Книга Россия против России. Гражданская война не закончилась, страница 22. Автор книги Леонид Млечин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Россия против России. Гражданская война не закончилась»

Cтраница 22

Троцкий, сугубо гражданский человек, быстро понял, что боеспособная армия может быть построена только на началах обязательной военной службы и железной дисциплины. Троцкий считал, что войскам надо неустанно объяснять, во имя чего они сражаются, поэтому необходимо четкое исполнение приказов.

Троцкий издал приказ, отпечатанный в типографии его поезда и зачитанный бойцам и командирам 5-й армии в Свияжске: «Предупреждаю, если какая-то часть отступит самовольно, первым будет расстрелян комиссар, вторым командир. Трусы, предатели и шкурники не уйдут от пули. Мужественные и храбрые бойцы займут командные посты».

Он сформировал новую армию всего за несколько месяцев — причем, когда Гражданская война уже полыхала, большевики отступали и даже вождям казалось, что дело проиграно.

«Моментами было такое чувство, — вспоминал Троцкий, — что все ползет, рассыпается, не за что ухватиться, не на что опереться. Вставал вопрос: хватит ли вообще у истощенной, разоренной, отчаявшейся страны жизненных соков для поддержания нового режима?.. Многого ли в те дни не хватало для того, чтобы опрокинуть революцию? Ее территория сузилась до размеров старого московского княжества. У нее почти не было армии. Враги облегали ее со всех сторон».

Вместо прежней военной присяги составили текст торжественного обещания, которое давали красноармейцы:

— Я, сын трудового народа, гражданин Советской Республики, принимаю на себя звание воина Рабочей и Крестьянской армии. Перед лицом трудящихся классов России и всего мира я обязуюсь носить это звание с честью, добросовестно изучать военное дело и, как зеницу ока, охранять народное и военное имущество от порчи и расхищения… Если по злому умыслу отступлю от этого моего торжественного обещания, то да будет моим уделом всеобщее презрение и да покарает меня суровая рука революционного закона.

В декрете оговаривалась и материальная сторона военной службы:

«1. Воины Рабоче-крестьянской Красной армии состоят на полном государственном довольствии и сверх сего получают 50 рублей в месяц.

2. Нетрудоспособные члены семей солдат Красной армии, находившиеся ранее на их иждивении, обеспечиваются всем необходимым по местным потребительным нормам, согласно постановлениям местных органов советской власти».

Летом 1918 года одиноким красноармейцам стали платить сто пятьдесят рублей, семейным — на сто рублей больше.

8 мая 1918 года военный комиссариат Москвы издал приказ:

«Каждый поступающий в советскую армию должен снабжаться красноармейской книжкой с отображением подписи под обязательством, а также красноармейским значком „марсовой звездой“ с плугом и молотом».

«Марсова звезда» — это красная звезда, названная в честь бога войны Марса (см. «Отечественная история», № 2/2006). Она стала нагрудным знаком на гимнастерке, в мае 1922 года красная звезда появилась на головном уборе красноармейца в качестве кокарды. А в январе 1919 года Троцкий ввел нарукавные знаки различия для командного состава Красной армии и цветные петлицы — для обозначения родов войск.

Белые войска взяли Казань и споткнулись на Свияжске. Здесь летом 1918 года расположился штаб по организации борьбы против Чешско-словацкого корпуса и Народной армии Комитета членов Учредительного собрания.

«Отсюда, — писал Троцкий, — открывался почти беспрепятственный путь на Москву. Судьба революции решалась на этот раз под Свияжском. А здесь она в наиболее критические моменты зависела от одного батальона, от одной роты, от стойкости одного комиссара, то есть висела на волоске».

Свияжск — одно из самых необычных мест в России. Когда-то Иван Грозный приметил этот волшебный холм между двумя реками и велел построить здесь крепость как плацдарм для атаки на Казань. Если бы Красная армия сдала Свияжск и мост через Волгу, дорога на Москву была бы открыта.

В Свияжск Троцкий приехал на своем поезде, ставшем знаменитым. Говоря современным языком, это был мобильный командный пункт, позволявший ему принимать управление войсками на себя там, где Красной армии грозило поражение.

«Ленин, — писал нарком просвещения Анатолий Васильевич Луначарский, — как нельзя более приспособлен к тому, чтобы, сидя в председательском кресле Совнаркома, гениально руководить мировой революцией. Но он, конечно, не мог бы справиться с титанической задачей, которую взвалил на свои плечи Троцкий, с этими молниеносными переездами с места на место, этими горячечными речами, этими фанфарами тут же отдаваемых распоряжений, этой ролью постоянного электризатора то в том, то в другом месте ослабевающей армии. Нет человека, который мог бы заменить в этом отношении Троцкого».

Именно в Свияжске Троцкий создавал полноценную военную машину. Он привлек к военной работе самых умелых организаторов. Среди них был Иван Никитич Смирнов, член Реввоенсовета Республики. Знаменитая в революцию писательница Лариса Михайловна Рейснер восторгалась им:

«Вряд ли он сам знал, как боялись показать трусость и слабость именно перед ним, перед человеком, который никогда и ни на кого не кричал, просто оставаясь самим собой, спокойным и мужественным. Никого так не уважали, как Ивана Никитича. Чувствовалось, что в худшую минуту именно он будет самым сильным и бесстрашным. С Троцким — умереть в бою, выпустив последнюю пулю в упоении, ничего уже не понимая и не чувствуя ран. А со Смирновым (так нам казалось тогда, так говорили между собой шепотом, лежа на полу вповалку в холодные уже осенние ночи), со Смирновым — ясное спокойствие у стенки, на допросе белых, в грязной яме тюрьмы. Да, так говорили о нем в Свияжске».

Пророчество рано умершей Ларисы Рейснер в определенном смысле сбылось. Только допрашивали Ивана Смирнова не белые, а свои, чекисты. В годы Гражданской войны он стал одним из преданных Троцкому людей, это и сломало его карьеру. После войны он был членом ЦК, наркомом почт и телеграфа СССР. Его сняли с должности, выслали из Москвы, потом арестовали и приговорили к пяти годам заключения, а в 1936-м еще раз судили и расстреляли…

В Свияжске Троцкий привлек к военной работе еще одного умелого организатора. Членом Реввоенсовета фронта стал Аркадий Павлович Розенгольц, чьими талантами тоже восхищалась Лариса Рейснер:

«Розенгольц в своем вагоне сразу, чуть ли не с первого дня оброс канцелярией Реввоенсовета, обвесился картами, затрещал машинками, бог знает откуда появившимися, — словом, стал строить крепкий, геометрически правильный организационный аппарат, с его точной связью, неутомимой работоспособностью и простотой схемы.

И впоследствии, в какой бы армии, на каком бы фронте ни расклеивалась работа, — сейчас же, как пчелиную матку в мешке, привозили туда Розенгольца, сажали в разоренный улей, и сразу же он начинал неудержимо отстраиваться, выводить ячейки, жужжать телеграфными проводами. Огромная его сила — в органической способности возрождать, связывать, доводить до взрывчатой скорости тип остановившегося, засоренного кровообращения».

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация