– Однако когда я попросила тебя о том же самом месяц назад, ты сказал, что я не могу приехать и остаться у тебя, – сказала я.
– Это был неудачный момент, – попытался объяснить он. – Шери как раз занималась перепланировкой дома и начинала новую работу. Я не мог слишком многого от нее требовать.
– Ты не мог ей сказать, что твоя дочь ненадолго приедет пожить с тобой? – спросила я.
– Все не так просто, Саванна, – сказал он. – Я собираюсь поехать навестить Эшли сегодня. Хочешь поехать со мной?
Несмотря на то что мне очень хотелось снова увидеть Эшли, мысль о том, чтобы провести несколько часов в машине с отцом, была невыносима. Я едва могла смотреть на него, не говоря уже о том, чтобы сохранять молчание или придумывать темы для разговоров.
– Думаю, что мне лучше остаться здесь, – сказала я.
– Как тебе угодно, детка, – вздохнув, сказал он.
Фиеро вырвался из моих рук и кинулся к отцу, который наклонился, чтобы потрепать пуделя, позволяя ему облизать свое лицо. На меня нахлынули воспоминания о том, как мы брали Фиеро на прогулки по городу и как отец учил пса приносить палку в первый раз. Фиеро и отец были лучшими друзьями, особенно когда Эшли уходила гулять с приятелями и отец брал на себя заботу о собаке.
Он ненадолго зарылся лицом в шерсть Фиеро и поцеловал его в шею. У меня перехватило дыхание и в горле застрял комок рвущихся наружу слез. Наш мохнатый крошка не знал, почему отцу пришлось уйти и почему он больше не вернулся. Фиеро не понимал, почему его лучший друг исчез почти два года назад, и мне было больно думать, как он сейчас сбит с толку.
– Пока, милая, – сказал отец, вставая и направляясь к двери.
– Пока, – удалось выдавить мне.
Когда послышался звук закрываемой двери и щелчок замка, я осела на землю, не в силах сдерживать слезы, которые лились, казалось, целую вечность. Я совсем не была готова снова увидеть отца дома спустя столько времени, а уж тем более увидеть его с Фиеро. Определенно, всего этого было слишком для одного дня.
Чьи-то руки обняли меня, кто-то прижал меня к себе, и я узнала бы это объятие где угодно. Я не слышала, как она вошла домой, но мне не надо было поднимать взгляд, чтобы понять, что мама была здесь точно так же, как и всегда.
– Мам… – начала я, вытирая слезы.
– Шшш, все в порядке, детка, – сказала она, – нам не обязательно говорить об этом. Он ушел.
– Мне так стыдно за все, – выдавила я, и мои плечи затряслись, хотя я изо всех сил старалась держать себя в руках.
– Все в порядке, шшш… – Говоря это, мама круговыми движениями поглаживала меня по спине, помогая мне успокоиться и прийти в себя. Мир вокруг меня перестал раскачиваться и вращаться, и паническая атака, к которой я была так близка, начала отступать.
Мама поцеловала меня в висок, повернула лицом к себе и положила руки мне на плечи, чтобы посмотреть мне в глаза.
– Саванна, я должна извиниться перед тобой за то, как вела себя все последнее время. Это было несправедливо по отношению к тебе.
– Я… – мой голос дрожал, – ты уверена, что ты в порядке? Мам, некоторые твои недавние поступки меня пугали. Я волнуюсь за тебя.
– Дети не должны волноваться за родителей, – мягко ответила она, – со мной все будет в порядке, детка, обещаю.
– Хорошо… Если ты уверена…
– Это больше не повторится, обещаю, – повторила она.
Мне так хотелось ей верить. Но иногда, даже когда ты протягиваешь обе руки, чтобы помочь, люди не замечают, насколько им это нужно.
Глава 16
Когда в понедельник утром я открыла свой шкафчик, из него выпорхнула записка. Сверху характерным почерком Джорджа было написано мое имя. Типичным. В уголке свернутого листка бумаги было написано: «Открой меня, пожалуйста!» Что ж, игнорировать просьбу, написанную таким симпатичным почерком, просто непозволительно.
Причины, по которым Саванна злится на меня, меня огорчают.
1. Я не могу даже смотреть на качели в парке Сэндкасл. Они слишком сильно напоминают о ней.
2. Я не могу перестать проверять свой телефон каждые 3 минуты, чтобы посмотреть, не ответила ли она мне.
3. Даже гавайская пицца не кажется мне аппетитной.
4. Грэйс отказывается сказать мне, что я сделал не так, хотя она точно это знает.
5. Я не могу заснуть, зная, что сделал что-то, что расстроило тебя. Пожалуйста. Поговори со мной.
Я перечитала письмо по крайней мере еще четыре раза, прежде чем свернуть его и положить в задний карман, потом достала обрывок бумаги, нацарапала записку и подсунула ее в его шкафчик. Мое послание было не такое продуманное и детальное, но оно передавало смысл.
Загладь свою вину. Встретимся сегодня на качелях в парке Сэндкасл в 7:00 вечера.
Когда вы оставляете такое послание в шкафчике парня, который вам нравится, сосредоточиться на чем-либо еще невозможно весь день. Мой мозг проигрывал разные сценарии того, как все может пойти не так, и это подготовило меня на случай, если что-то ужасное действительно произойдет. Но еще больше пугали воображаемые сценарии, которые развивались бы в мою пользу. Я не могла себе позволить мечтать слишком много об этих сценариях, чтобы мое сердце не разбилось, если они не сбудутся.
Незадолго до семи я села в «Ниссан» и направилась в парк Сэндкасл. Уже в парке, остановив машину, я посидела в ней несколько минут, прежде чем отправиться к качелям, где Джордж учил меня выпускать злость и раздражение. Я начала раскачиваться и отклонялась назад каждый раз, когда взлетала вверх, чтобы посмотреть на звезды. Они проглядывали сквозь деревья надо мной, словно чтобы поздороваться.
Я услышала треск позади себя и задержала дыхание, когда Джордж сел на качели рядом со мной. Я не осмеливалась смотреть на него, понятия не имея, что сказать, а потом встала с качелей, пошла к заросшему травой холму и легла на траву, снова глядя на звезды, на которые смотрела всего несколько мгновений назад. Джордж молча присоединился ко мне и лег рядом.
Его пальцы коснулись моих, и я почувствовала, как будто фейерверки взрываются в моей крови. Что, если это было случайно? Что, если он не планировал меня касаться? Мое дыхание буквально застряло в горле на несколько мгновений, когда он сцепил наши мизинцы.
Я осмелилась повернуть голову и посмотрела в его темно-карие глаза, в которых отражался свет уличного фонаря, блестя маленькими золотыми искорками. И эти прекрасные глаза вопросительно смотрели на меня.
– Что ты делаешь? – прошептала я.
– Пытаюсь взять тебя за руку, – сказал он и подвинулся еще чуть ближе ко мне. – Ты не против?
Я лишь кивнула, потому что слова, которые я хотела бы ему сказать, не приходили мне в голову. Обычная Саванна сказала бы что-нибудь умное, что заставило бы его закатить глаза и незаметно улыбнуться. Но Саванна, которая держала за руку Джорджа? Она не могла говорить, потому что была слишком взволнована.
