, что тебе пришлось пройти через это, – шептала она, лаская его живот.
Наверняка ему было непросто возвращаться в форму. Но то, что он не сдался, говорит громче всяких слов. Стоит ли надеяться на то, что остаток пути он захочет пройти вместе с ней?
* * *
Саймон лежал в постели, а его мысли скрутились в тугой узел. Этим вечером он не смог отказать себе в удовольствии заняться любовью с Эрин. Но он никак не ожидал столь сокрушительного желания. Нет смысла отрицать, что теперь его интерес к этой женщине простирался много дальше сексуального влечения.
Он думал, что научился закрываться от людей. Превращаться в холодного, неэмоционального человека. Однако рядом с Эрин и Райли почувствовал, как забрезжила возможность новой жизни. Тем не менее Саймон по-прежнему не верил, что заслуживает счастья. И вот судьба дает ему второй шанс. Если Райли – его сын, возможно, у него получится обрести семью с ним и Эрин?
Возможно.
Глава 9
Саймон стер остатки пены для бритья со щек и подбородка и посмотрел на свое отражение в зеркале. Все эти дни улыбка не сходила с его лица. Ничто не нарушало спокойствия. Лишь раз Эрин и Райли уезжали к своему адвокату, чтобы сдать материал для анализа ДНК. Он знал об этом и не находил себе места, пока они отсутствовали. Но теперь события развивались так, как хотелось ему.
Он ненавидел ждать, но знал, что каждый день приближает его к результату, который, как он надеялся, станет музыкой для ушей. А пока он впервые расслабился и позволил себе просто быть счастливым, с надеждой смотреть в будущее.
Каждое следующее утро было ярче предыдущего. Он бы никогда не поверил, но ему действительно казалось, что связь между ним и Райли крепнет день ото дня. Саймон искренне полюбил малыша. Как мог, старался не думать о нем, но всякий раз видеть в ребенке черты, которые бесспорно свидетельствовали о его отцовстве?.. А всего-то и нужно – медицинское подтверждение того, в чем он и так уверен. После этого он начнет строить планы на будущее, в котором видел и своего сына, и Эрин.
Саймон услышал сигнал мобильного. Обернувшись полотенцем, поднял телефон и посмотрел имя контакта. Дэвид Фокс – его адвокат. Он испытал прилив адреналина.
– Доброе утро.
– И тебе, – мягко пропел Дэвид.
Саймон буквально видел, как тот улыбается.
– Ну же, переходи к делу.
– Где моя сигара? У нас стопроцентное совпадение.
Саймон утратил возможность говорить и медленно опустился на кровать.
– Саймон? Эй? Все в порядке?
– Это правда?
– В лаборатории нет никаких сомнений. Райли – твой сын.
Саймон постепенно приходил в себя. Когда его впервые проинформировали об ошибке клиники, он было начал надеяться, что Райли Коннел может быть его сыном. И вот теперь у него на руках неопровержимые доказательства. Он – отец.
– Что будет дальше?
