– А вот и я! Скучал без меня? – весело говорит Ксюша, входя в палату.
Ужасно скучал! Улыбаюсь ей и приподнимаюсь на локте, хвастаясь своим достижением. Она тут же замечает:
– Ух ты! Молодчина! А угадай, что я тебе принесла? – показывает на два пакета в руках. – Но сначала твой телефон на зарядку поставлю.
Втыкает в розетку и кладет рядом со мной. А потом достает из пакета пару пластиковых контейнеров. Ух ты, она мне что-то приготовила! Моя ты девочка!
– Я сварила тебе суп-пюре. Надеюсь, вкусный. Сейчас чуть-чуть разбавлю, чтоб по трубочке хорошо текло, и попробуешь. Думаю, тебе такое уже можно.
Вдыхаю аромат домашнего куриного супа и блаженно прикрываю глаза. Беру из её рук трубочку и делаю первый глоток.
– Ну и как, вкусно? Не больно глотать? – беспокоится она.
Улыбаюсь и моргаю. Жадно пью и благодарно смотрю на девушку. Опустошив кружку, беру телефон и пишу ей:
«Ничего вкуснее в жизни не ел! Спасибо!»
Она смущается и наклоняется к пакету.
– А еще я привезла тебе одежду, и даже это, – показывает мне тапки. – Думаю, они тебе скоро уже понадобятся.
Я постараюсь, милая. Я постараюсь, чтобы это случилось как можно скорей.
– А еще… – театрально тянет Ксюша, – я привезла то, что позволит тебе чувствовать себя уверенней!
Достает и разворачивает передо мной ярко-фиолетовые боксеры в розовых сердечках. Смотрит так лукаво, а я в шоке. Где она их откопала? Наверное, кто-то из фанаток подарил, а я машинально засунул их в шкаф. Тоже театрально хватаюсь руками за голову, а она смеется.
– Не волнуйся, я и другие привезла, – достает обычное серое белье и убирает в тумбочку. – Но сначала мы устроим банный день!
* * *
Настраиваю теплую воду и собираюсь обтереть Егора мягким полотенцем. Приходит сообщение:
«Я сам. Где смогу»
Стесняется меня. Наверное, я бы тоже стеснялась.
– Хорошо! Если хочешь, я даже могу отвернуться, – весело говорю ему.
Кивает и берет у меня влажное полотенце. Откидываю с него одеяло и отхожу с телефоном к окну. Через несколько минут получаю сообщение:
«Я всё. Остались ноги и спина»
Поворачиваюсь и вижу, что он прикрыл пах кончиком одеяла. Улыбаюсь и, сполоснув полотенце, вытираю Егору спину и ноги. Какое же у него красивое тело… гладкое, в меру мускулистое… Он напряженно наблюдает за мной. А я, кажется, увлеклась. Смущаюсь и отхожу за бельем. Помогаю ему надеть боксеры, стараясь не смотреть туда. Потом накрываю одеялом.
– С легким паром, – шутливо говорю ему, и он моргает.
– Теперь нужно тебя побрить. Я привезла электробритву. Только вот не знаю, как ей пользоваться.
Тут звонит мой телефон, и я вижу на дисплее «Папа».
– Ксюшенька, это папа. Я только что приземлился. Ты можешь встретиться со мной завтра?
– Не знаю. Я больнице, – растерянно говорю я.
– В больнице? Доченька, что случилось?
– Нет, нет, со мной все в порядке. Тут мой… – запинаюсь, не зная, что сказать про Егора. Он выжидающе смотрит на меня – и я решаюсь: – Тут мой парень лежит.
Егор одобрительно кивает и улыбается. Я тоже улыбаюсь в ответ, а потом вспоминаю, что папа ждет.
– Я смогу ненадолго выйти.
– Хорошо, Ксюшенька, я приеду к больнице, и мы сходим куда-нибудь в ближайшее кафе. Утром, часов в одиннадцать подойдет?
– Хорошо.
Прощаюсь с папой и смотрю на Егора:
– Завтра в одиннадцать мы встретимся. Где-нибудь недалеко от больницы.
Кажется, Егор облегченно вздохнул. Наверное, боялся, что я откажусь от встречи с отцом. Но я пересилю себя и дам ему шанс объясниться.
* * *
Снова сидим, взявшись за руки, и слушаем музыку. Кажется, это стало нашим вечерним ритуалом. Только музыка сегодня почему-то грустная. Выбирает всегда Ксюша, и я не против. Хочу лучше узнать ее, а музыкальные пристрастия очень многое могут сказать о человеке.
Ксюша о чем-то задумалась. Смотрит куда-то вдаль и кусает губы. А я просто любуюсь её милым личиком и поглаживаю ладошки. Наверное, переживает из-за встречи с отцом. Я рад, что она согласилась с ним встретиться. И не только потому, что мне теперь не нужно выдумывать предлог, чтобы удалить её завтра из больницы. Моей девочке нужен отец. Даже если она от меня уйдет, у нее должен быть мужчина, который будет заботиться о ней.
Поджимает губы, словно приняв какое-то решение, и возвращается взглядом ко мне. Улыбаюсь ей. Она дотрагивается пальчиками до моих губ и словно обрисовывает улыбку. Замираю. Это безумно приятно. Обводит линию подбородка легонько, будто перышком касается. Пробегается по шее и медленно ведет ладонью по обнаженным плечам. Чуть сжимает бицепсы, и опускается ниже к ладони. Внимательно следя за своей рукой, поднимается вверх и переходит на грудь. Я слежу за ней, чуть прикрыв глаза. Она закусывает губу, её грудь высоко вздымается. Она будто не может оторвать взгляда от своих пальцев, рисующих спирали вокруг моих сосков и опускающихся все ниже. Мысленно молю её не останавливаться. Но она вдруг замирает у края одеяла и испуганно смотрит на меня.
– Вот я дурочка, да? Ты лежишь тут такой больной, а у меня в голове фантазии всякие…
Пишу ей: «Загляни под одеяло»
Она осторожно отодвигает одеяло и потрясенно охает. Мой дружок топорщит трусы и явно просится на свободу. Ксюша сглатывает и облизывает губы. Боже, это так волнующе! Несмело касается его пальцами и начинает поглаживать через ткань. Мысленно стону и тяну её на себя. Опирается руками на подушку и тут же впивается в меня поцелуем. Я запускаю руки ей под футболку и расстегиваю бюстгальтер. Вдруг Ксюша перекидывает через меня ногу и осторожно садится сверху. О, да! Вряд ли она соображает, что сейчас делает, но я потерплю. Сам до безумия хочу быть к ней как можно ближе. Языком ласкаю её рот, сжимаю груди и потираю соски, а Ксюша легонько двигается вперед-назад, трется об меня, и даже через три слоя ткани я чувствую жар её тела. Боже, как же давно этого не было! Девочка моя, я так хочу в тебя… но здесь не место и не время. Ритмично вхожу языком в её рот, воображая себе совсем другое. Наверное, Ксюша тоже, потому что её движения становятся быстрыми и рваными, она стискивает пальцами подушку и вдруг замирает и тут же вздрагивает на мне. Я тоже выстреливаю, прямо в трусы, и счастливо смеюсь. Она упирается лбом в мой лоб и тяжело дышит.
– Боже, мы же в больнице! А если бы кто-то вошел? – с ужасом смотрит на меня, видимо, только осознав, что же такое мы с ней сейчас делали.
Поздно сокрушаться, девочка моя. Всё уже случилось.
«Кажется, мне опять требуется банный день»
«И чистые трусы»
Переводит взгляд на мокрое пятно и хихикает. Потом смотрит мне в глаза и, вся лучась от счастья, шепчет:
