Тим мотнул головой – мол, да как хочешь. Но на самом деле вдруг ощутил сильнейший укол ревности.
– Я не знаю, что такое любовь, – серьезно сказала Селестина. – Может, если бы я росла в обычной семье, ходила бы в обычную школу, все было бы по-другому. Но у меня все не так. – Она задумчиво помотала головой. – Я… В общем, я не знаю, зачем тебе это говорю. Наверное, я просто хочу извиниться.
– За что, Селест? – одними губами прошептал Тим.
– За то, что ревновала к отцу, когда ты стал его учеником. За Алекса… За то, что я хотела, чтобы ты меня возненавидел. Отдалился… Вижу теперь, что получилось…
Селестина с ужасом поняла, что плачет. Слезы катились по лицу совершенно против ее воли.
– Нет, не получилось.
В удивлении она подняла заплаканное лицо и вдруг оказалась с ним совсем рядом – даже увидела отсветы серебра в его карих глазах.
Какое-то мгновение – она была уверена, что он ее сейчас поцелует – момент был таким замечательным, она чувствовала, что их сердца сейчас бьются в унисон. Но вдруг вспомнила бледную, испуганную Гемму, как Тим нежно гладил плечо девушки, и не выдержала – спрятала лицо в ладонях. Это здорово, что он ее, похоже, простил, но в остальном… Святые звезды, сегодня худшая ночь в ее жизни!
Внезапно Тим бережно отнял ладони от ее лица.
В эту минуту он сам пережил целую бурю чувств: фиалковые глаза были так близко, что он тотчас же попал под их морок. Селестина всегда так действовала на него, и он понял, что, если так будет продолжаться, он больше не сможет сдерживать себя. И если она будет так близко, и будет плакать в его объятиях, то он не сможет больше противиться этому вновь нахлынувшему чувству. Он понял, что попал в ловушку. Что ему срочно надо что-то делать.
– Селест… – начал он и вдруг окончательно сдался: – Я давно влюбился в тебя. Тогда еще, когда ты скинула меня с крыши.
Оба рассмеялись.
Удивляясь самому себе, Тим обхватил Селестину за плечи и прижался лбом к ее лбу. Он с удовольствием отметил промелькнувшие в фиалковых глазах испуганные искорки; но глаза эти вдруг закрылись, и в тот же миг он ощутил ее губы – теплые, мягкие и нежные, – она его сама поцеловала.
После этого Тим ничего не помнил: сколько длился поцелуй, когда в комнате вдруг появился Валерьич, про что они потом говорили… Происходящее казалось сном.
Только короткие таинственные взгляды, которые украдкой бросала на него Селестина, грели душу.
– Тим, ты меня слышишь? – вдруг вернул его к реальности суровый голос Валерьича. – Отправляемся через полчаса. Сейчас вам принесут что-нибудь поесть, а потом пойдете со мной в кабинет Йозефа. – Он внимательно посмотрел на обоих. – Старик просил приглядывать за вами.
У Йозефа было шумно: вся компания давно поджидала их. Гемма проводила Селестину подозрительным взглядом, да и Морж пристально наблюдал за Тимом. Вилл и Аника загадочно ухмылялись – очевидно, молва о свидании докатилась и до них. Тимур тоже был здесь – завидев Валерьича, он радостно кивнул ему, и тот кивнул в ответ.
– А вот и наши герои, – хмуро произнес Йозеф, как только Тим и Селест вошли в кабинет. – Надеюсь, наворковались, голубки? А теперь пора за работу. Сегодня у нас последний день, когда вы можете еще попытаться найти камень. Но в этот раз с вами пойдут старшие, – он указал на Тимура и Валерьича, – ну и еще пара крепких парней, чтобы оградить вас от неприятностей…
Тим подметил, что при этих словах Святов нахмурился и едва заметно покачал головой.
– А завтра, Тим, – продолжал Йозеф, – ты пойдешь к ранним и предъявишь им разгадку Первого Секрета.
Воцарилось молчание. Тим ломал голову: издевается Йозеф над ним или нет. Интересно, вдруг подумалось ему, знает ли глава Дома Сияния о том, что Черная Радуга давно у Алекса?
– Я понимаю, что у тебя нет разгадки, – сказал Йозеф, и голос его стал мягче, – но что поделать, ты не справился. В этом нет твоей вины. И я, конечно, поручусь за тебя перед черноголовыми, объясню, что ты сделал все возможное.
– И все же я хотел бы попытаться, – волнуясь, проговорил Тим. – Еще есть время.
Йозеф наградил его усталым взглядом.
– Ох уж это юношеское упрямство! – вдруг воскликнул он. – Я уверен, что ранние простят тебя, поверь мне на слово…
– Но я должен был найти Черную Радугу! Это было в видении.
– Ты должен отправиться к ранним на обряд, Тим, – вдруг поддержал Йозефа Тимур. – Это поможет тебе накопить энергию для Часа Затмения. Не стоит тратить время на пустые поиски.
– У меня есть идея, – упрямо произнес Тим. – Но нам нужны деньги.
– Я слушаю, – прищурился Йозеф.
– Мы хотим обойти все антикварные магазины. Черная Радуга – это камень. Старый камень. Если искать, то только в антикварных магазинах.
Валерьич так жалостливо посмотрел на Тима, что чуть не испортил ему всю игру. Тимур глядел заинтересованно, но тоже с недоумением.
– Я хочу участвовать в этом, – подала голос Гемма.
Селестина недовольно на нее покосилась и сказала:
– Конечно же, все хотят помочь Тиму. Дедушка?
Йозеф раздумывал целую минуту, неспешно переводя взгляд с Тима на Селестину и обратно.
– Никогда бы не подумал, что часть моих сбережений пойдет на покупку сувенирной продукции для туристов.
– Дедушка не считает вещи ценными, если им нет хотя бы пятидесяти лет, – шепнула Тиму Селестина. – А сувениры вообще ненавидит.
– Это не проблема, – заверил парень. – Если хотите, мы можем потом вернуть все обратно в магазины.
Йозеф не оценил шутки.
– Марс-победитель, ты с ума сошел, мальчик? Выбрось потом всю эту груду на помойку, не позорь мои седины.
– Мы будем заходить в разные лавки, – попробовала поддержать Тима Селестина. – Но тогда нам понадобится больше денег… настоящий антиквариат стоит дорого.
Ответом ей стал тихий, кашляющий смех Йозефа.
– Настоящий! – с презрением сказал он и покачал головой. – Ладно, действуйте по своему плану. К счастью, на этот раз за вами будут приглядывать надежные люди, – он косо глянул на Тимура Святова и Виталия Крыля, – и, чуть что, вмешаются. Но смотри, Тим, не выдай себя, когда действительно найдешь камень. Не доверяй никому, даже своим. – Он почему-то посмотрел на Моржа, и тот чуть не задохнулся от возмущения.
Тим тоже был рассержен – фальшивая забота Йозефа серьезно раздражала.
– Ну а теперь все уходите, – махнул рукой Глава Дома. – Оставьте меня наедине с двумя лучшими моими разведчиками и… внучкой.
Селестина удивленно вскинула голову.
– Я тоже хочу пойти, – начала она, но отец остановил ее:
– Селестина, это я настоял. Нам троим надо поговорить с тобой.
