– Костик, ну как, есть результаты? Что-нибудь накопал?
– Никаких особых тайн мне раскрыть не удалось, только самые общие сведения – что и так уже в Академии всем известно. Значит, пропали четверо – директорша и трое учителей – из среднего художественного училища номер сто четырнадцать на проспекте Авиаконструкторов. В подозреваемых они уже не числятся. Основная версия – они были первыми, кто обнаружил Пятно Страха, за что и поплатились. Пятно постепенно росло, и наконец на него кто-то наткнулся. Понятно, что это был мастер реальности – достаточно компетентный, чтобы понять, с чем столкнулся, и к тому же из училища, которое находится как раз на территории Пятна. У них там давно уже начались какие-то странные проблемы с успеваемостью, так что они должны были обеспокоиться…По-моему, вполне логично, – Костик снова сладко зевнул. – Сейчас официально в первооткрывателях ходит Дамиров, но, может, он просто единственный уцелевший…
– Дальше!
– Пропали они около трех месяцев назад, причем все одновременно. Единственный свидетель – вахтерша – говорит, что накануне исчезновения они задержались после работы и куда-то ушли все вместе. Кстати, интересная подробность. В своих показаниях вахтерша упорно настаивает, что учителей ушло не четверо, а пятеро.
– Ага!
Костик хихикнул.
– В Академии тоже сказали «ага!» И ничего больше прибавить к этому не смогли. Кроме того, что пятая была женщиной. Вахтерша ее описала как высокую, худую тетку средних лет в золотых очках. Сделали фоторобот, но пока никого не поймали.
– Так это, наверно, был хозяин домена! Точнее, хозяйка!
– Похоже на то. Одно непонятно – зачем ей понадобились учителя? Она же понимала, что этим похищением только привлечет внимание к своему домену?
Внезапно я почувствовала досаду. Очкастая тетка средних лет была лишней. Она плохо сочеталась с психологическим портретом хозяина Пятна Страха, который я мысленно себе нарисовала. Сбивала все мои логические построения.
«Итак, сначала появляется Пятно, – попыталась я упорядочить сведения. – Развивается себе понемногу, никто о нем ничего не знает… Потом в училище появляется эта загадочная женщина, и уводит с собой всех мастеров Чистого Творчества. И больше их никто не видел уже почти четыре месяца… Зачем? Непонятно…»
– У меня все, – сообщил Костик. – Довольна?
– Спасибо. Я даже не ожидала, что ты, с твоим отношением к Чистому Творчеству, будешь мне помогать.
Костик фыркнул в трубку.
– Мое отношение тут ни при чем. Честно говоря, я и раньше, до твоего звонка, интересовался проблемой Пятна…
Костик умолк. Я подумала, что разговор закончен, и собиралась попрощаться, но он вдруг сказал:
– Потому что видел первоначальный список.
– Какой еще список?
– Список групп на практику. Если бы я не отказался от творчества, меня бы включили в вашу группу.
– Да? – растерянно спросила я. – Откуда ты знаешь?
– От папы. Он был страшно раздосадован, что я отказался от диплома. По-моему, еще не потерял надежды меня переубедить…
– Что он тебе сказал? – вернула я его к теме разговора.
– Помнишь наш последний пленэр? Этот был никакой не зачет, а нечто типа теста. И состав группы был подобран неслучайно. Так сказать, лучшие ученики – на борьбу с самой сложной проблемой. Я б наверняка сдал, если бы захотел.
«Ой какие мы самоуверенные», – подумала я, а вслух сказала:
– Нет, че-то не складывается. Ну, ты, – отличник и все такое. Ну, я… все-таки кое-какие особые таланты у меня есть… А Галушкина?
– С ней-то как раз все понятно. Ты же сама сказала, чья она дочка! Да она теснее нас всех связана с Пятном!
– Точно, – я вспомнила слова Джефа. – Галушкину включили, чтобы выйти через нее на Лесника… Погоди, а Людка? Она же всегда была самой обычной хорошисткой…
– Насчет нее не знаю. Да забудь о Людке. Она ведь провалилась.
Мне вспомнилось Людкино обиженное лицо, когда Антонина объявила ей о незачете. А что она ожидала, тупо скопировав березу? Абсолютная точность – это еще далеко не творчество…
– Слушай, Геля… а давай работать вместе, – неожиданно предложил Костик. – Вдвоем мы расщелкаем это Пятно как орех.
От удивления я даже растерялась.
– Так это, наверно, нельзя? К тому же… разве ты не отказался от Дара?
– Ну и что? – с досадой сказал Костик. – Какое отношение имеет к Дару наше небольшое расследование? У меня и в мыслях нет работать на Академию, Погодина и прочих. Но помогать друзьям мне ведь никто не запрещал? Зачет мне, разумеется, не нужен. Пятно Страха для меня… ну типа, вызов. Оно воплощает все, что мне отвратительно в Чистом Творчестве, его темную сторону, о которой все помалкивают. А когда мне бросают вызов, то я не отступаю, пока не добиваюсь своего! Ну как? Только ты да я, а?
– Я даже не знаю…
Несмотря на то, что я со всей определенностью не хотела брать Костика в компанию, мне было неловко ему отказывать, особенно после всего того, что он для меня нарыл. Честно говоря, я настолько чувствовала себя морально ему обязанной, что едва нашла в себе силы промямлить:
– Мне надо подумать…
– Думай побыстрее, – сухо сказал Костик. – Я просто хотел тебе помочь. В принципе, я могу и один решить эту несложную задачу.
В общем, Костик на меня обиделся, и был прав. Теперь я буду мучиться от чувства вины еще и перед ним.
Сама не знаю, как той ночью мне удалось уснуть. Теперь, после появления этой пятой тетки, я была сбита с толку окончательно.
Глава 11. Сражение на детской площадке
Под утро мне приснился яркий, пугающий сон. До самой последней секунды перед пробуждением я была уверена, что все это происходит наяву.
Я стояла во дворе стройплощадки на Комендантском с ракетницей в руках, напротив входа в зубчатую башню, и не отрываясь, смотрела в его темный провал. Как тогда Саша – в неизвестность за дверью своей квартиры. Я ждала появления демонов, чтобы убить их, всех до единого. Они были там, внутри. Кровь стучала в ушах от гнева и возбуждения. Я чувствовала себя бесстрашной и бесконечно сильной. Но сила эта была, как натянутая струна – чуть перетянешь, и вмиг все лопнет, не останется ничего. Словно я поймала огромную океанскую волну, и скольжу на ее гребне к берегу, чтобы разбиться на ступенях недостроенного крыльца. И вот из темноты мне навстречу выступила первая фигура…
«Для самурая главное – непосредственность», – вспомнила я, вскидывая ракетницу. И тут я узнала выходившего – это был Саша. Он смотрел на меня…
Время остановилось, каждая секунда превратилась в час… и еще не успела во мне вспыхнуть радость узнавания, как я поняла, что поздно – палец уже надавил на спусковой крючок…
