– Я знаю ровно столько же, сколько и ты. Поверь. Думаю, нам просто нужно во всем разобраться и понять это вместе.
Она говорила так убедительно, что я была готова поверить ей, не напомни я себе, какая она замечательная актриса. Большинству людей невдомек, что оперные певцы не только должны иметь хороший голос, но и владеть актерским мастерством – хотя бы для того, чтобы воплотить в действие то, что они поют на итальянском или немецком, или на каком еще там. По понятным причинам я не была фанатом оперы, но я знала об этом жанре достаточно, чтобы не принимать за чистую монету слова моей матери, когда она, глядя мне в глаза, что-то отрицала.
Вспомнив, как накануне в пустых комнатах старого дома слышался детский плач, я была готова поклясться: мать скрывала от меня, по крайней мере, одну вещь.
– Ребекка рассказала мне о твоем выкидыше. Зря ты утаила это от меня. Не хочу, чтобы меня снова застали врасплох.
Мать вскинула подбородок, но ответила не сразу.
– Не было походящей возможности, – помолчав, произнесла она. – Когда это произошло, ты была слишком мала, чтобы понять, я же не хотела тебя расстраивать.
На меня накатилась волна обиды и разочарования, словно пролитое молоко, смешанное с осколками стекла. Впрочем, и то и другое остались в прошлом, так что оплакивать их было уже поздно.
– Меня расстраивать? И бросить меня без видимой причины, даже не попрощавшись? Это, по-твоему, было менее обидно?
Она пристально посмотрела на меня. Я поймала себя на том, что стою затаив дыхание в надежде, что она наконец скажет мне то, что мне так хотелось услышать. Вместо этого она повернулась и, пощекотав мне щеки ворсинками своей шубки, шагнула в открытую дверь. Она остановилась в дверном проеме, правда, спиной ко мне.
– Мы должны сделать это вместе. Даже если кто-то поможет нам, все зависит только от нас двоих. – Она плотнее укутала воротником шею. – Меня не будет около недели. Ты можешь в любое время переехать ко мне, но я подозреваю, что ты захочешь дождаться, пока я вернусь.
Я лишь молча проводила ее взглядом, пока она спускалась с крыльца. Она обернулась и посмотрела на меня.
– До свидания, – сказала она.
Я не ответила. Это слово опоздало на тридцать три года.
Глава 9
Я сидела, уставясь в экран компьютера, в моем кабинете – проверяла новые объявления и делала заметки, – когда в переговорном устройстве раздался голос Нэнси Флаэрти:
– У тебя посетитель, Мелани.
Я была готова поклясться, что она улыбается. Ее согласные стали мягкими, словно ватные шарики, выпавшие из вялых губ на подушку. Вздохнув, я нажала кнопку, чтобы ответить.
– Встреча с Джеком не планировалась, так что ему придется подождать. Скажи ему, чтобы он немного остыл. Я выйду, как только освобожусь.
– Вот уж не думал, что мне нужно заранее договариваться о встрече, Мелли, ведь мы практически живем вместе.
Услышав в дверях голос Джека, я как ужаленная вскочила со стула и одновременно швырнула через всю комнату очки.
– Ты напугал меня, – сказала я, пытаясь вернуть себе самообладание.
Сияя фирменной улыбочкой, он прошел через весь офис и подобрал с пола мои очки.
– Я заметил, – сказал он, возвращая их мне. – Думаю, это ваши.
Я посмотрела на них так, словно видела их впервые, как будто они не сидели у меня на носу всего несколько секунд назад.
– Да. Похоже, это они.
Взяв из его протянутой руки очки, я бросила их в ящик стола.
– Вообще-то, они скорее модный аксессуар. Кто-то сказал мне, что в них я выгляжу более профессионально.
Джек посмотрел на меня с противной ухмылкой, до боли мне знакомой.
– Ты красивая женщина, Мелли. В очках или без них.
Его слова возымели эффект, противоположный тому, на который он рассчитывал. Моя уверенность в себе вылетела в окно.
– Джек, признавайся, что тебе нужно?
Он сел напротив моего стола и вытянул длинные ноги.
– Что заставляет тебя думать, что мне что-то нужно?
– Потому что перед тем, как о чем-то меня попросить, ты становишься жутко любезным.
Мои слова явно его задели.
– Я всегда любезен с тобой.
На первый взгляд так оно и было. Но его любезность всегда вынуждала меня делать то, чего я не хотела делать.
– Выкладывай, Джек. Чем раньше я скажу тебе «нет», тем раньше ты уйдешь, и я смогу вернуться к работе.
– Тогда ладно. Я хотел узнать, не захочешь ли ты сегодня совершить путешествие?
– Сегодня? – Я с опаской посмотрела на свой стол: на аккуратный список дел и стопку розовых телефонных сообщений, на которые я все еще не ответила.
– Да, сегодня. Прямо сейчас, если на то пошло. Если поехать прямо сейчас, времени у нас будет более чем достаточно. Я бы привез тебя домой к девяти вечера, и ты вовремя ляжешь спать.
Я не была уверена, что было причиной озорных искорок, плясавших в его глазах, – то ли забота о моем сне, то ли возможность отправиться в путешествие. Вспомнив, как накануне он отшил меня, когда взял с собой Ребекку навестить в историческом архиве Ивонну, я принялась судорожно придумывать повод для отказа. Увы, мой язык меня опередил:
– Куда?
– В Ульмер.
– Ульмер? – Название показалось мне незнакомым. – Кажется, так звали твоего дядю?
Джек хитро улыбнулся. Ямочка на еще щеке мгновенно возымела совершенно ненужный мне эффект на мое кровяное давление.
– Нет. Я имел в виду Ульмер, штат Южная Каролина. Вернее, одно место с ним рядом. Это в паре часов езды от Чарльстона по триста двадцать первому шоссе.
Я нахмурилась, вспомнив прошлые поездки, которые я некогда совершала с друзьями по университету в семейные охотничьи домики или реставрированные фермы их родителей. Это были вторые дома, которые использовались для семейных встреч и праздников. Здесь всегда были рады друзьям, которым было больше некуда податься и которых иногда жалели.
– Триста двадцать первое шоссе – это та самая дорога, что пересекает кучу болот и где единственный признак цивилизации – это рекламные щиты, которые рекламируют приманку для оленей и червей для наживки?
– Она самая.
– Тогда зачем нам туда нужно? – Увы, я слишком поздно поняла, что вместо слова «ты» произнесла «мы» и что Джек уже зацепил меня на крючок – осталось лишь намотать леску на спиннинг и швырнуть меня на палубу.
По его лицу промелькнула самодовольная улыбка:
– Чтобы навестить двухсотлетнюю плантацию, где на стенах висят старые семейные портреты, которые, как мне подумалось, нам стоит посмотреть.
