Он был таким серьезным. Так вдумчиво ко всему подходил. Он ничуть не соответствовал моим представлениям о нем, – если бы мне пришло в голову его себе представлять.
– Итак, Дункан привносит в ваши отношения убийственные авантюры… – начала я.
Джейк кивнул:
– Это – его конек.
– А твой какой?
Он пожал плечами:
– Все остальное. Флиртовать с девочками. Танцевать свинг. Говорить с акцентом.
– Почему ты должен говорить с акцентом?
– Не должен. Просто это прикольно.
Я так мало знала про Джейка, что почти все сказанное им меня удивляло. Он способен говорить с акцентом? Он умеет танцевать свинг? Умеет флиртовать с девочками? Кто бы мог подумать?
Сама о том не подозревая, я переключилась на формат вопросов и ответов, засыпая его вопросами, точно в телепередаче. Отчасти это была наступательная тактика, чтобы отвлечь его внимание от меня самой. Но, надо признаться, мне вдруг стало любопытно. Пока мы неспешно катили на запад по I‐90, я собрала целый мешок небольших сведений о Джейке. Например, что у него аллергия на миндаль и орехи пекан, а на арахис – нет. Что в колледже он получил два диплома – по английскому языку и азам медицины, а дипломную работу писал по Натаниэлю Готорну. Он только что поступил на медицинский, но решил его бросить и посмотреть мир… начиная с сего момента. С Вайоминга. Оттуда поедет в Баху гладить китов. А после его ожидают пещеры под ледником Джуно. Туманные горы Тяньзци в Китае. Заброшенные шахты в Корнуолле. Шварцвальд. Тадж-Махал. Северное сияние. Необязательно в таком порядке.
– Устроил себе каникулы на год? – спросила я. – Перед медицинским вузом?
– На самом деле я туда просто не пойду.
– Что значит «не пойду»?
– Вообще не пойду.
Ну вот, пожалуйста, он снова меня удивил.
– Ты поступил в вуз, который себе выбрал, и в него не идешь? Вообще?
– Именно.
– Но почему, скажи на милость?
Он уставился за окно:
– Похоже, он мне не слишком подходит.
Самый расплывчатый ответ, какой я от него за весь день слышала.
– Ты годами учился на подготовительном, ты сдал тесты МСАТ на поступление в медицинский, ты послал документы, и тебя приняли… А теперь ты вдруг решил, что тебе не слишком подходит?
– Вроде того, – ответил он, словно и делу конец.
– Но что изменилось?
– Я изменился.
Я была готова поднажать еще. Путь до Эванстоуна, как он сам сказал, долгий, и если ему можно заставлять меня говорить о Дункане, то я буду счастлива надавить и заставить его говорить, о чем пожелаю. Но он, вероятно, действительно хотел сменить тему, потому что не успела я задать очередной вопрос, он устроил диверсию.
– А знаешь что? – сказал он. – Мне нужно по-маленькому.
И не успела я оглянуться, как он опустил окно и вылил оставшуюся в бутылке воду. В окно с ревом ворвался ветер.
– Что ты делаешь? – крикнула я.
– Бутылку опорожняю! – крикнул он в ответ.
– Ты в нее мочиться не будешь!
– Еще как буду!
– Нет, нет! Вон там есть съезд!
– Да это круто! У меня охрененная меткость!
– Ничего это не круто!
– Но меня и бутылка устроит!
– А меня совсем нет!
Бутылка опустела, и он снова поднял стекло. В машине вдруг показалось слишком тихо.
– Я книжкой прикроюсь, – сказал он в тишине. – Ты даже не увидишь.
– Перестань! Не расстегивай ни пуговиц, ни молнии, даже не думай о штанах. Мы съезжаем на обочину!
Он замотал головой:
– Это пустая трата времени.
– А знаешь что? – сказала я и, в сущности, была недалека от истины. – Мне тоже надо по-маленькому. А еще нужно заправиться, поэтому мы все равно остановимся.
– Ну, – протянул он, убирая руки с верхней пуговицы штанов. – Наверное, в этом есть смысл.
Я рванула на съезд, даже не включив поворотник. Вот в этом-то, напомнила я себе, и проблема. Этот парень не просто двадцатилетка, это младенец и даже к горшку не приучен. На минуту я забыла, с кем я имею дело. Разговорчики про Натаниэля Готорна и медицинский вуз заслонили от меня существенные факты: передо мной мальчишка, которого мне не понять. Он обожает моего ужасного брата. Он безо всякой очевидной причины бросил медицинский вуз. Он собирался расстегнуть штаны и помочиться в бутылку из-под «Эвиан». На пассажирском сиденье моей «Субару».
Со съезда я свернула направо, потом еще раз направо и остановилась у колонок автозаправки.
– Когда я говорила, что провожу черту относительно бутылок, то имела в виду нас обоих, – сказала я, рывком ставя машину на ручной тормоз и повернувшись, чтобы встретиться с ним взглядом. – Если хочешь, чтоб мы поладили, – добавила я, – не снимай штаны.
Он подавил улыбку, словно я была ужасно забавной.
– Усек? – спросила я, поддавшись импульсу постучать его по лбу.
– Усек, – ответил он и расплылся в улыбке. – Клянусь не снимать штанов. – Он отдал мне честь. – Если только не прикажешь иного.
Глава 4
Вопреки всем ожиданиям, мы успели к Бабуле Джи-Джи до девяти.
Джейк не хотел ехать в темноте (причина, как-то связанная с его новыми очками), поэтому после заправки взял на себя оставшиеся дневные смены и мерно шел на скорости девяноста миль в час. К тому времени, когда солнце село и я сбросила скорость до шестидесяти пяти, мы существенно обгоняли расписание. Мы так обрадовались, что даже в ладоши хлопнули по прибытии. Если честно – так уж получилось, – мы обнялись.
Но когда мы постучали в дверь Бабули Джи-Джи, нам никто не ответил. Мне пришлось идти искать в саду запасной ключ. А когда мы вошли, вместо бабушки с белоснежными волосами, бабушки в красном кимоно, бабушки со стаканом «Пино Нуар» в руке и с кольцом-стрекозой, мы нашли на кухонном столе записку:
«Дункан сказал, вы поздно выехали и не успеете к ужину. Я ушла в книжный клуб. Ложитесь спать, не дожидаясь меня!
Целую, Джи-Джи
P. S. Хелен, взъерошь милому мальчику волосы за меня».
Джейк прочитал записку через мое плечо.
– Я же говорил, она любит меня, – заметил он.
– Я не собираюсь ерошить тебе волосы, – сказала я.
– А я наябедничаю.
– Они у тебя сами собой растрепываются, – возразила я. – Я тут без надобности.
Ужин – спагетти болоньезе – стоял в теплой духовке. На столе ждала бутылка вина.
