– Ты в порядке?
– Я в порядке. – Я говорила это уже в третий раз, хотя до сих пор в этом сомневалась. Затем я показала на подстаканник: – Спасибо.
Он посмотрел на положенные внутрь наличные:
– Это за что?
Я заставила себя улыбнуться:
– За хорошее времяпрепровождение.
Нейт усмехнулся, а Хейден улыбнулся, но его улыбка казалась принужденной.
Зазвонил мой смартфон, и я ахнула, вспомнив, что забыла позвонить маме, как обещала, то есть когда села в машину. Я сразу же ей ответила:
– Извини, мам, я на пути домой. Мы примерно в часе езды.
– Я беспокоилась.
– Знаю, извини. Забыла позвонить.
– Ну, я думала, что ты, возможно, отправилась отметить с братом его награду. Поэтому, когда не смогла до тебя дозвониться, позвонила ему.
– Позвонила? – пропищала я. – Что он сказал?
– Дрю не ответил, поэтому я оставила голосовое сообщение. Наверно, он был занят.
– Да. Уверена, он тусуется с друзьями или где-то еще… О чем ты сказала в голосовом сообщении?
– Просто спросила, была ли ты с ним, потому что ты мне не позвонила, хоть и обещала.
– Извини, – сказала я снова, но все мои мысли были только о том, что теперь мой брат знал, что я была там. Интересно, сколько времени пройдет до того, как он прослушает сообщение, и что он скажет, когда мне позвонит? – Скоро увидимся.
– Хорошо. Удачи на дороге.
– Спасибо, мам. – Я прервала соединение.
– Он знает? – спросила Бек.
Я заглянула в «журналы» своего смартфона, желая убедиться в отсутствии уведомлений о пропущенных звонках от брата.
– Еще нет. Но узнает.
Час спустя, высадив Нейта, мы подъехали к дому Хейдена, и я снова встретилась с ним взглядом, не понимая, почему он не отвез меня домой.
– Выходи, – сказал он Бек.
– Хорошо. Как скажешь.
Я тоже вышла и обняла ее прежде, чем она двинулась к дому.
– Спасибо, что поехала сегодня и попыталась улучшить мне настроение.
Она меня приобняла:
– Я сказала, что мне уже не хочется тебя придушить. Но это не значит, что я хочу тебя обнимать. – Я слышала смешливые нотки в ее голосе, когда она это говорила. – И спасибо, что помогла с Нейтом, – добавила Бек, а потом ушла.
Хейден вышел из машины и жестом предложил мне следовать за ним. Он повел меня к качелям на крыльце.
– Садись, – сказал он, глядя на меня.
– Ты до сих пор думаешь, что можешь на меня повлиять?
– Мне не нравится фраза «Я в порядке». Мама говорит, что эта фраза является самой часто произносимой ложью в английском языке. Хотя я и так это знал. После сегодняшнего трудно быть в порядке.
– Хейден, я ценю то, что ты сделал для меня сегодня. Очень. Но прямо сейчас я действительно не могу об этом говорить.
От его взгляда у меня защемило сердце. Он жалел меня… снова.
– Я за тебя беспокоюсь. И не могу отпустить тебя домой в таком состоянии, потому что ты мне рассказывала, что мало общаешься со своими родителями, и я знаю, какие у тебя подруги. А теперь я увидел твоего великолепного брата. Это съест тебя живьем. Мне просто хочется, чтобы ты выговорилась. Не держала это в себе.
– Я не привыкла так справляться с подобными ситуациями. – Какое-то время я думала, что понимала брата. Думала, что раскрыла великую загадку того, почему он препирался с родителями, – решила, что Дрю просто пытался высказать свое мнение. Но если то, как он высказывал свое мнение, так влияло на чувства других людей, то меня полностью устраивал возврат к принципу соблюдения спокойствия. К принципу, когда я просто соглашалась со всеми.
Хейден сел на качели, и мне стало очевидно, что он терпеливо будет ждать, когда я произнесу хоть слово. Я же не знала, что еще сказать. Никто никогда прежде не пытался вызвать меня на откровенность. Возможно, если просто начну говорить о других вещах, то он поймет, что эту тему мне не хочется обсуждать. Потому что мне трудно будет сдержать эмоции, если это произойдет. Я присела рядом с ним:
– У нас никогда не было качелей. Ты часто здесь сидишь?
– Не так часто, как может сидеть человек, у которого есть качели на крыльце его дома.
– Не думаю, что когда-либо анализировала, как часто человек, у которого есть качели на крыльце его дома, может их использовать.
– Ну, у меня они есть, и ими не пользуются.
Я улыбнулась:
– Это доска для серфинга?
Он на мгновение замер, будто пришел в замешательство, а затем кивнул:
– Да.
– Семнадцать вопросов.
– Этот был восемнадцатым.
– Нет, потому что ты не ответил на вопрос насчет соревнований. Ты просто его проанализировал.
– Верно.
Я подняла на сиденье качелей ноги, обхватив их руками:
– Тебе нравится серфить?
– Нравится.
– Я тоже серфила на днях.
– Знаю. Бек сказала, что видела тебя в тот день.
Бек рассказала ему, что видела меня в тот день. Интересно, а рассказала ли она, как плохо повели себя с ней мои подруги? Как плохо я повела себя с ней. В тот день я так гордилась собой из-за пустяка. Я ничего не сделала для нее, только для себя. Интересно, начал ли Хейден подсчитывать все мои недостатки, о которых узнал?
– Вот почему я загадал доску для серфинга, – прибавил он, словно и не обдумывал несправедливость по отношению к Бек. – Хотя знаю, что это не так впечатляюще.
Он посмотрел на мои губы и, когда я подумала, что он размышлял о других вещах, лучших вещах, которые помогут мне полностью забыть этот вечер, нахмурился и разочарованно вздохнул.
– Что?
– Ты улыбаешься.
– Это же хорошо, верно?
– Джиа. – Он замолк и взял меня за руку. – Это не то, что ты чувствуешь.
– Я не запла́чу, если ты этого ждешь.
– О чем ты думаешь?
– Я думала о серфинге. А теперь думаю о том, что у тебя теплая рука. – И что в данный момент я ее держала.
– Придумал. Ты поговоришь с моей мамой.
– Что?
Не ответив, он просто встал и вошел в дом. Он же не серьезно? Я не собиралась разговаривать с его мамой. Через пару минут вышла Оливия и уселась рядом со мной на качелях.
Я заговорила первой:
– Мне так жаль. Ваш сын проявляет излишнее участие. На самом деле мне хочется домой.
– Хорошо, давай я тебя отвезу.
