— Ты — моя женщина, Лиза. Моя, понимаешь? Я готов выполнять любые твои прихоти только скажи. Хочешь работать — ради Бога — работай. Но там, где я скажу!
Я попыталась освободить руку, но он сдавил мое запястье и не отпускал.
— Ты ошибаешься, если думаешь, что все будет продолжаться, как раньше и как ты сказал не будет. Все. Те времена окончены. Я уже не та безропотная и на все согласная Лиза.
— Я не думаю, я знаю, что так и есть!
Тяжело дышит и ноздри раздуваются от ярости. Такой красивый в этот момент и такой чужой, такой далекий. Мне не верится, что все это он говорит мне сейчас, не верится, что между нами разверзается пропасть и никто не собираете через нее переступать. Я и так переступала все эти годы. Я считала, что женщина должна быть умной, женщина должна держать семью… а сейчас я устала держать. Я хочу, чтобы держали меня, а некому. Просто некому, черт возьми! И эта новость… как мне сказать ему? И надо ли теперь вообще что-то говорить. Я и так ничтожество в его глазах.
— Значит у тебя устаревшие представления обо мне! Я больше не стану мириться с ролью мебели в нашем доме. Я человек, я женщина и я хочу, чтоб это замечали.
Михаил хищно оскалился и тут же рывком привлек меня к себе, запрокинул мою голову, ухватив за волосы на затылке и всматриваясь в мои глаза накрыл ладонью мою грудь, сжимая ее нарочито грубо через тонкую вязку свитера. Словно показывая, что имеет на это право в любую секунду.
— Я недостаточно тебя замечаю, как женщину? Так и сказала бы, что я мало тебя трахаю и я разложу тебя прямо на этом столе. Да где угодно. Тебе мало секса, любимая? В этом вся проблема?
Насмехается, потому что именно с сексом у нас всегда все было в порядке. До этих проклятых отъездов и командировок. И даже вместе с ними мой муж был пылким и очень страстным любовником. Но мне этого мало! Мало быть просто телом. Я не хочу, чтоб меня кормили и трахали. Я хочу, чтоб меня любили и ценили, как женщину, как равноправного партнера. И я… я хочу его поддержку, хочу чувствовать себя нужной… а не жалкой.
— Мне мало тебя! Мне мало нас! Мне всего с тобой мало. Да что там мало — НАС НЕТ! Ты разве не замечаешь, что мы лишь одно название? Или ты видишь все только своими глазами? Только как тебе удобно? Появился твой бизнес и пропали мы! Я так не хочу больше…
Я перегибала палку, но остановиться уже не могла. Я сорвалась, я словно увидела все без очков своей безумной любви к собственному мужу… и ощутила себя в этой любви, как на необитаемом острове.
— Так значит для тебя нас больше нет? А кто есть, Елизавета? Кто теперь для тебя есть? Нашла мне замену?
— Это ты нашел замену. Кучу разных замен!
Прислонился лбом к моему лбу, но так и не выпустил из пальцев моих волос на затылке. Теперь он просто их перебирал, затуманивая мне мозг и лишая возможности думать. Но я не хотела поддаваться. Не хотела таять под его пальцами безропотной игрушкой.
— Однажды я уже сказал тебе, что люблю тебя. С тех пор ничего не изменилось, — прошептал очень серьезно, глядя мне в глаза и заставляя сердце пропускать удары, вспоминая как часто раньше он мне это говорил.
— Для тебя вообще хоть что-то значит? Ты меня слышишь? Мишаааа, я больше так не хочу, ты понимаешь? Я пришла тебе сказать об этом!
— И что это значит? Ты хочешь развестись, Лиза?
Холодный тон и взгляд мгновенно изменился, пальцы не ослабили хватку на моих волосах, он меня придавил к себе еще сильнее.
— А ты бы хотел, чтоб мы развелись?
— Ты пришла мне здесь рассказывать, чего хочешь ты. И я внимательно тебя слушаю.
— А я тебя… ты поедешь в свою командировку? С ней? Да или нет? Оставишь меня и поедешь?
Михаил посмотрел мне то в один глаз то в другой.
— Я не оставляю тебя никогда — это моя…
— ДА ИЛИ НЕТ? Поедешь с ней?
— Да! У меня важный…
Я уперлась руками ему в грудь и силой оттолкнула от себя.
— Значит, да! Я хочу с тобой развестись! Хочу свободы от тебя!
И сама ошалела, когда произнесла это вслух его взгляд вдруг стал пронзительно-ледяным. Изо всех сил ударил кулаком по стене возле моей головы.
— Это то, чего ты хочешь? Моя поездка и какая-то женщина с которой у меня нет никаких отношений, кроме деловых, могут разрушить наш брак? Что ты придумала себе? Это только в твоей голове!
— Не какая-то женщина и не поездка, а твое равнодушие и твои приоритеты в отношении нас! А точнее полное отсутствие нас в твоей жизни!
Я обхватила его лицо руками.
— Ты ничего не хочешь менять. А я ничего не хочу оставлять как прежде… Мне был нужен ты… а ты не со мной. И все эти женщины вокруг тебя… их так много, мне уже кажется, что в тебя впитался их запах! И я … я больше не верю тебе! Не верю, что ты и они… что ты с ними не спишь!
Схватил меня за плечи и сильно тряхнул.
— Брееед! Это твои глупые выводы! Это все от скуки! Дай мне закончить этот проект, и я все тебе расскажу. Я с тобой. И нет никаких женщин, кроме тебя, Лиза!
— Я это слышала уже не один раз.
Он попытался привлечь меня к себе, но я уперлась руками ему в плечи.
— Не надо! Не надо снова мне лгать. Эта ложь не кончается годами. Я устала ждать, я устала считать твои командировки, устала постоянно подозревать, смотреть на них вместе с тобой. Я сегодня же уеду к маме. Насчет билетов не волнуйся — я сама куплю.
— Уже и чемодан собрала?
Рявкнул мне в лицо, потеряв полностью всякое терпение. И темно-серые глаза стали еще темнее, цвета графита. Как же я всегда любила его глаза… Грозовое небо… а плачу дождем именно я. Не хочу жалости… не вынесу ее больше.
— Соберу не сомневайся!
— А Алексеев тебя встретит там?
— Возможно и встретит.
Как же мне хотелось закричать ему, что сегодня мне сказали, что я никогда не смогу родить ему ребёнка… а вместо этого… вместо этого я готова лгать, что ухожу от него к другому мужчине. Потому что он весь там на своем пьедестале идеальности, а я… я тут внизу со своим бесплодием. Не нужная ему с этими проблемами.
— Если ты уедешь, то обратной дороги не будет! Ясно? В одних трусах босиком к нему пойдешь!
— А ее и так уже нет! Я больше не люблю тебя! Ты разве еще не понял? Уйду хоть в трусах! Лишь бы от тебя подальше!
Выпалила и сама остолбенела, чувствуя, как дерет в горле и как эта ложь обжигает мне глаза. А он побледнел, стиснул челюсти, несколько секунд смотрел мне в глаза, а потом схватил за шиворот и приподняв, поволок к двери.
— Тогда давай! Уходи! Ну? Что стала? Пошла вон!
Вытолкал меня в коридор и изо всех сил шваркнул ею так, что штукатурка посыпалась. На меня обернулся весь офис… и в их глазах не было сочувствия. Скорее недоумение. И этим недоумением была именно я.
