Некоторое время спустя я взаправду увидела вдалеке горы. И они взаправду смотрелись пурпурными. Интересно, каким трюком физики это вызвано? Позволить Джейку поймать меня вчера вечером было воистину смелым поступком. В свете моего недавнего опыта дать себя поймать означает позволить, чтобы тебя бросили. В свете утра факт казался совершенно очевидным. Джейк добивался меня, поймал меня, потом оглянулся по сторонам, сморщил нос и сказал: «А вообще-то знаешь что? Не важно». Либо я действительно душу людей, либо что-то во мне привлекает только тех мужчин, которые хотят слишком малого.
Кто знает?
Кому какое дело?
Три года сеансов у семейного психолога научили меня, что конкретно эту проблему не разрешить. Мне повезло – чертовски повезло, – что Джейк ударил по тормозам. Баба с возу, кобыле легче. Одной бедой меньше, чтобы сожалеть. Его поблагодарить надо, что он все прекратил. Но почему-то я не испытывала благодарности. Скорее уж желание наказать его за то, что вообще это затеял.
За такими мыслями прошло все утро в пути.
К тому времени, когда мы подъехали к историческому охотничьему домику из дерева и камня, служившему штаб-квартирой компании «Горный туризм на Выживание», я возвела между нами довольно прочную воображаемую стену.
Когда Джейк поставил машину на ручной тормоз, я повернулась к нему.
– Эй! – окликнула я. Это было мое первое слово за четыре часа.
– Ну?
– Сделай мне одолжение, ладно?
Он встретился со мной взглядом.
– Конечно.
– Мы с тобой незнакомы.
– Незнакомы?
– Мы не приехали сюда вместе.
– Нет?
– И ты не запускал язык мне в рот.
Он задумался.
– Жестоко.
– Я тут пытаюсь кое-что важное сделать, – сказала я. – Для меня это не шутка.
– И для меня тоже.
– Я решилась на этот поход по определенной причине, а вовсе не для того, чтобы спутаться с другом младшего брата.
Он наклонил голову, точно я его задела.
– О’кей.
– Что бы вчера ни произошло, это не имеет значения.
Я была вне себя от злости, что попытки четыре часа кряду делать вид, будто мне наплевать, не слишком помогли. Мне так отчаянно хотелось не чувствовать себя униженной. И отвергнутой. И жалкой. Такого я уже на всю жизнь нахлебалась. Предполагалось, что поездка превратит меня в супергероиню, а не хнычущую восьмиклассницу. Я просто должна положить этому конец. Любыми необходимыми средствами.
– Ты мне никогда по-настоящему не нравился, – сказала я. Потом посмотрела на него с самым серьезным видом и добавила: – И мне бы очень хотелось, чтобы вчерашнего дня вообще не было.
Он отвел взгляд.
– Мне бы тоже хотелось, чтобы его не было.
А вот тебе и сюрприз! Пусть даже я произнесла эту фразу без малейшего чувства, когда она вернулась ко мне бумерангом, стало по-настоящему больно.
– Отлично. – Я добавила в тон фальшивой веселости. – Давай так и поступим.
Он нахмурился:
– Как?
– Притворимся, что ничего не было.
Он всмотрелся в мое лицо:
– Ты этого в самом деле хочешь?
– Если я чего и хочу, чтобы тебя сейчас тут не было. Или вообще никогда не было.
Он пожал плечами:
– Вот так. Значит, берем, что имеем. Мы незнакомы, мы друг другу чужие.
– Но мы не чужие.
– Еще как верно.
– Никто, кроме нас, этого не знает.
– Ты хочешь притвориться, что мы незнакомы?
Я кивнула.
– Я хочу настолько сильно притвориться, что мы сами почти поверим.
Тут он сделал глубокий вдох и заглянул мне в глаза, точно пытался что-то решить насчет меня.
– Я притворюсь ради тебя, Хелен, – сказал он наконец. – Но ничто на свете не заставит меня поверить.
Его напряженное лицо сбивало с толку.
– Ладно, – сказала я. – Согласна и на такое.
Что делать дальше, я не знала. Я протянула ему руку.
– Тогда, наверное, это значит – прощай.
Он с секунду смотрел на мою руку, потом взял ее. Мы пожали друг другу руки.
– До свиданья, – сказал он, не поднимая глаз. И вышел из машины. И вот так в мгновение ока мы стали друг другу чужими.
* * *
Джейк оказался умелым притворщиком. Во время регистрации он стоял на приличном расстоянии позади меня. Когда я поднималась по лестнице, чтобы отнести в мою комнату вещи, он не смотрел мне вслед. Я вообще его не видела до вечернего собрания, где нас должны были сориентировать; там я села в заднем ряду, а он – в первом, точно вообще не знал о моем присутствии.
Отлично, подумала я. Просто великолепно.
Но ничто не казалось отличным или великолепным. Глядя на то, как комната заполняется людьми, я все больше чувствовала себя не на своем месте. Собрались сплошь ребятишки из колледжей, что, если подумать, было вполне логично. У кого еще столько свободного времени летом? Или вообще когда-нибудь? По мере того как в дверях появлялись один за другим высокие, худые двадцатилетки, их одинаковость снова и снова била меня по голове. Все они были в одинаковых футболках – сплошь с греческими буквами в память о той или иной вечеринке – и в одинаковых нейлоновых шортах, и в сникерсах одного и того же неонового оттенка. У них был одинаковый блеск для губ, и тени на веки они наносили одинаково. Волосы до плеч выпрямлены, высушены феном, уложены приблизительно в одну прическу. Лишь незначительные вариации на все ту же тему двадцатилетних.
Нелепо, конечно, думать, что все они были одинаковыми. По мере того как шли недели, я начала видеть, насколько они разные, сколько бы они ни пытались вписаться или соответствовать стандарту. Но в тот момент мне это мало чем помогло.
В поход, казалось, собрались только два типа людей: все они и я. Бледная я. Веснушчатая я. Волнистые волосы не блондинистые, а рыже-русые и собраны в узел на шее. Одета – господи боже! – в черные штаны для йоги, простые черные сандалии и симпатичную облегающую майку-батик из «Оулд Нэви». Майка очень мне нравилась, когда я ее покупала, и когда упаковала, и даже когда надевала утром. А теперь, похоже, именно она помешает мне стать своей. То есть я так думала до тех пор, пока в голове у меня не начал сам собой составляться список всего того, что помешает мне стать своей: мой возраст, мой развод, то, что ногти у меня на ногах покрашены в цвета радуги, каждый в свой. Я ничем не походила на этих детей. Я была обречена.
Но где же взрослые? Парни с кризисом среднего возраста? Биржевые маклеры с фантазиями о том, как будут валить лес? Мамаши из кантри-клуба, желающие доказать что-то тренерам по фитнесу? Я ожидала увидеть, по крайней мере, одного-двух взрослых. Но в этом походе их не наблюдалось. Этот поход был вечеринкой студенческого братства. Не хватало только пива из пластиковой бочки.
