Полковник Крячко встретил друга на пороге палаты.
– Гуров, зря ехал, меня выписали, – радостно сообщил он.
– Вот и отлично. На улице ждет Мейерхольд, так что домой поедешь с помпой. А я по дороге расскажу, как мы брали Вегаса.
– Так вы его взяли? Вот паршивцы, теперь вся слава мимо меня пройдет. Я так надеялся, что успею поучаствовать, – Крячко даже расстроился.
– Не переживай, коллега, на твой век преступников хватит, – пошутил Гуров.
Он забрал из рук Крячко сумку с личными вещами, вместе они спустились на первый этаж и вышли во двор. Ласковое солнце припекало не так нещадно, как неделю назад, ветерок холодил спину. Забираться в душную кабину автомобиля совершенно не хотелось. Два дня назад у Мейерхольда сломался кондиционер, а за всеми этими погонями и арестами времени на починку совершенно не оставалось.
– Слушайте, а поехали на пруды? – предложил вдруг Мейерхольд. – Машина на ходу, магазины открыты, да и товарищу полковнику полезно свежим воздухом подышать. Сколько он в застенках промаялся.
– И то верно, поехали, Гуров. Отметим счастливое окончание расследования, – подхватил идею Крячко. – Ведь все же хорошо закончилось?
– Ладно, черт с вами, поехали, – согласился Гуров.
Пятнадцать минут на опустошение магазина, час на дорогу, и вот они уже сидят на мягкой траве возле лениво журчащего ручья, впадающего в живописный пруд.
Мейерхольд суетится над припасами, Крячко балагурит без остановки, а Гуров просто валяется на траве и ни о чем не думает. Идиллия, да и только.
Крячко все-таки заставил Гурова рассказать про задержание во всех подробностях. Вдосталь насмеялся над тем, как профессионально Мейерхольд навязывал совершенно ненужный товар людям Вегаса.
– Ты где так намострячился, Леня? Признайся, до того, как поступить к нам в Управление, ты таскался по подъездам с дешевым пылесосом и втюхивал его бедным горожанам по цене новенькой «Тойоты», – шутил Крячко.
– Рекламу смотрю, – смущенно признался Мейерхольд. – Знаете, есть такие каналы, «Магазин на диване». Там круглые сутки что-то рекламируют.
– И ты смотришь эту чушь? – Крячко брезгливо сморщил нос. – Может, и покупаешь?
– Нет, не покупаю, но смотрю, – не стал отпираться Мейерхольд. – А что такого? Меня это успокаивает. Вот что сейчас показывают по телевизору? Убийства, ограбления, недоимки да повышение налогов. Разве под такие передачи отдохнешь? Разве расслабишься? А здесь всегда позитив. Голоса жизнерадостные, и никакой чернухи.
– В чем-то ты прав, мой друг, – вынужден был согласиться Крячко. – Вот следующие две недели по телику, какой канал ни включи, про Вегаса и его жертв рассказывать будут. И обязательно полицию ругать: мол, как могли допустить такое, общественность требует наказать виновных. А как иначе? Людям всегда нужен кто-то, кто виноват. Вон и Вегас не захотел полным негодяем выглядеть. Взял и сдал большую шишку, верно, Гуров? Ведь тот делец из Сургута наверняка большая шишка?
– Полагаю, таких Вегасов у него с десяток наберется. Кто-то возит наркоту через Азербайджан, кто-то через Узбекистан, но все стекается в Москву. А денежки – в Сургут. А он чист и при бабосах.
– Как думаешь, прокурор предложит Вегасу сделку? – Крячко задал вопрос, который беспокоил Гурова с того самого момента, как Вегас заговорил о Сургуте.
– Скорее всего, – пожал плечами Гуров. – А куда ему деваться? На сургутского дельца ему без помощи Вегаса не выйти. Хитрый стервец, все предусмотрел. Он так и заявил на прощание: «Не все можно предусмотреть, но можно попытаться». И похоже, его попытка удалась.
– Хотите сказать, прокурор снимет с Вегаса все обвинения? Позволит ему выйти сухим из воды? – Мейерхольд от возмущения аж куском подавился. – Но это же чистой воды безумие. На совести Вегаса столько загубленных жизней!
– Таковы реалии этого мира, – философски заметил Крячко. – Хочешь поймать крупную рыбу – запусти в пруд мальков.
После этой новости настроение у всех испортилось. Посидев минут десять, начали собираться. Мейерхольд развез полковников по домам, после чего поехал домой и сам. Ему было грустно оттого, что расследование закончилось. Больше Гуров в его помощи не нуждался. Крячко вернулся, машину починили. Сегодняшний день был не только последним днем расследования, но и последним днем их совместной работы.
Пять дней спустя Мейерхольд случайно встретил полковника Гурова на парковке. Оба встрече обрадовались. Обнялись, как близкие родственники, попытали друг друга формальными вопросами типа «Как ты?» да «Что нового?». Повспоминали смешные эпизоды, случившиеся за время расследования. Перед тем как разбежаться по своим делам, Мейерхольд решился задать вопрос:
– Что с Вегасом? Отпустил его прокурор?
Гуров посмотрел на Мейерхольда долгим взглядом, но ответил не сразу.
– А тебе бы хотелось, чтобы этого не произошло? – вместо ответа задал он встречный вопрос.
– Ну, с одной стороны, я бы порадовался, что этот подонок получит по заслугам, – уклонился от категоричного ответа Мейерхольд. – Но как подумаю, сколько еще людей уничтожит своим героином тот сургутский делец, то и желание наказать Вегаса исчезает.
– Можешь больше не мучиться этим вопросом, – сообщил Гуров. – Вегас умер.
– Умер? Как? Когда? – начал сыпать вопросами Мейерхольд.
– Его задушили в камере предварительного заключения, – ответил Гуров.
– Задушили? Неужели люди сургутского добрались?
– Похоже на то, – подтвердил Гуров. – Так что прокурору не придется принимать трудное решение. За него это решение принял кто-то другой, у кого совесть не трепещет от мысли, что какой-то человек лишится жизни.
– И сургутский теперь уйдет от наказания?
– Не думаю. Ребята из наркоконтроля крепко за него взялись. Рано или поздно он проколется. От своей участи он не уйдет, так же, как не ушел Вегас.
– Вы были правы, – вдруг заявил Мейерхольд.
– В чем? – удивился Гуров.
– Все предусмотреть невозможно, даже если очень постараться.
Сказав это, Мейерхольд махнул рукой и быстрым шагом двинулся к зданию Управления. Гуров смотрел ему вслед, а в голове звучал голос Вегаса: «Всего не предусмотришь, но попытаться стоит».
«Надеюсь, предусмотрительность сургутского дельца закончится тем же, и скоро он окажется в камере на месте убитого Вегаса».
Гуров тряхнул головой, сбрасывая оцепенение. Впереди у него был целый день. День в обществе красавицы-жены, теплого солнца и выдержанного вина.
