– А я говорю тебе – прекрати! Ты что, не слышишь, что я говорю?! Дей сбежал от нас, а Дейя едет в столицу!
– Дионисия, – спокойно поправил мужчина.
– Эта ведьма! – рявкнула женщина. – Ты можешь объяснить мне, что ей здесь надо?
– Охотно. Если только ты объяснишь мне, почему твой супруг старается теперь держаться от тебя подальше.
– Ты… ты сегодня просто невозможен. Если ты думаешь, что все это смешно…
– Я думаю? Я пока еще ничего не думаю. Я пытаюсь понять. Понять, о чем думаете вы все. Дей считает, что все это действительно смешно, впрочем, так ему и положено, он же у нас бог-пересмешник, не так ли? Занятнее другое: Дей говорит, что видел таких, как мы, сотни и тысячи раз, что мы ничем не сможем его удивить, даже пытаться бесполезно. И все же он с нами – вот ведь странность! Ну или, по крайней мере, был с нами до поры до времени. Дионисия, которую ты упорно зовешь Дейей, столь же упорно отказывается от этого имени и, насколько я ее понял, считает, что мы проходимцы, по нам петля плачет и мы плохо кончим. При этом она прекрасно понимает, что петли нам нечего бояться, значит, под «плохо кончим» она подразумевает нечто другое. И только ты, дорогая моя, как всегда полна энтузиазма. Знаешь, сколь высоки шансы на успех у такой команды? Ниже земли. Их вообще нет.
– Знаю, знаю, все я знаю, Айд! – Женщина вдруг бросилась через всю комнату к сидящему мужчине и спрятала лицо у него в коленях, ее плечи дрожали. – А по правде говоря, ничего я не знаю. Ничегошеньки. В книге написано было, что богов четверо. Откуда мне знать, что у нас получится, если нас только трое. А теперь еще и двое, если Дей сбежал. И что ему надо, в самом деле? Почему бросил нас, ведь все было хорошо…
– Ну что ты, что ты, все и так хорошо… – Мужчина поднял женщину с пола, посадил себе на колени и стал осторожно укачивать. – Все хорошо, дурного ничего не случилось. И не случится, уж я об этом позабочусь. Ну подумаешь, вздумалось Дею в лес погуляти. Так ему так и положено. Дейя упрямится? Ну кнута ей дадим хорошего, большое дело. Зачем же плакать? Милая Мила, зачем тебе плакать? Ну дураки они, велика ли беда? Будто в первый раз мы на дураков нарвались.
– Ох, Айд! – Женщина промокнула глаза широким рукавом своего платья. – Прости, пожалуйста, опять я… Просто… Просто, знаешь, тот, который в тебе… он иногда бывает просто невозможен… Если бы можно было…
Мужчина задержал дыхание и прикусил губу, будто женщина ненароком причинила ему немалую боль. Когда он заговорил снова, голос его звучал холодно и сухо:
– Я очень сожалею, но тут уж приходится выбирать. Едва ли тот слабоумный пастушок, у которого не хватало ума не только на то, чтобы при случае завалить одну из собственных коз, но даже на то, чтобы ублаготворить девицу, которая сама лезла к нему в постель… Едва ли подобный субъект смог бы оказать тебе действенную помощь в твоих теперешних амбициозных планах.
– Ты вовсе не был слабоумным, – запротестовала женщина, не замечая, впрочем, как глубоко ее слова задели мужчину. – Ты просто был… особенным. Но лучшим из всех, кого я знала, клянусь тебе.
– Об этом позволь мне судить, – так же сухо ответил мужчина. – И вот еще что… Раз ты так боишься Дионисии, не приближайся к ней. Я сам ею займусь. В конце концов, она принадлежит мне, а не тебе, – таков уговор. Кстати, ты сама на этом настаивала.
– Ты уже пытался, – возразила женщина, не слезая с его колен. – У тебя тоже ничего не получилось.
– У меня почти получилось. Если бы не вмешался Дей… Впрочем, неважно. Тогда я еще ничего о ней не знал, а она ничего не знала о себе. Теперь мы будем знать гораздо больше и не ошибемся.
– Откуда это ты будешь знать больше?
– Ты мне поможешь, – сказал мужчина невозмутимо. – Разве не так?
– Конечно, помогу. – Женщина ласково провела рукой по его волосам.
– Ну вот и славно. А сейчас отдохни, моя милая, у тебя был трудный день.
Женщина вздохнула и поцеловала его в щеку.
– Ты все равно остался самым лучшим, – прошептала она, соскальзывая с колен.
Когда женщина вышла из комнаты, мужчина подвинулся поближе к очагу и задумчиво сказал огню:
– Богиня войны у нас – трусиха и паникерша, бог смеха – раздолбай. Интересно, кто у нас бог справедливости? Самому ведь не угадать, надо будет спросить при случае. Вот только у кого?
Глава 7
Сайнем проснулся оттого, что у него затекли сразу обе руки и нога, замерзли кончик носа и правое ухо и при этом еще в шею упиралось что-то твердое. Открыв глаза, он обнаружил под своим подбородком затылок то ли Карин, то ли Дарин: понять было трудно. Девица крепко сжимала его в объятиях и во сне причмокивала губами. Впрочем, когда Сайнем начал осторожно освобождаться из теплых рук, красавица безропотно его отпустила, только пробормотала что-то невнятное, повернулась на другой бок и так же нежно обняла сестру. Сайнем тоже отвернулся от двойняшек и увидел, что Десси уже проснулась и глаза у нее смеются.
– Только не говори, что всю жизнь о подобном не мечтал, – шепнула она.
– Не говорю. Мечтал, – ответил Сайнем.
Вчера он как порядочный человек, уступив дамам кровать, попытался улечься на коврике на полу и сейчас не мог вспомнить, кто именно из троих женщин крикнул ему: «Ладно, кончай зубами ляскать, полезай сюда!» Одно он помнил точно: уговаривать его не пришлось.
Сейчас в окно сквозь щели ставня пробивались тусклые, но вполне уверенные солнечные лучи – очередной серый весенний денек уже вступил в свои права. Внизу слышался скрип сдвигаемых столов и скамей, стук и лязг посуды да недовольные голоса: шутка явно затянулась, и жених с друзьями начали нервничать. Поэтому Десси и Сайнем поскорей растолкали близняшек, и Карин отправилась вниз – принимать от жениха дань восхищения, ключи от хозяйства и полную волю.
Дарин пошла за ней, но вскоре вновь взбежала по ступенькам и постучала в дверь светлицы.
– Ой, я же забыла поблагодарить вас! – воскликнула она. – И отец – вы не представляете, он будто помолодел. Я только сейчас поняла, как он за Карин боялся. Что Нарс ее в дугу согнет, если она за него выйдет. Словом, отец просит, чтобы вы здесь еще на день остались, без денег, просто как гости. И Карин тоже просит, и я. А завтра с утра мы можем вместе в столицу поехать. Тогда я вас в ту гостиницу поселю, где я работаю. У нас хорошо. И готовят хорошо, а комнату я вам сама уберу, уж вы поверьте, так расстараюсь! И у хозяина попрошу, чтобы он вам плату скинул. Он у нас добрый, он все поймет. Ладно?
Сайнем пожал плечами. Спешки особой не было. А отдохнуть бы неплохо: кто его знает, чем в столице заниматься придется.
– Я бы остался, – сказал он, повернувшись к Десси. – А ты как?
– Можно! – легко согласилась она.
– Ну вот и отлично! – Дарин всплеснула руками. – Мне вам завтрак сюда принести? Или вниз спуститесь?
