– Ага, – обрадовался наварх, – засуетились. Скоро вам придет конец, да поможет нам Аполлон! Заряжай!
Еще два ядра, а потом и третье, унеслись в сторону берега, рассекая воздух над головами сражавшихся гоплитов. Все ударили точно в цель. Люди разлетались в стороны как деревяшки, выбитые в игре палкой. Криков Гисандр не слышал с такого расстояния, шум схватки перекрывал его, но в том, что воплей, стонов и проклятий на берегу раздавалось сейчас предостаточно, сомнений не было. Еще три ядра вынесли с холма почти десяток гоплитов, а следующие три добавили ужаса и вызвали новые крики бессильного отчаяния. Почти треть отряда на холме была уже перемолота. Леотихид на глазах лишался своего единственного резерва.
«А жив ли он еще? – спросил сам себя Гисандр. – Ведь цари схлестнулись еще на рассвете. Если Леонид жив, то его поединщик должен быть уже давно мертв. Если только не случилось чего-то непредвиденного».
И тут наварх вновь заметил движение на холме, но уже не беспорядочное и паническое, с целью избежать попадания летящих камней. На этот раз колонна гоплитов спускалась с него с явным намерением атаковать. И во что бы то ни стало уничтожить оружие, которое десятками превращало их в мертвецов, не дав даже пустить в ход копье или меч. Этот удар неожиданно всколыхнул левый фланг сражения, на котором все могло быстро измениться. На холме оставалось уже не больше трети солдат запасного отряда, и все они сосредоточились напротив моста.
– Заряжай! Быстро! Цель чуть пониже, – приказал наварх в надежде накрыть ядрами наступавший отряд.
А про себя подумал: «Что это они возле моста держат оборону, неужели Леонид ошибся и мост рабочий? Тогда это меняет дело. Надо его захватить – и мы, считай, на том берегу. Нам бы только переправиться, а там уже ни эфоры, ни Леотихид от нас не уйдут!»
Три ядра унеслись вперед. Они прошли так низко, что Гисандр на мгновение подумал, что случился недолет и он сейчас убьет кого-нибудь из своих. Но ему повезло. Морпехи пристрелялись, и все ядра обрушились на голову наступающей колонны, которая еще не полностью успела спуститься на равнину.
Постоянно подгоняемая навархом обслуга баллист дала еще три быстрых залпа, почти уничтожив половину отряда, который так и не смог с ходу начать атаку. Бурление на левом краю сражения почти прекратилось. Весь прибрежный холм был усыпан окровавленными телами. А те, кто еще оставался на нем, пришли в ужас. И только гордость спартанцев и приказ своего царя не позволяли им покинуть холм.
Эти попадания заметили не только воины Леотихида, несшие потери, но и гоплиты царя Леонида. Его воины приободрились еще больше, видя, как гибнет их враг. Издав боевой клич, они ударили сильнее и оттеснили противника почти на половину стадии к берегу. В этот момент наварху показалось, что где-то там, на острие атаки мелькнул знакомый коренастый силуэт Леонида.
– Молодцы! – похвалил стрелков Гисандр. – Еще пара таких залпов, и вместо отряда на холме останется одна кровавая каша. Аид соберет хорошую жатву. А наш царь будет доволен!
– У нас закончились ядра, – сообщил ему в ответ один из морпехов, вытирая тыльной стороной ладони запыленное лицо.
– Вот это поворот, – озадачился наварх, – значит, нам нечем добить противника.
В этот момент он заметил сквозь темнеющий воздух – уже наступали сумерки – что вверх по склону в направлении моста четверо гоплитов на растянутом алом плаще тащат одного раненого воина. Вокруг них синхронно двигались человек двадцать охранников, со всех сторон закрывая раненого щитами. С учетом сотен окровавленных гоплитов, усеявших своими телами весь склон, такое внимание могло иметь только одно объяснение. Это был царь Леотихид. Он был ранен, и его пытались спасти, унося с поля боя. Решение пришло само собой.
– У нас ведь остались зажигательные горшки? – скорее заявил, чем спросил наварх.
– Да, – кивнул морпех, – еще ни одного не использовали.
– Отлично, – просиял Гисандр и вдруг заорал на морпеха: – Быстро заряжай все три баллисты горшками! И цель вон туда. Видишь, тащат раненого? Бей туда, накрой их. Бей с недолетом, даже с перелетом. Зажги там все вокруг. Пусть у них земля горит под ногами! Главное, чтобы его не донесли до моста. Понял?! От вас сейчас зависит судьба сражения.
Ошарашенный такой задачей морпех кивнул и метнулся выполнять приказание. Таким разъяренным он давно не видел своего наварха. Гисандр был сейчас для него страшнее любого гоплита врагов.
Три горшка мгновенно установили на ложе и подожгли фитили.
– Давай! – в нетерпении рявкнул наварх.
Три огненных протуберанца прочертили быстро темнеющее небо над Спартой. Один горшок рухнул точно позади отряда, дотащившего раненого царя – а Гисандр почти не сомневался, что там именно Леотихид – до середины склона. Огненная лава выплеснулась прямо на плащи охранников, передвигавшихся в конце колонны. Трое из них, объятые пламенем, побросали копья и стали кататься по земле. Их крики, казалось, были слышны даже здесь.
Второй горшок, почти одновременно, упал на землю чуть левее. Но тоже попал удачно. Он раскололся о землю в самой гуще воинов резервного отряда. Там тоже началась паника, когда у них под ногами загорелась земля, а на самих гоплитах стали дымиться плащи и доспехи.
Третий горшок ушел немного в перелет, просвистел над головами охранников Леотихида и рухнул где-то на берегу, немного не дотянув до реки. Это стало ясно, когда путь воинов, тащивших раненого царя, вдруг осветился впереди ярким светом от языков пламени, вспыхнувшего сразу за холмом. В этом пламени стало видно мост, который находился вдалеке чуть правее. Туда и потащили немного замешкавшиеся охранники своего царя, изменив направление.
– А ну, заряжай быстрее, – крикнул Гисандр, подгоняя морпехов, – не то уйдет! Темнеет уже. Видишь, как забегали по склону. Зарядил? Давай!
Еще два горшка стремительно улетели в том же направлении. Первый достиг земли прямо на вершине холма и, разбившись, снова расплескал огонь на пути охранников Леотихида. Это задержало их продвижение к мосту и заставило двигаться почти вдоль склона, чтобы обойти бушующее пламя.
Второй не долетел и раскололся прямо в воздухе, над головами сражавшихся воинов. Правда, почти у самого холма. Огненный дождь с небес пролился на гоплитов. Гисандр понимал, что мог задеть и своих. Но сейчас приходилось идти на жертвы. Цель была слишком важна и оправдывала любые средства.
В том месте, где упал горшок, заполыхал гигантский костер. Попавшие под огненный дождь, а также сражавшиеся вокруг гоплиты в отсветах языков пламени походили сейчас на демонов из подземного царства Аида, исполнявших какие-то ритуальные танцы. Особенно на фоне наступавших сумерек.
Картина боя стала стремительно меняться. Гоплиты Леонида, явно одерживавшие верх, после бомбардировок огненными горшками еще больше усилили натиск. Бившиеся рядом с местом падения горшка на поле воины Леотихида поневоле расступились. Этим воспользовались атакующие и быстро оттеснили их с левого фланга, почти очистив его. Буквально на глазах Гисандра между ним и береговыми холмами образовалось свободное пространство. Бой все больше стал смещаться от дороги к холмам, на правый фланг, именно там продолжалась схватка армии эфоров и воинов царя Леонида.
