Услышав чьи-то шаги, Соренсен обернулась. В столовую, держа в руках поднос с кофе и сэндвичами, вошел Джеймс. Теперь обязанности Бредли легли на него. У нее болезненно сжалось сердце. Похоже, уже время обеда. Ей хотелось поблагодарить Джеймса, но она боялась, что у нее дрогнет голос. Поставив поднос на буфетный стол, мужчина кивнул и вышел из комнаты.
Соренсен подошла к столу, налила себе дымящегося кофе, вернулась к окну с чашкой и сэндвичем в руках и опять задумчиво посмотрела на лес.
Дэвид вернулся в столовую, устало гадая, зачем он снова понадобился сержанту Соренсен. Он уже рассказал ей все, что знает. Сейчас ему хотелось только одного – хорошенько выспаться.
– Господин Пейли, – после долгого молчания сказала Соренсен. Теперь ее голос уже не был столь дружелюбным, и он невольно напрягся, словно ожидая удара. – Я знаю, кто вы.
А вот и удар. Именно этого он и ожидал.
– Я сам сказал вам, кто я, – холодно ответил Дэвид.
Она кивнула.
– Да, вы назвали свое имя. Но вы не сказали мне все, верно?
– С чего бы мне выкладывать вам всю свою биографию? Это к делу не относится.
– Возможно, относится.
– Не вижу, каким образом.
– Кэндис Уайт писала книгу.
– Да, – признал Дэвид. – Так она сказала.
– Знаете ли вы, о чем она писала?
– Понятия не имею, – встревоженно сказал он. – Этого она не говорила. Никто из нас никогда о ней не слышал, – с тяжелым сердцем добавил он. Начинается.
– Вас все еще подозревают в убийстве жены?
– Нет.
– Это ведь не совсем правда? – настойчиво спросила Соренсен.
Он со злостью посмотрел на нее.
– Не знаю, что, по-вашему, я должен сказать. Меня арестовали, потом сняли обвинения. Уверен, вам об этом известно. Улик было недостаточно. Для меня на этом все кончилось. Я не считаю, что до сих пор под подозрением.
– А вот и нет, господин Пейли, вы все еще под подозрением. Расследования ведь не кончаются просто так. Даже если сейчас против вас не хватает доказательств, это не значит, что они не появятся в будущем. – Соренсен помолчала. – Вам ли не знать, что хорошие полицейские не сдаются. Они просто продолжают расследование без лишнего шума.
– К чему вы клоните? – со злостью спросил он.
– Я просто подумала… Возможно, вы смертельно боялись, что кто-то напишет о вас книгу… И что Кэндис есть что рассказать об убийстве вашей жены.
– Это абсурд. Я же сказал, я никогда о ней не слышал. Она не писала обо мне книгу. – В голове Дэвида было пусто, а сердце учащенно билось. Он не убивал ни Кэндис, ни кого-либо еще. Соренсен заблуждается.
– Надеюсь, что нет. Но, как мне стало известно, Кэндис Уайт писала детективы на основе реальных событий.
Дэвид почувствовал, как кровь отхлынула от его лица.
– В любом случае, скоро мы ознакомимся с содержимым ее ноутбука и сами все увидим. Пока все. Можете идти.
34
Воскресенье, 13:45
Сержант Соренсен утомленно откинулась на стуле. Неизвестно, как скоро смогут приехать криминалисты. Она нетерпеливо взглянула на часы. После нескольких часов в промерзших комнатах она согревалась литрами горячего кофе и начинала понимать, каково было застрять на целый уикенд в этом Богом забытом отеле без электричества. Не говоря уже о том, что тут творилось.
Однако доказательства налицо. Здесь убили как минимум троих. Четвертая женщина, по всей вероятности, погибла от переохлаждения, в панике выбежав из гостиницы. Пятый мужчина умер при подозрительных обстоятельствах. Выжившие явно были серьезно травмированы произошедшим.
Соренсен вызвала к себе Иэна Битона. Бледный, встревоженный мужчина, которого все так боялись, вошел в столовую и робко взглянул на нее. Посреди ночи, когда страх и паранойя остальных гостей достигли наивысшей точки, его обвинили в убийствах, а теперь, при холодном свете дня, ему предстояло подвергнуться допросу полиции. Соренсен гадала, какое из этих событий стало для него самым тяжелым испытанием. Должно быть, ему сейчас очень непросто.
– Садитесь, пожалуйста, – сказала она.
Иэн опустился на стул, взглянув на нее так, словно ждал ареста. Не станет ли он первым, кто воспользуется правом хранить молчание?
Однако, когда она зачитала ему права, Иэн кивнул и нервно покосился на закрытые застекленные двери, за которыми остались другие гости отеля. Побуждаемый наводящими вопросами, он, запинаясь, рассказал о событиях прошедших выходных. По его словам, он не был знаком ни с Даной Харт, ни с Кэндис Уайт, никогда о них не слышал и был поражен убийствами не меньше остальных.
– Все считают вас убийцей, – сказала Соренсен.
– Они с ума посходили. Я никого не убивал, – возмутился он. – Это мог совершить любой из них.
– И кто, по-вашему, это сделал?
С минуту помолчав, он ответил:
– Не знаю.
Соренсен демонстративно вскинула брови.
– Ни малейших подозрений?
– Я не детектив, – упрямо сказал Иэн. – Но кто бы это ни был, он сумасшедший. Все, что здесь происходит, – полное безумие. – Он нервно облизнул губы. – Если честно, вчера я боялся за свою жизнь. Если бы не Дэвид… Если бы не он, они могли меня убить. Этот говнюк Генри заявил, что меня нужно убить. К счастью, Дэвиду удалось привести его в чувство.
Соренсен невозмутимо посмотрела на него.
– А теперь Генри тоже мертв.
Иэн поднял глаза.
– Здесь я тоже ни при чем, клянусь!
– Мы пока не знаем, как он умер. Разумеется, будет проведена аутопсия. На этом пока все. Можете возвращаться в лобби.
Воскресенье, 15:30
Сержант Соренсен и офицер Лахлан переместились в комнату отдыха на первом этаже, где Джеймс развел для них огонь. Там оказалось гораздо удобнее, чем в столовой. Постояльцы отеля остались в лобби под наблюдением Уилкокса и Переса. Перес доложил, что Джеймс накормил их обедом, но они начинают терять терпение. Соренсен понимала, что тут ничего не поделаешь: ей и самой хотелось поскорее со всем этим покончить, но шеф полиции, судмедэксперт, криминалисты, а главное, следователи доберутся сюда не раньше, чем рабочие расчистят дороги.
Она в силу своих ограниченных возможностей изучила вещественные доказательства, и теперь оставалось лишь дожидаться приезда криминалистов. Потом устроила суровый допрос всем присутствующим – будь она с ними еще жестче, они бы замкнулись и начали требовать адвоката. Ей не хотелось торчать в этом захолустном отеле без экспертов, которые могли бы быстро и профессионально исследовать улики. Скорее бы расчистили эти чертовы дороги.
Ей оставалось только наблюдать за своими подопечными, обеспечивать их безопасность и заботиться о том, чтобы никто не попытался уничтожить улики. Придется смириться: она застряла здесь без команды криминалистов и может полагаться лишь на собственные мозги.
