– Я бы с удовольствием поддержал вас и пожалел неизвестного, которого лишили жизни, но сейчас моя ситуация беспокоит меня куда сильнее, – тщательно подбирая слова, заявил Марочкин.
– И правильно. Своя рубашка… и все такое, – Гуров вроде как был согласен с позицией Марочкина. – Тем более ваше положение куда хуже, чем у того бедолаги.
– Хуже? Не понимаю, – Марочкин продолжал играть неведение.
– Ну, если вас не пугает перспектива следующие двадцать пять лет провести в компании ребят в наколках. – Гуров многозначительно замолчал.
– Вы же сказали, что Кувват совершил убийство, так почему посадить должны меня? – Марочкин сделал вид, что удивлен.
– Потому что это вы приказали ему убрать Рауфа Гулиева, – в лоб заявил Гуров.
– Что за бред? Это просто невероятно! Я понятия не имею, зачем этому человеку очернять меня, но заявляю официально: это клевета и навет. Никогда, ни при каких обстоятельствах, ни одному человеку я не отдавал приказа убить кого-либо. Рауфа Гулиева в том числе.
– Надеетесь, я вам поверю? – Гуров усмехнулся. – После того как вы лгали мне два дня подряд? Вы бы на моем месте поверили лгуну?
– Я не лгун!
– Лгун, причем совершенно бездарный. Вчера вы сказали, что мужчина в кафе за вашим столиком – не более чем случайный сосед. Не поленились придумать интересную историю про рыбалку и дежурные блюда кафе. Все это замечательно, кроме одного маленького нюанса: вы забыли упомянуть о том, что ваш собеседник вот уже шесть лет работает на вас. Забыли сказать, что его имя Кувват Умянцев. Не упомянули и о том, что трижды посылали Умянцева к своему клиенту Рауфу Гулиеву с целью заставить выплатить долг. Кстати, последний визит произошел как раз накануне убийства Рауфа Гулиева. Нет, не так: последний визит произошел в момент убийства Гулиева.
– Послушайте, все не так, как выглядит со стороны, – Марочкин понял, что отпираться бесполезно, нужно менять тактику. – Если вы дадите мне возможность, я объясню.
– Что ж, попытайтесь, – легко согласился Гуров.
– Да, я сказал неправду. Кувват Умянцев действительно работал на меня. Не то чтобы работал, скорее время от времени выполнял некоторые поручения. Это не рэкет, не выколачивание долгов, а вполне законная деятельность. Человек взял деньги, вместе с ними взял обязательства, но не выполнил их. Фирма имеет полное право потребовать погашения долга.
Как только Марочкин назвал имя Умянцева и признал, что знаком с ним, Гуров понял: самое время переходить в наступление. Он грубо оборвал Марочкина и заговорил сначала медленно, потом все убыстряясь, пока не перешел на крик:
– Не морочьте мне голову, господин директор. Я все знаю, ваш так называемый друг сдал вас со всеми потрохами. Хотите расскажу, как все было? Это вы наняли Куввата Умянцева для того, чтобы он убрал Рауфа Гулиева. Вы дали ему пистолет марки «гюрза» и коробку патронов. Вы снабдили его адресом Гулиева, дали описание его машины, а также сообщили точное время, когда тот сможет застать Рауфа Гулиева во дворе. После этого вы позвонили Гулиеву и назначили встречу. Место специально выбрали удаленное, с таким расчетом, чтобы он не смог вернуться домой раньше условленного времени. И когда Гулиев появился во дворе, Кувват Умянцев убил его, произведя один выстрел в грудь. На следующий день, во время встречи в кафе, Кувват Умянцев получил от вас конверт с гонораром за выполненную работу. Сумма гонорара составила тысячу долларов США. А теперь ответьте мне, Марочкин, за что вы убили Рауфа Гулиева? В чем истинная причина? Чем он вам не угодил? Говорите! Немедленно говорите!
Пока Гуров говорил, глаза Марочкина расширялись все больше и больше. Сначала он пытался возражать, открещиваться от страшных обвинений, но по мере рассказа Гурова ужас осознания того, как сильно он влип, лишил Марочкина способности говорить. Все, что он мог, это раскачиваться из стороны в сторону, выкрикивая одно-единственное слово.
– Нет, нет, нет! – твердил Марочкин, буквы сливались в один непрерывный поток, пока не потеряли смысл.
Гуров позволил Марочкину опуститься на самое дно отчаяния, прежде чем бросил «спасательный жилет».
– Довольно, Игорь, довольно, – Гуров ободряюще похлопал Марочкина по плечу. – У вас еще есть шанс облегчить положение. Расскажите все, и обещаю, я лично буду ходатайствовать о смягчении приговора. Ну же, скажите, почему вы заказали убийство Рауфа Гулиева?
– Да нет же, я этого не делал! Умянцев врет, хочет всю вину свалить на меня. И ведь он тоже не убивал Гулиева. Это сделал не он, а кто-то другой. Я скажу. Скажу все, что знаю и о чем догадываюсь. По-моему, я знаю, кто мог убить Рауфа и почему. Возможно, это плохо, что я не рассказал вам сразу же, в нашу первую встречу, но и вы меня поймите. Вся эта история слишком неправдоподобна. Как я мог открыться вам? Я не хотел, чтобы меня обвинили в убийстве.
– Начинайте рассказывать, – с нажимом произнес Гуров, и Марочкин поведал ему историю, которая привела Рауфа Гулиева к смерти, Куввата Умянцева в СИЗО, а самого Марочкина к страшным обвинениям.
Несколько месяцев назад в Москве появилась новая банда, верховодил в банде молодой парень по кличке Вегас. Кто он такой и как попал в Москву, никто не знал. По крайней мере Марочкину собрать информацию на Вегаса не удалось. А тот даром времени не терял: в традициях «лихих девяностых» он совершал наезды на микрофинансовые организации типа «Акция-Заем». Требовал списки должников из числа тех, кому долги выплачивать не с чего. Он предлагал владельцам заемных фирм выкупить долги их заемщиков по сходной цене, разумеется, весьма заниженной, аргументируя требование тем, что «мало лучше, чем ничего». Те, кто отказывался делиться списками, вскоре ощутили существенный «недобор» со стороны должников. Их должники попросту исчезали бесследно либо оказывались мертвы. Причем причины смерти были всегда естественного характера.
Все это Марочкин узнал только тогда, когда произошел наезд на него самого. В один из тихих осенних вечеров люди Вегаса ввалились в его кабинет. Озвучили требование, дали срок на раздумье. Тридцать минут. Эти полчаса ничего трагичного не происходило. Посидели, помолчали, поглядывая на часы. Спустя полчаса Гребень, полномочный представитель Вегаса, объявил, что время истекло. Он ждет ответа.
Марочкина предложение Вегаса не прельстило, и он отказался. Внешне Гребень воспринял слова Марочкина спокойно, подал знак своим людям, и они ушли. Тому, как легко отделался, Марочкин радовался до восьми утра. Пока не позвонила офис-менеджер Татьяна и не сообщила, что офис вскрыли. Марочкин помчался в контору. Люди Вегаса, отключив сигнализацию, взломали дверные замки, вскрыли компьютерную базу и забрали списки всех клиентов вместе с адресами, паспортными данными и долговыми суммами.
После этого все затихло. Две или три недели прошли без последствий, будто никакой кражи и не было. И снова Марочкин радовался, на этот раз тому, что не стал впутывать полицию, и снова эта радость оказалась преждевременной, потому что его должники начали умирать, не заплатив долга.
