«Это та же самая подруга в кавычках, которую я встречал?»
«Да».
«Быть лучше не значит принимать издевательства».
«Она не издевается».
«Со всем уважением не соглашусь».
«А можно еще как-то не согласиться?»
«Есть много вариантов, но, думаю, со всем уважением подходит в этом случае больше всего».
Я хохотнула, и Лэйни посмотрела на меня:
– Ты пишешь парню со свидания вслепую?
Я улыбнулась, и она завизжала:
– Мне кажется, что я раньше не видела тебя такой счастливой после общения с парнем.
Это замечание стерло улыбку с моего лица.
– Что? Конечно, я и прежде была счастлива, общаясь с парнями.
– Да, но ты… Не знаю. Сейчас по-другому. Твои глаза сияют.
Клэр поддразнила:
– Ты сияешь, Джиа?
– Что? Нет. Я его едва знаю. Просто он сказал кое-что смешное. – Я спрятала смартфон. Конечно, я не собиралась подпускать к себе парня так близко. Особенно Хейдена. Наша история была слишком сложна, чтобы превратиться во что-то настоящее.
– Не помню, чтобы ты хоть раз нам называла его имя, – сказала Клэр.
Так как мне стоило труда разузнать, как его зовут, я не хотела называть имя Хейдена подругам. Но я знала, что это глупо.
– Хейден.
– Хейден? – переспросила Джулс. Не знаю, произнесла ли она имя с отвращением или она всегда говорила с отвращением – было сложно понять, когда Джулс в самом деле пыталась выразить именно эту эмоцию.
– Да, Хейден, – сказала я. – Мне нравится это имя.
– Мне тоже, – заметила Клэр. Она заехала на парковку, и я с радостью вышла из машины. Всегда ли было так тяжело, когда я гуляла с подругами?
Я прождала половину недели перед тем, как отпроситься у родителей поехать с Хейденом и Бек в Калифорнийский университет, и знала, что больше откладывать нельзя. То, как мама произнесла «решено», когда мы в последний раз говорили о церемонии, меня ошеломило. Я редко ругалась с родителями. И обычно с ними соглашалась. Чем дольше я об этом думала, тем лучше понимала, что я вообще редко ругалась с кем бы то ни было. Мне не нравились ссоры. Мысленно я много раз не соглашалась с людьми, но вслух – редко.
Но в этот раз я не могла этого избежать. Мне требовалось разрешение родителей. И из-за мысли о возможном споре с ними мне заранее становилось не по себе.
Мы сидели за кухонным столом и ели курицу гриль из «Костко». Это был плохой знак. Он означал, что мама работала весь день и у нее не осталось времени, чтобы приготовить еду. А когда работала весь день, она становилась раздражительной.
– Очень вкусно, – сказала я, отделяя вилкой мясо от кости; мне так не хотелось есть, что желудок сжался.
– Рада, что тебе нравится, – сказала мама.
– Как на работе?
– Я весь день провела с одной парой, а они до сих пор ничего не решили.
– Купить дом – важное дело, – заметил папа.
Мама выразительно посмотрела на него, и он прибавил:
– Но, возможно, им стоило сначала поискать в Интернете.
– Да, стоило.
Я ждала, что папа приведет еще один аргумент в пользу тщательно обдумывающей важное дело пары, но он молчал. Соблюдал спокойствие. Они оба всегда соблюдали спокойствие. Я открыла рот, и слова «Но показывать людям дома – твоя работа» практически его покинули. Я была на грани, поэтому их пришлось сглотнуть. Сейчас не время говорить что-то глупое. Мне не улыбалось просидеть дома все выходные. Я хотела получить их разрешение.
– Ну… я тут подумала, знаю, что вы не можете поехать на церемонию к Дрю, но я надеялась, что я смогу.
– Одна? – удивился папа.
– Помните друзей, с которыми я познакомила вас недавно? Девушка, с которой я занималась, и ее брат? Они предложили съездить со мной.
Мои родители посмотрели друг на друга так, будто могли общаться телепатически и сейчас безмолвно обсуждали свой ответ. Мама заговорила первой:
– Я думала, мы решили согласиться с желанием Дрю.
– Думаю, Дрю просто не хотел беспокоить нас. И вы не должны ехать. Просто поеду я.
– И твои друзья, которых мы едва знаем.
– Можете поговорить с их родителями. Думаю, вам понравится их мама. Она очень милая. – Я достала из кармана смартфон. – Давайте, я напишу Хейдену, и он сообщит ее номер.
– Джиа, мы еще не решили.
– Знаю, но это поможет вам решить.
«Слушай, можешь дать номер телефона твоей мамы?»
«Мама уже занята, но я понимаю, почему ты ею заинтересовалась».
«Смешно. Нет, это для выходных. Моих родителей нужно немного убедить».
«Моя мама в этом очень хороша».
Он прислал номер, и я медленно подняла голову. Мне потребовалось пару мгновений, чтобы понять, что я улыбаюсь дурацкой улыбкой. Я сделала серьезное лицо:
– Вот номер. Просто подумайте.
– Не хочу ругаться из-за этого, – сказала мама.
– Мы не ругаемся, мам. Мы просто разговариваем. – В этот момент я понимала Дрю, как никогда. Я всегда думала, что он пытался мутить воду, но, возможно, он просто пытался выразить свое мнение. Может, настало время и мне выражать свое?
Глава двадцать первая
Я стояла в кухне, выглядывая в окно каждую минуту в ожидании Хейдена, и ощущала себя счастливее, чем за всю предыдущую неделю. В моей руке были билеты на банкет, во время которого будут награждать Дрю.
В кухню вошла мама, одетая в то, что я называла «одеждой риелтора»: сегодня это были красный пиджак и черная юбка-карандаш.
– Мне до сих пор не по себе из-за этой поездки. Я почти не знаю этих ребят, а твой брат тебя даже не ждет.
– Мам, это сюрприз. Поэтому прошу, не рассказывай Дрю. И ты общалась с родителями Хейдена. Я думала, что ты успокоилась.
– Смирилась. Но теперь мне снова не по себе.
– Можешь познакомиться с ним, когда он приедет. Это тебя успокоит.
Она посмотрела на часы, вероятно задаваясь вопросом, есть ли у нее на это время. Но как только я собралась спросить о ее расписании, раздался звук дверного звонка. И когда она открыла дверь, я уже стояла у мамы за спиной. На самом деле мне бы хотелось, чтобы Бек осталась в машине, потому что успокоение, которое мог внушить Хейден, с мальчишеской челкой, спадающей на лоб, и обезоруживающей улыбкой, скорее всего, потеряется в нервозности, которую, по всей видимости, провоцирует Бек.
Хейден протянул руку:
