Глаза широко распахнула, успевая заметить новый шрам на его щеке, иней на ресницах, свое отражение в счастливых глазах, улыбку на чувственных губах. Мой мужчина. Всегда моим был. Не важно где. Не важно в какой реальности.
— Лизааа, — всматривается мне в глаза, а я изо всех сил цепляюсь ему в плечи, чтобы не упасть, чтобы впитать его слова последние мне, — мы победили, слышишь? Мы победили! Карл мертв! Королевство наше, Лизааа. Девочка моя. Ты слышишь?
Талию мою сжимает крепко так что дышать нечем и в груди что-то торчит, мешает слово сказать. Или я от боли даже прошептать ничего не могу и дыхания не хватает, перед глазами темнеет, я только его глаза и вижу, цепляюсь за них изо всех сил. В горле что-то клокочет, вот-вот захлебнусь. Но все же я успела…
Морган лицо мое гладит, волосы, всматривается в меня.
— Теперь все хорошо будет. Да?
Киваю и крепко держусь за его плечи, ноги подкашиваются и в ушах нарастает гул.
— Люблю… тебя, — из последних сил и почувствовала, как по подбородку что-то потекло, а лицо Моргана исказилось, как от боли. Он зубы стиснул и дышит сипло, замер весь, окаменел. Взгляд мой держит, подхватив, когда обмякла в его руках.
— Лиза… нет… нетнетнетнет….не сейчас. Пожалуйста… не сейчас.
Растерянно смотрит куда-то позади меня и снова на меня.
— У нее стрела в спине… Уилл!
— Вижу… нельзя вытаскивать… тогда быстрее…
Он не договорил. Голос сорвался.
— Что мне сделать? Что сделать, скажи? Лизаааа! Как спасти тебя?
Никак… змея не позволит… и травы нет. Вот она плата за его жизнь… Как быстро. Как не вовремя. И не только меня.
— Маленькая моя, не сейчас… слышишь не сейчас. Пожалуйста.
На руки поднял и несет куда-то.
— Мы ее вытащим, и ты будешь жить… будешь да. Аааааааааааа,
Не буду. Смертельная рана. Я кровью истеку прежде чем солнце окончательно взойдет.
Голову задрал, взвыл. И я знаю, что он понял.
— Будь оно все проклятоолооо! — снова на меня смотрит, — Дыши! Да! На меня смотри, девочка моя, ведьма маленькая. Я тебя не отпущу, слышишь. Никогда не отпущу одну.
— Холодно, — прошептала и сжала его руку, у себя на животе. — нам.
— Сейчас… сейчас я вас согрею.
— Позаботься о Джейсоне…
— Мы вместе позаботимся. Вместе.
Содрал с себя плащ, опустился в снег и меня к себе на колени уложил, укутывая, прижимая к себе. В сизых глазах своя личная буря, свой ливень дрожит. Мой сильный дьявол плачет… и я вместе с ним, руку его так и держу на своем животе. Так и не смогла я тебе родить малыша, Морган… ни здесь, ни там.
— Прости меня, Лиза!
Рывком к себе прижал, зарываясь лицом в мои волосы, ероша их и содрогаясь всем телом, — прости, не уберег вас… не уберег… будь все проклято, не уберег!
Дышит сквозь зубы, рвано, быстро, со стонами. И я слышу, как шуршит что-то в снегу, в деревьях, мне страшно и хочется сильнее к нему прижаться. Чтоб держал крепче, не отпускал.
— Помнишь… помнишь, как ты говорил.
— Что говорил?
Ловит губами мои пальцы, глядя мне в глаза, не отпуская.
— Говорил… что будешь меня ждать.
Кивнул и стиснул челюсти, побледнел, губы кусает и дрожит весь.
— Буду. Сотню лет ждать готов. В этой жизни, в следующей и скорей всего ждал в сотнях других.
Мы оба знаем, что я умираю. Но мне почему-то не страшно. Теперь я точно знаю зачем появилась здесь.
— Морган!
Он поднял руку, не давая Уиллу говорить, не переставая смотреть мне в глаза.
— Агнес мертва… со мной священник.
Я вижу, как Морган прижимает к щеке мои окровавленные пальцы, и на его смуглой коже остаются следы, как тяжело ему дается каждый вздох.
— Выйдешь за меня, Лиза? Молчи… просто кивни… О, Господи! Почемуууууу?! Почемууу… когда я был так счастлив… почемууу?! Почему она, а не я? Почему ты не дождалась меня там, Лизааа… это должен был быть я. Яяяяяяя!
Сжала его пальцы, привлекая внимание, кивая.
— Быстрее. У нас мало времени. Сделай это, святой Отец! Обвенчай нас!
И их голоса исчезают, растворяются. Я их то слышу, то нет.
— Лиза… Лизаааа, — посмотри на меня, не уходи. Посмотри. Скажи — да…
Киваю, закатывая глаза и пытаясь удержать его взгляд, пытаясь до последнего держаться за этот взгляд. Потому что с ним не страшно. По руке что-то проползло и исчезло. Запястье больше ничего не сжимало.
— Пока смерть не…
— Обручит нас… Поцелуй меня.
Морган прижался дрожащими губами к моим губам. Жадно, страстно. Выдохнула и почувствовала, как закрываются веки, услышала оглушительный нечеловеческий вой… он становился все тише и тише пока совсем не исчез.
* * *
— Скоро туман придет…
Сказал Уилл и Морган посмотрел на него страшными глазами.
— Тихо. — оборвал его шепотом и отвел взгляд, снова всматриваясь в умиротворенное лицо Элизабет, покоящейся у него на груди. Ветер играет в ее волосах, путает в них снежинки.
— Что?
— Ты ее разбудишь!
Прижал к себе тело Элизабет, сильнее укутывая в плащ, откидываясь назад и прислоняясь спиной к ели.
— Она уже не проснется, Ламберт. Давай вместе закопаем ее и вернемся в монастырь. По весне на этой поляне цветут прекрасные цветы. Они бы ей понравились. Да упокой господь ее душу и нерожденного младенца.
— Замолчи я сказал! Не мешай им спать!
Шикнул на Уилла, нежно погладил живот Элизабет и Блэр осенил себя крестным знамением, попятившись назад от жуткого взгляда герцога. Прошло уже несколько часов с той секунды, когда сестра Уилла сделала свой последний вдох в губы своего мужа и от адского вопля Ламберта содрогнулась земля. Жуткий, невыносимый крик. Нечеловеческий и страшный. Уилл никогда его не забудет. Ничего страшнее он в своей жизни не слыхал.
Морган целовал ее губы, прижимал к себе, гладил ее живот, лицо, волосы и орал.
А Уилл и уцелевшие воины стояли молча, сняв головные уборы и смотрели на это горе, которое выглядело намного страшнее, чем вся смерть вокруг них, разбросавшая свои ужасные трофеи по всему полю.
Но одно дело, когда умирают солдаты, а совсем другое, когда молодая и красивая женщина, ожидающая малыша. Она закрыла собой Ламберта. Стрела предназначалась ему. И понимание этого сводило герцога с ума. Да, они поймали уцелевших тварей и жестоко с ними расправились, но Лиз это уже не вернет.
Маленькую Лиз, такую милую и добрую… Он видит ее бледное лицо, ее тонкие руки все еще обвитые вокруг шеи обезумевшего Моргана, который так и не выпустил ее из рук. Видит и не может поверить, что она действительно мертва, а не спит на груди у своего мужа.
