Мы ещё поквитаемся, Джералд Адемар…
Эрика выпила немного вина и начала свой рассказ. Хотя всё чего она хотела — схватить со стола нож с серебряной ручкой и вонзить его в горло хозяину замка, потому что в этот момент в ней отчаянно боролись две Эрики. И первая Эрика, дочь Дивира Нье Лири, так бы и сделала, отомстила убийце своих родителей прямо сейчас. Она конечно и погибла бы прямо сейчас, но это было неважно. А вот вторая Эрика, наследница Янтарного трона и невеста короля, решила иначе. Она усмирит свою ярость. Она не вонзит ему в горло нож сейчас. Она убьёт их всех. Хладнокровно и безжалостно, просто немного позже. Она уничтожит весь этот волчий Дом. И вторая Эрика победила первую.
Она медленно отодвинула нож в сторону и неторопливо рассказала то, что хотел слышать её собеседник с самого своего бегства из Гранарда. Она лишь опустила некоторые детали, не упомянула о двух своих побегах и перенесла нападение Тьена Нье Ригана из Гранарда в Линн.
— Дай руку, — произнёс Джералд, когда она закончила.
Эрика помедлила, и он сам схватил её за запястье, а на попытку выдернуть руку из его крепких пальцев, он одним резким движением вонзил в столешницу кинжал и произнёс, пытаясь снять кольцо:
— Не дергайся, если не хочешь, чтобы я пригвоздил твою ладонь этим кинжалом.
Страх парализовал Эрику и она замерла, растопырив пальцы. Но кольцо сидело прочно, и не поддалось на попытки Джералда его снять, лишь палец распух и покраснел. И хоть Эрика и не собиралась плакать перед врагом, но слёзы сами побежали из глаз. Видя это Джералд ругнулся, отшвырнул её руку и спросил с прищуром:
— Откуда у тебя это кольцо? Кто дал тебе его?
Почему-то это кольцо было важно для него, Эрика почувствовала это даже сквозь дрожь ужаса, которая колотила её после прикосновения его рук. И может быть, судьба этого кольца была самым главным, что он хотел услышать из её рассказа.
— Мой дядя Тревор привёз его на помолвку в Кинвайл, — ответила Эрика, сжимая руку в кулак.
— Вот как?! Значит… это был хитрый лис Тревор, — усмехнулся Джералд и отпил ещё вина. — Жаль я не удавил эту рыжую гниду… А твоя мать носила это кольцо постоянно?
— Носила, да, но…
Эрика осеклась. Вот сейчас она вспомнила, что в тот страшный день кольцо было на ней. Да оно вообще почти всегда было у неё на руке, но как тогда оно попало к Тревору?
Она не успела это осмыслить, потому что Джералд Адемар, медленно достал из кармана другое кольцо и аккуратно положил на край стола. Точно такое же кольцо, как то, что было на руке у Эрики. Вернее, точно такое же по форме, и даже камень внутри него был зелёным, и Эрика невольно разжала кулак и положила руку рядом на стол глядя на оба эти кольца. Хотя внешне они были одинаковыми, но то, что было у неё на пальце, всё-таки выглядело немного иначе. И только глядя на него сейчас Эрика поняла, что с того момента, как в ней проснулся Дар, кольцо будто стало ярче. С каждым днём оно словно наливалось внутри солнечным светом, становясь всё прозрачнее и зеленее, и сейчас камень внутри него стал совсем не похож на тот, каким он был в Кинвайле на помолвке. И уж точно он не был похож на тот, что лежал на столе. Тот был застывшим, мёртвым, а этот — живым…
— Я тоже поначалу обманулся. Фрэйи ведь такие лгуньи, — криво усмехнулся Джералд, постукивая пальцами по столу. — Что же, учитывая, что произойдёт у нас с тобой дальше, думаю, стоит рассказать тебе одну очень занятную историю…
Глава 26. «Из жёлудя упавшего пробьётся росток…»
Викфорд не думал, что следующий мост попадётся им лишь к вечеру. В итоге потеряли целый день, а потом ещё сделали крюк, огибая скалу. Но чутьё вело его уверенно. И не только чутьё. С каждым шагом, с каждым мгновеньем этого дня что-то в нём менялось. Запахи леса, его звуки и краски, постепенно из отдельных кусочков сплетались в цельную картину, имени которой Викфорд пока не знал, но для себя называл это предвидением. Он касался дерева и уже знал, что вот совсем недавно здесь прошёл олень, а ниже по реке идёт стая волков. Их пути пересекутся ближе к вечеру, и для оленя эта встреча закончится плохо. Что в этом поваленном дереве сойка спрятала несколько желудей и следующей весной они прорастут, а через много лет здесь будет стоять огромный крепкий дуб, победивший в борьбе за место под солнцем своих менее удачливых собратьев. Это было очень странное ощущение: понимание всего, что происходит вокруг, всей этой невидимой обычному глазу жизни, прошлого и будущего, это было ощущение какого-то всемогущества, как будто у него открылся третий глаз. И эта сила в нём медленно нарастала, постепенно открывая перед Викфордом всё новые и новые грани. Она гнала его вперёд по следу Эрики, который он снова поймал уже на другой стороне реки. Он отставал от неё на целый день, но упорно сокращал это расстояние, чувствуя лишь одно — надвигается какая-то угроза. Не понимал какая, но ощущал её кожей. А по следам Эрики, по тому, как она их путала, оставляя свои знаки, он видел, что и она тоже ощущает эту угрозу. И удивлялся тому, что так легко видит эти её попытки. Она ведь фрэйя, лес её дом. А он?
Всё это было странно.
Он думал об Эрике всю дорогу. Почему она сбежала? И куда? Снова на север, к Тьену Нье Ригану? И эта мысль жгла калёным железом. Но потом её сменяли другие тревожные мысли: а если её поймают? А если она оступится? Подвернёт ногу? Если, на неё нападут дикие звери… Хотя нет, на фрэйю звери не нападут, но всё равно! Она одна в этом лесу…
Ему хотелось догнать её прямо сейчас, поймать, сжать за плечи и встряхнуть так, чтобы из её головы вылетели все мысли о попытках снова его бросить. Прижать к себе, а потом поцеловать. Целовать её до головокружения. Сказать, как сходит по ней с ума. Хотя она знает, он ведь уже говорил. Плевать, скажет ещё раз. Он так скучает по ней, до боли в груди, до какой-то дурноты от этой безысходности. Ощущает пустоту рядом с собой и такую тоску, что единственное лекарство от этого — быстрая езда. Он гонит лошадей понимая лишь одно — каждый шаг приближает его к цели. Он так ярко представлял их встречу и не знал, что он скажет ей? О чём спросит? хочется сказать так много, а услышать ещё больше. А потом… Что они будут делать дальше? Куда ему увезти её, чтобы Рогатый Бог оказался неправ, и они не отправились вместе на эшафот?
Ты можешь спасти её. Но только вместе с Балейрой.
За эти дни, которые он провёл в лесу без неё, он уже готов был даже на это. Спасти кого угодно, Балейру, Тавирру, весь мир, лишь бы снова увидеть Эрику. А потом он придумает что-нибудь. Только бы найти её… Только бы найти…
Он видел, как Кун наблюдает за ним и молчит, видит его терзания, но ни о чём не спрашивает. И, скорее всего догадывается. Балерит вообще был неразговорчив, не задавал никаких вопросов и не спорил с ним, как это любил делать Корин. Просто ехал, жевал травину, да временами прикладывался к фляжке. И на четвёртый день Викфорд не выдержал.
— Почему ты молчишь? Разве тебе не интересно, откуда я знаю дорогу? — спросил он Куна, когда они стояли на вершине холма, разглядывая в низине какую-то схуну, и ожидая пока повозка проедет через дорогу.
