— Но, Вик, — попытался образумить его Корин, но по взгляду командора понял, что образумить того вряд ли получится.
Викфорд раздал ещё кое-какие указания, и вскочил на лошадь. Его гнали огненные ветви под кожей, и он не хотел больше терять времени.
Нет Эрика, даже не надейся, что сможешь затеряться в этих в лесах! Я иду по твоему следу!
Глава 24. Дорога в Ирвин
Эрика не думала, что расставаться с Викфордом будет так сложно. Когда он уснул, она сидела и смотрела на него пытаясь успокоить дыхание и отогнать непрошенные слёзы, которые её душили. То, что он сказал…
То, как он это сказал…
Его губы, его руки, его жар…
Всё разом перевернулось в ней от его слов. От прикосновения его губ. От осознания того, что всё это время она просто была слепа. И сейчас сердце надрывно билось от сумасшедшего счастья, и замирало от невыразимой тоски.
Он не был в Гранарде! Он не убивал её семью! И он… Он, кажется, её любит…
О Триединая мать!
Эрика поняла не сразу — что-то произошло с ней в этот момент, что-то изменилось внутри неё… Изменилось разом, одной вспышкой, словно от того тепла, которым он поделился с ней, лопнула ледяная скорлупа вокруг её сердца.
И теперь она чувствует и слышит так много всего! Чувствует приближающуюся грозу и запах дождя, хотя он ещё далеко, где-то за рекой. Она слышит, как падают листья с деревьев, и слышит… слышит лес! Не просто слышит, чувствует, ощущает, как будто у неё за спиной развернулись огромные крылья, способные пробить стены и крышу и дотянуться до деревьев, до реки, до гор и обнять их. И она одновременно и здесь, и в том лесу, и в реке, и в небе… Как будто она часть огромного леса, сплетена с ним невидимыми ветвями и корнями, листьями, ягодами, травами, и слышит всё, что слышат они…
Шелест ветра, уханье филина, мягкую поступь волка по осеннему опаду и журчанье ручья.
Как странно…
Как волнующе…
В ней столько сил, что не хватает дыхания, так глубоко хочется вдохнуть весь этот мир, попробовать его на вкус, узнать, погрузиться и раствориться в нём. Стать единым целым.
Она закрыла глаза, перевернула руки ладонями вверх, ощущая всё вокруг: как сквозь пальцы текут невидимые токи и под кожей оживают тонкие ветви и стебли, тянутся и вьются, прорастают сквозь кожу, проникают в этот мир, распускаясь в нём цветами, и вплетаются в такой же невидимый узор ветвей и токов, которыми пронизано всё вокруг. И которые она теперь видит, слышит и ощущает.
Так просыпается Дар.
Во всяком случае, это было очень похоже на то, как описывала её наставница.
О Слава тебе, Ясноликая Эйне! Это, и правда, её день рожденья! Нового рожденья, как фрэйи…
Эрика улыбнулась, сжимая ладони в кулаки, словно пытаясь удержать это волшебное ощущение, а потом её улыбка сразу же погасла. Она открыла глаза и посмотрела на Викфорда. Вспомнила его слова, которые он сказал, поздравляя её сегодня. О том, что он останется с ней и будет её защищать. Но при этом он отдаст её в руки Рябому, ведь он человек слова. Он поклялся привезти её в столицу…
Поэтому ей придётся с ним расстаться…
С тем, кто открыл в ней этот Дар. Придётся оставить его здесь и исчезнуть, ведь иначе им не выжить вместе. Ему не выжить рядом с ней.
Он отвезёт её в Кальвиль и думает, что сможет там защищать. Увы… Он не понимает главного. Пока они вместе — это невозможно. Сколько они протянут без того, чтобы не броситься в объятия друг друга? Час? Полдня? День?
Они станут любовниками. Она видела это сегодня в черноте его глаз. И даже если он не будет её первым мужчиной, он точно станет вторым, и единственным в её сердце.
А через сколько нежных взглядов между королевой и её командором король всё поймёт? Как скоро на них донесут услужливые придворные? И как скоро их казнят за это? Ведь этого нельзя будет не увидеть на их лицах. Но даже если они будут очень осторожны… А если её обидит король? Оскорбит? Ударит? Викфорд просто не сможет удержаться, и не вступиться за неё перед королем, и однажды это будет стоить ему жизни. А она не может этого допустить. Это не жизнь, это пытка…
Но как же это ужасно! Только-только обрести друг друга, чтобы снова потерять…
Почему Боги так жестоки с ней!
Она потянулась к Викфорду и провела по его щеке тыльной стороной ладони. По виску, по щеке, по губам. Это было так странно — прикасаться к нему. Это всё было странно, ведь ещё вчера вечером она ненавидела его, она хотела его убить, а сейчас мысль о том, что им придётся расстаться, просто разрывала её на части.
Эрика прилегла рядом, прижалась лбом к его плечу, и слёзы побежали из глаз сами собой, совершенно беззвучно. Вспоминала, как они вот так же лежали в пещере, как он вёз её на лошади сегодня утром, и как ей было хорошо… нашла его руку и переплела пальцы…
Она лежала так, впитывая эти прикосновения, вдыхая запах его кожи и молча глотая слёзы.
— Прости меня, но так будет лучше, — прошептала, наконец, вытерла мокрые щёки ладонями и встала.
У неё впереди длинный и полный опасностей путь. И ей ещё предстоит обвести вокруг пальца Корина.
— Прощай, Викфорд Адемар, — она склонилась к его лицу и нежно поцеловала в губы. — Я никогда тебя не забуду.
Король, конечно, разозлится. И герцог Сенегард вряд ли похвалит его за это, но зато он останется жив. А это главное.
Она торопливо собрала вещи — только самое необходимое, и выглянула в окно. Дождь уже накрапывал.
Дождь это хорошо. В дождь легче всего плакать. Кажется, что и весь мир плачет вместе с тобой.
Корина в этот раз подменял Нурберт, и Эрика думала, что это станет проблемой, но всё оказалось ещё проще. Рядом с ним сидел Уилмор и напоить с его помощью пса оказалось совсем нетрудно. Самым трудным было ехать в темноте. Но теперь у Эрики было что-то и помимо зрения, теперь её вёл Дар. И хотя она ещё до конца не понимала, как совладать со всем тем, что на неё обрушилось, но доверять ощущениям ужа начала. И свернула не к большому каменному мосту через Эрну, где собиралась изначально пережидать дождь, а к огромному старому дубу на выезде из Линна. Там, среди камней в небольшой пещере они смогли спрятаться вместе с Уилмором. А едва впереди стала различима дорога, снова тронулись в путь.
Эрика ощущала внутри тревогу — погоня уже близко и только стегала лошадь, доверяя своему чутью, но, не понимая куда оно ведёт. И лишь когда перед ними появился подвесной мост, под которым ревела река, она выдохнула. А на другой стороне она велела Уилмору перерезать веревки, которыми мост крепился к толстым брёвнам на берегу…
Она не думала, что это будет так больно. Стоять и смотреть на стремительную воду, которая разделяет их с Викфордом, и ощущать, как сердце истекает кровью. С того дня, как Адемары сожгли её дом, с того дня, как она бежала из Гранарда в Кинвайл, Эрика не думала, что снова испытает такую острую боль от потери. И вот снова… И снова в этом виноват один из Адемаров, только теперь всё наоборот. Какая насмешка судьбы!
