— Господин, не ты причина моей гибели. Другой из тех, кто играл здесь, столкнул меня.
Произнеся эти слова, ребенок вновь упал замертво.
Все, кто был при этом, изумились и проводили Иисуса к дому Иосифа, хваля и прославляя божественное дитя.
А однажды случилось, что Иисус играл и бегал с другими детьми около лавки красильщика по имени Салим. У того лежало много тканей, принадлежавших некоторым горожанам; Салим приготовился выкрасить их в разные цвета. Иисус вошел в лавочку, схватил все куски материи и бросил их в один красильный чан. Вошедший за ним Салим счел, что ткани испорчены, и начал укорять Иисуса:
— Что ты наделал, сын Марии? — вскричал он. — Ты навредил мне и моим заказчикам. Каждому нужен был свой особый цвет, а теперь все куски будут одинаковые!
Но Иисус отвечал:
— Помолись, чтобы каждая материя сделалась того цвета, какой тебе нужен.
Он принялся вынимать ткани из чана, и каждая оказалась того цвета, которого желал Салим.
В другой раз царь Ирод Антипа призвал Иосифа и заказал ему деревянный остов для трона; он предназначался для своего рода ниши и должен был заполнить ее целиком без зазоров. Иосиф снял мерку и вернулся к себе выполнять работу.
Но, вероятно, он ошибся в расчетах, так как через два года, когда вещь была закончена, оказалось, что основание на пол-локтя короче, чем нужно. Царь рассвирепел и пригрозил Иосифу. Бедняга, совершенно убитый, возвратился домой, не стал есть и собирался уже лечь спать голодным, но Иисус, заметив, как он опечален, спросил его:
— Что с тобой, отец?
— А то, — отвечал Иосиф, — что я плохо снял мерки и работа, на которую я потратил два года, испорчена. Но и это не самое страшное. Гораздо хуже то, что царь Ирод очень сердит на меня!
На это Иисус с улыбкой сказал:
— Оставь свой страх и не теряй бодрости. Возьмись за один конец трона, а я — за другой, и давай растянем его до нужного размера.
И они сделали это.
А после Иисус велел отцу возвратиться с работой во дворец.
Тот повиновался.
И — о радость! — все оказалось впору, без зазоров.
Тут Ирод спросил Иосифа, как случилось такое чудо.
— Не знаю, — отвечал плотник. — Но в доме у меня есть сын, и от него исходит благословение на меня и весь свет!
А в один из дней адара, последнего, двенадцатого месяца в еврейском календаре, что соответствует второй половине февраля и началу марта, Иисус собрал вокруг себя детей, которые, как уже сделалось у них обычаем, провозгласили его царем над ними, сложили из своих одежд подобие тронного ложа, куда он сел и, в подражание Соломону, стал творить суд. Когда же кто-нибудь проходил мимо, дети силой останавливали его и кричали:
— Воздай хвалу Иисусу из Назарета, царю Иудейскому!
А тут как раз шли мимо люди с носилками. На них лежал без сознания молодой человек лет двадцати трех — двадцати четырех. Этот юноша с товарищами ходил в горы за хворостом. Он нашел там гнездо куропатки, сунул руку, желая вытащить яйца, но притаившаяся в гнезде гадюка ужалила его. Он позвал друзей на помощь, однако, пока те прибежали, юноша уже не подавал признаков жизни. И вот его несли в город, надеясь найти там помощь. Когда они с носилками проходили мимо Иисуса, дети преградили им дорогу, как прочим прохожим, крича:
— Придите и воздайте хвалу Иисусу из Назарета, царю Иудейскому!
Люди с носилками не были в настроении играть с озорниками, но те силой повернули их к месту, где сидел Иисус. Он спросил, что приключилось со злополучным юношей, а они ему ответили:
— Сын Марии, его укусила змея.
— Пойдемте все вместе, — обратился Иисус к спутникам юноши, — найдем и убьем змею!
Те, кто нес носилки, стали отказываться, опасаясь потерять драгоценное время, но дети сказали:
— Разве вы не слышите приказа владыки Иисуса?.. Пойдем и убьем змею! И, несмотря на сопротивление несших носилки, дети заставили их вернуться к гнезду. Там Иисус спросил у друзей страдальца:
— Здесь спряталась гадюка?
Те закивали, и тут Иисус позвал змею, которая, к великому изумлению стоявших вокруг, приползла на зов. Но им предстояло удивиться еще больше, поскольку Иисус обратился к ней с такими словами:
— Змея, приди и высоси яд, что ты пустила в жилы этого юноши!
Гадюка тотчас подползла к умирающему и, припав пастью к ране, всосала в себя весь яд, после чего проклятие Господне возымело над ней силу, и она в корчах издохла. Иисус же тронул юношу рукой, и тот выздоровел.
Маленький целитель обратился к нему:
— Ты сын Ионин, по имени Симон; потом ты будешь зваться Петром, станешь моим учеником и отречешься от меня.
И наконец, случилось так, что в один из дней, когда Иисус играл с другими детьми, среди них оказался мальчик, одержимый бесом. Он сел на правую руку от Иисуса, и тут бес, как обычно, стал мутить его. Мальчик попытался укусить Иисуса, но не смог, и тогда он так сильно ударил его в правый бок, что Иисус заплакал и сквозь слезы приказал:
— Бес, обуявший дитя, приказываю тебе выйти из него и вернуться в ад! В тот же миг дети увидели большую черную собаку: извергая из пасти дым, она бросилась от них и пропала, провалившись сквозь землю. А исцеленный ребенок возблагодарил Иисуса, который в ответ сказал ему:
— Ты станешь моим учеником и предашь меня. В то место, куда угодил твой кулак, иудеи поразят меня копьем, и из раны выйдет последняя кровь и остаток жизни.
И все эти чудеса, как говорили, длились до тех пор, пока Иисус не достиг двенадцати лет. Тут его ни с чем не сравнимая мудрость сделалась явною всем. Иосиф и Мария в тот год посетили Иерусалим, и вдруг Иисус пропал. Родители искали его три дня и наконец нашли в храме. Там он удивлял священников и книжников, толкуя им темные места в священных книгах. Наиболее сведущие не могли прояснить их, а Иисус понимал все, поскольку сам был живым вместилищем священного Слова.
Увидев Марию, священники и книжники спросили:
— Так этот ребенок — твой?
И когда Мария ответила утвердительно, вскричали:
— Счастлива мать, произведшая на свет такое дитя! Однако Иосиф и Мария, объятые почти что ужасом от тех чудес, что всякий день являл их сын, увезли его назад в Назарет. Там он, во всем им повинуясь, продолжал жить, «преуспевал в премудрости и возрасте, и в любви у Бога и человеков».
Таковы некоторые из легенд о детстве Иисуса из Назарета, снискавших ему, как мы уже говорили, почти мистическое поклонение толпы.
III. ИСКУШЕНИЕ В ПУСТЫНЕ
Прошло восемнадцать лет с тех пор, и никто более не слышал разговоров о божественном ребенке, которому людское воображение приписывало чудеса, о каких мы уже упоминали, и множество других невероятных деяний, которые мы не станем тревожить, оставив их покоиться в евангелии детства, как в колыбели, напоенной свежими ароматами народной поэзии.
