– Хорошо, если я все еще думаю, что ты красивая? – окликнул он меня.
Я не ответила, вспомнив поцелуй на моих губах и то, как мой защитник заставил меня на пару мгновений забыть слова, которые сказал другой голос: ты не нужна твоей матери. Вот почему она ушла. Я обернулась, чтобы удостовериться, что Джек идет за мной следом, после чего направилась к машине выгрузить вещи перед моим возвращением в дом на Легар-стрит.
Глава 12
Балансируя пончиками и кофе, я, пятясь, вошла в двери офиса «Бюро недвижимости Гендерсона». Ветер нещадно трепал полы моего пальто и волосы, так что я почти ничего не видела. Дверь, когда я изо всех сил пытался схватить ее, вырвалась от меня, однако в следующее мгновение откуда-то возникла маленькая женская рука и открыла мне, чтобы я могла войти в здание. Я с улыбкой обернулась, чтобы поблагодарить мою спасительницу. Увы, улыбка тотчас соскользнула с моего лица, как только я поняла, что передо мной Ребекка Эджертон.
– Доброе утро, Мелани, – сказала она. Ее лицо и бодрый вид, да еще в такую рань – видеть все это было выше моих сил. – Я знаю, что это ужасно рано, но Джек сказал мне, что вы такая же ранняя пташка, как и я. Поэтому я подумала, что это лучшее время, чтобы поймать вас.
Нэнси вышла из-за стойки администратора, чтобы помочь нам с нашими пальто. Увидев на ней трикотажный спортивный костюм в ромбик, я заставила себя отвернуться. Представляю, чего ей стоило отказаться от игры в гольф, когда погода противоречила ее планам. Я решила, что костюм в ромбик – это ее способ справиться с дурным настроением.
– Спасибо, Нэнси. Это Ребекка Эджертон, репортер из газеты. И старая знакомая Джека.
Наверно, зря сказала эти последние слова, потому что Нэнси расплылась в улыбке от уха до уха.
– О, знакомая Джека! Как мило. Давно я его не видела. Как он поживает?
– У него все отлично. Чуть позже этим утром он едет в аэропорт, чтобы встретить мать Мелани.
– Что-что? – уточнила я, шокированная тем, что ей это известно, а вот мне – нет.
– Да. Несколько дней назад она позвонила Джеку с просьбой, чтобы он ее встретил. Похоже, она закончила все свои дела в Нью-Йорке и готова въехать в свой дом.
От ее слов мне стало муторно. Я не знала, то ли потому, что мать исключила меня из своих планов, то ли потому, что ее возвращение означало, что сегодня вечером меня ждет моя первая ночь в доме на Легар-стрит. Софи никак не могла дождаться, когда она наконец займется полами, но я объяснила ей, что одна не проведу в том доме ни единой ночи.
– Интересно, почему она не позвонила мне? – недовольно спросила я.
И Нэнси, и Ребекка посмотрели на меня. Наконец Ребекка сказала:
– Наверное, потому, что она не была уверена, что вы ей ответите.
Я открыла было рот, чтобы возразить, но тотчас закрыла, понимая, что в принципе она права. Вместо этого я повернулась к Нэнси:
– Будь добра, отвечай на мои звонки и принеси Ребекке кофе, хорошо?
– Конечно, без проблем. Вы любите сливки и сахар, Ребекка?
– Побольше сахара и настоящих сливок, если они у вас есть. Мне всегда бывает мало сахара!
Она издала смешок, однако тотчас заметила, что мы с Нэнси странно на нее смотрим.
– Нет проблем, – сказала Нэнси, выразительно указывая бровью на мой пакет с пончиками и латте с двойным сахаром. – У нас всего этого хватает.
Я направилась обратно в свой кабинет и жестом пригласила Ребекку следовать за мной.
Поставив кофе и пончики на стол, я села и указала Ребекке на стул напротив. Она терпеливо ждала, пока я, положив рядом с собой свой «блекберри», щелкала по компьютеру и открывала календарь встреч, чтобы при необходимости согласовать свой график. Я знала, что такое усердие было излишним, но, когда у меня появился «блекберри», я не спала ночами, страшась пропустить назначенные встречи, если вдруг потеряю телефон, а резервная копия на моем ноутбуке пропадет. Моим девизом было «лучше перестраховаться, чем потом сожалеть», а все потому, что еще в детстве я научилась ставить для моего отца два будильника, чтобы он не опоздал на работу.
Подняв глаза, я увидела, как Ребекка пожирает взглядом мой, весь в жирных пятнах, пакет с пончиками. Открыв второй ящик стола, я, прежде чем она успела попросить меня угостить ее пончиком, сунула пакет внутрь.
– Итак, что привело вас сюда этим ранним утром? – спросила я, пытаясь изобразить интерес.
Она хлопнула руками по коленям.
– На самом деле две вещи. Во-первых, вчера вечером мы с Джеком так весело провели время за ужином, что я забыла спросить его, удалось ли вам хоть что-нибудь обнаружить в Мимоза-Холле. – Ее голубые глаза буравили меня насквозь, пока она ждала, что я ей отвечу, и это явно было не досужее любопытство.
– Сама поездка в Ульмер прошла без приключений, – медленно сказала я, пропуская сладкий картофель, лужу ледяной воды и бренди. – Но внутри дома мы увидели портрет девушки с медальоном на шее, который был как две капли воды похож на медальон девочки на портрете, который мы нашли на чердаке дома на Легар-стрит.
– В самом деле? Как интересно. Вы сделали снимки?
– Джек, а не я. У нас еще не было возможности их сравнить. Я сунула портрет обратно на чердак, потому что на этой неделе в дом приходят маляры, и наши с Джеком графики не совпадают. – Я не стала рассказывать ей про угрожающий голос, не желая делиться этой информацией с Ребеккой. Я по-прежнему сомневалась, стоит ли ей доверять: кто поручится, что то, что я ей скажу, на следующий день не окажется на страницах газеты?
– На нем были инициалы, что на найденном вами портрете? – Ребекка едва заметно подалась.
Я нахмурилась, пытаясь вспомнить сквозь туман выпитого бренди.
– Да. Вообще-то были. Буква «А».
При моих словах ее бледное лицо стало еще бледнее.
– А? Вы уверены?
– Определенно. Никаких сомнений. Думаю, Джек сделал крупный план, чтобы вы могли спросить у него, когда увидите его снова. – Я безуспешно пыталась скрыть издевку в моем голосе. Я пристально посмотрела на нее. – С вами все в порядке? Как вы себя чувствуете?
Она кивнула, но ее улыбка получилась вымученной.
– Я плохо спала прошлой ночью.
Она не объяснила, почему, я же не хотела вдаваться в подробности. Тем не менее вид у нее был такой, будто она вот-вот опрокинется и свалится со стула. С тяжелым вздохом я вытащила из своего ящика пончики.
– Может, вам стоит что-нибудь съесть?
Стоило ей заметить в жирных пятнах пакет, как глаза ее прояснились.
– Спасибо. Думаю, это поможет.
Я расстелила на столе две салфетки, положила на них пончик и пододвинула к ней.
– Осторожнее с сахарной пудрой. Можно испачкать одежду.
