Что это означает?
В другое время всё было бы по-другому. Она бы бродила с наставницей по лесу, слушая, чувствуя, впитывая ощущения. Изучая голос леса и его знаки. Она бы научилась их понимать и читать, и как её мать могла бы прикасаясь пальцами к листья чувствовать грозу, ветер, опасность. Знать откуда она придёт и когда. А Эрике не у кого было спросить, что означает эта дрожь воды и стоит ли её бояться.
Она не знала, что из её заклинаний сработало, но поскольку Викфорд их так и не догнал, значит получилось.
А жаль…
Где-то в глубине души, так глубоко, что она и сама бы себе в этом не призналась, она надеялась, что Викфорд найдёт её. И больше не отпустит.
Наконец, на пятый день, лес поредел, они спустились с холма и выехали в долину. Серебряный лог. Эрика посмотрела вдаль, приложив руку ко лбу и в этот момент поняла, почему долина так называется. Она вся сплошь была покрыта зарослями серебристых азалий, сейчас к тому же цветущих последними розовыми цветами. Серебристый сливался с розовым и от этого казалось, что вся долина залита первыми рассветными лучами.
У развилки стояли три высоких менгира с высеченными на них рунами. Эрика прочла их и поняла, что налево уходит дорога на Ирвин, а направо — к границе с Тавиррой. И где-то там, как раз за этими холмами на горизонте находится Волчий остров — родина Викфорда Адемара.
Эрика вздохнула, вспомнив знакомое имя, и тронула лошадь, решив не задерживаться на открытом пространстве. Сегодня к вечеру она сделает то, чего хотел от неё Рогатый Бог. Она приедет в Ирвин, посадит жёлуди и отправится в Тэйру. А там её путешествие, наконец, закончится. Там, в волшебном лесу, она сможет, наверное, забыть свою боль. Во всяком случае она очень на это надеялась.
Они пересекли долину, и остановились на обед на берегу ручья, спрятав лошадей в высоких зарослях.
Осенний день выдался тёплым и погожим — ни единого облачка на небе и после сумеречной влажности леса, здесь было хорошо. Солнце пригревало ласково и, откинувшись на полусогнутых локтях, Эрика подставила ему лицо. Ощущение того, что скоро её путь закончится, было и сладким, и горьким одновременно.
Все эти дни и ночи, когда они с Уилмором бродили по лесам, ночевали в пещерах и под вывернутыми с корнями деревьями, Эрика была погружена в свои размышления. Из Уилмора собеседник был так себе, он либо мычал под нос один и тот же заунывный мотив, либо говорил Эрике, что защитит её, ну или спрашивал про обед. Но с другой стороны, это было даже лучше. Эрике не хотелось ни с кем говорить. Она всё думала о том, что всё могло бы сложиться как-то иначе, но похоже Балейра чем-то прогневала Богов, раз всё получилось именно так.
Тень упала на её лицо, стало как-то прохладно, видимо на солнце набежала тучка и Эрика открыла глаза.
Он стоял прямо перед ней, заслоняя солнце. Высокий, широкоплечий, седой, глаза с прищуром наполнены синим льдом и большой лоб с залысинами пересекают три глубоких морщины. Варёная кожа на плечах усеяна шипами, а на груди, прямо на гладкой поверхности доспеха, вытравлен белый волк в серебряном круге — герб дома Адемаров.
Но она узнала бы его и без этого. Достаточно одного взгляда на это жестокое, будто высеченное из мрамора лицо. Джералд Адемар — убийца её семьи стоял прямо перед ней скрестив на груди руки.
Сердце болезненно дёрнулось, словно в него попали стрелой, и первой мыслью Эрики было схватить лук, или нож, или… да что угодно и броситься на своего врага, но в то же мгновенье холодная сталь кинжала коснулась кожи над ключицей, и чья-то рука потянула её вниз за волосы.
— И что тут у нас за красавица? — произнёс вкрадчиво чей-то голос и над ней навсило ещё одно лицо — почти точная копия Джералда Адемара, только моложе. — Боги милосердные, какие глаза! Да это же… самая настоящая фрэйя! А я-то думал, кто это путает нам следы! — мужчина склонился к её уху, и Эрика услышала, как он шумно втянул ноздрями воздух. — Какой вкусный подарок принесла нам сегодняшняя охота. Не зря мы гонялись за этой дичью целых три дня!
Рука в кожаной перчатке сдавила плечо Эрики, попытавшись залезть под рубашку, но Джералд Адемар сказал жёстко:
— Убери руки, Бреннан. Это моя добыча.
Глава 24. Дорога в Ирвин (3-я часть)
Лезвие кинжала исчезло, и рука в перчатке разжалась.
Но угрожать Эрике ножом больше и не требовалось. За первой волной ярости внезапно пришёл страх. Навалился удушающим облаком, сковав спазмом горло, наполнив лёгкие дымом, не давая дышать или произнести хотя бы слово. Всё всплыло в памяти так ярко, как будто это было вчера: всадники со штандартами на которых скалилась голова белого волка, факелы, топот копыт, крики и звон мечей, и костёр на площади…
И это лицо…
Джералд Адемар тогда стоял впереди отряда, а она пряталась на крепостной стене, разглядывая его в узкую щель бойницы. И она запомнила его навсегда. Даже прошедшее с того дня время не стёрло из её памяти ни одной черты этого человека.
Человека ли? Да разве люди на такое способны?
Сколько раз она в ужасе просыпалась от звона мечей, запаха дыма и криков… Сколько раз он снился ей, неумолимый и бесстрастный, с рукой лежащей на рукояти меча.
Эрика впилась пальцами в жухлую траву, смотрела в лицо Джералда Адемара и молчала, парализованная этим страхом. Вот он — её самый страшный кошмар теперь стоит перед ней, как ни в чём не бывало, и рассматривает её с прищуром, засунув за толстый кожаный ремень большие пальцы рук. А она не может ничего сделать, только таращится на него, как лягушка на болотную змею.
— Кто ты такая? И как здесь оказалась? — спросил Джералд Адемар, покосившись на то, как два его человека крепко связывают Уилмора.
Эрика молчала, судорожно глотнув воздух, и пытаясь успокоить дыхание. Сердце колотилось, как у зайца и сейчас ей хотелось только одного — бежать. Вскочить и мчаться вниз по склону, к реке, к спасительным зарослям в низине. Плюхнуться с разбегу в воду и плыть на другой берег. И плевать, что вода в реке холодная, и что её, скорее всего, всё равно догонят, хотя… а вдруг повезёт? У неё начиналась паника, а паника никогда не идёт рука об руку со здравым смыслом.
— Ну? Чего молчишь? Хочешь, чтобы мой сын тебя разговорил? — спросил Джерал Адемар нетерпеливо и Бреннан вышел из-за спины Эрики, став рядом с отцом.
Ей показалось, что за этот короткий промежуток времени в голове у неё пронеслись одновременно тысячи мыслей, как бывает в особенно напряжённые моменты жизни. И о том, что бегством нужно было спасаться сразу, а сейчас момент упущен, и том, что её наверняка убьют, как её мать и отца. И что этот зверь перед ней — отец Викфорда Адемара и…
Викфорд! Он найдёт её. Обязательно найдёт, он ведь обещал! Ей нужно просто потянуть время, не дать им убить себя сразу, а потом он приедет за ней.
Последняя мысль показалась спасительной.
