— Точно, — прошептал Огнев, повлажнев глазами. — Так, значит, он остался жив? Уму непостижимо, — перекрестился.
— Во-во, именно, — ткнул Зингер окурок в пепельницу. — На той стрелке пацаны всадили в твоего корешка две пули, и он вырубился. Приехавшие менты посчитали его жмуром, определив в морг. Ну а там Витька оклемался, и им занялись врачи, практически вытащили с того света.
Потом менты хотели сделать из него «паровоз» и посадить. Но что-то там у них не склеилось, отпустили.
— Да, Виктор серьезный парень, — заявил Душман. — Офицер, воевал в Чечне. Кстати, тебе привет передавал, если найдем, конечно.
— И чем же он теперь занимается? — поинтересовался Огнев.
— Служит в городе в охране у какой-то бабы.
На несколько минут в номере возникла тишина. Слышно было, как в воздухе прожужжал комар.
— Ну а теперь у нас к тебе дело, прапор, — закурил вторую сигарету Сашка. — То золото, что ты нам дал, оказалось счастливым. Мы его выгодно толкнули и купили автосервис. А еще в прокуратуре у меня нарисовался дружок — вместе были в Афгане. Он вошел в долю, и теперь у нас еще две заправки и кабак, так что бабок хватает, а с братвой мы завязали.
— Завязали, Юр, век воли не видать, — щелкнул ногтем себя по зубу Зингер.
— Ну так вот, — неодобрительно покосился на приятеля Душман. — Мы с Коляном долго думали и решили, что негоже тому золоту лежать в тундре. И не потому, что жадные, просто обидно. Оно ж народное. Нужно достать и пустить в дело.
— Так. Дальше, — уставившись в стол, отрешенно произнес Юрий.
— Заберем рыжье, толкнем и купим пару заводов с леспромхозом. А это рабочие места и хлеб для работяг. Ну а еще построим церковь, в память о тех ребятах, что лежат в тундре.
При последних словах Душмана Огнев поднял голову, и его глаза потеплели.
— Церковь, говоришь? — тихо произнес он и опять задумался.
В комнате снова возникла тишина, нарушенная далеким звоном колокола, призывавшим к вечерне.
Юрий встал и, поклонившись в ту сторону, осенил себя крестом, размашисто и истово.
— Хорошо, завтра я дам ответ, — направился к двери. Потом она хлопнула, и все стихло.
Отодвинув стул, Душман подошел к окну.
Темная фигура в скуфье и рясе удалялась от гостиницы.
— Да и ты теперь другой, — сказал он, ни к кому не обращаясь.
Глава 6
Время собирать камни
Отстояв вечерню, Огнев смиренно прошел в свою келью, где жил с еще с тремя послушниками, и долго молился Господу о ниспослании благодати страждущим, прощении ему грехов и наставлении на истинный путь.
Всю ночь послушник не спал и, лежа на жестком ложе, думал о сделанном ему предложении.
За истекший год его душа так и не обрела покоя, хотя внутренний мир изменился. Огневу все больше нравилась жизнь в обители, соблюдение церковных канонов, долгие беседы с наставником, а также чтение Евангелия и размышления наедине. В этом было что-то новое, выгодно отличающееся от мирских соблазнов и суеты.
Однако встреча со старыми друзьями всколыхнула все то, от чего хотелось освободиться. Бывший полковник не приемлел несправедливости, лжи и обмана, мучительно переживал за когда-то великую страну и ее народ, обездоленный новой властью.
Он понимал, что помочь всем невозможно, но то, что сказал Душман, заставило Юрия задуматься. Можно было сделать действительно благое дело для тех немногих, которым в случае удачи они могли помочь хоть чем-то, а еще отдать дань памяти героям, погибшим в тундре. Ведь ценой жизни они сохранили то, что теперь может послужить благому делу.
После утренней литургии он направился в ризницу к игумену, испросив разрешения побеседовать.
— Прошу, брат Юрий, — кивнул отец Иосиф на стоявший рядом стул. — С чем пришел? Слушаю.
И Огнев рассказал историю своей жизни, вплоть до сегодняшнего дня и предложения Душмана.
— Да, весьма печальна твоя юдоль под этим небом, — задумчиво перебирая в руках четки, сказал после долгого молчания игумен. — Как, впрочем, многих в обители. И чего же ты от меня хочешь?
— Отпусти меня на время в мир, отец, — поднял голову послушник, — я хочу добыть то золото и обратить в пользу страждущих. А еще построить храм и увековечить память убиенных, тех, которые его сохранили.
— Сие будет непросто, — пытливо взглянул игумен на Юрия. — Найдешь ли в себе силы?
— Найду, отец, — решительно сказал Огнев, — ведь это благое дело.
— Ну что же, тогда иди. А я буду молиться за тебя, — перекрестил Юрия старческой рукою.
В полдень, когда бледный шар солнца стоял в зените, теплоход, огласив окрестности грустным криком, плавно отошел от причала, взяв курс в открытое море.
На его палубе, в корме, стояли Огнев с Зингером и Душманом, глядя на исчезающие в голубой дали купола церквей. Потом те исчезли.
Для начала друзья решили навестить Виктора и по прибытии в Петрозаводск на такси сразу же отправились на кордон.
Первым, кто их встретил, была пушистая хаска, весело взлаявшая и дружелюбно замахавшая хвостом.
— Здорово, Альфа, — потрепал ее по загривку Зингер. — Не забыла нас?
На лай в доме открылась дверь, и на крыльцо вышел хозяин.
— Здорово, капитан, — прогудел Душман, ставя на траву сумку. — А вот тебе и «привет», так сказать, обратный, — хлопнул по плечу Огнева.
— Юра? — прихрамывая, сошел с крыльца бывший егерь. — Наконец-то ты нашелся!
Огнев молча шагнул вперед, и они крепко обнялись.
— Живой, Витя, живой, — растроганно шептал Юрий, — просто не верится. А что у тебя с ногой? — отстранился от приятеля.
— Ерунда, скоро пройдет, — махнул тот рукой, тепло улыбаясь.
— Ну ладно, хозяин, приглашай в дом, а то мы прямо с вокзала, — гладя хаску за ушами, сказал Зингер. — Надо, так сказать, вспрыснуть встречу!
Спустя полчаса вся компания сидела в доме за столом, усиленно подкрепляясь.
— Ну что, еще по грамульке и перейдем к делу, — плеснул в стаканы водки Зингер.
Все, кроме Огнева, выпили и задымили сигаретами. Альфа хрустела под столом очередной костью. У нее тоже был праздник.
— Значит так, — обвел взглядом присутствующих Душман. — Поскольку все в сборе, предлагается следующий план. Мы с Николаем (кивнул на приятеля) финансируем все изыскания и беремся сбыть драгметалл. У нас в Ростове есть надежный канал. Ты, Виктор, купишь в Архангельске бульдозер с санями, вездеход и все, что нужно для работ. Ну а ты, Юрий Иваныч, — обратился к Огневу, — как и раньше, возьмешь на себя общее руководство. Идет?
Лебедев с Огневым, переглянувшись, молча кивнули.
