Мэтью откинулся в кресле.
– Я вам не верю. – Он переводил взгляд с отца на сына. – Я все еще думаю, что вы чего-то недоговариваете.
Дэвид заметил, что Гвен беспокойно встала с кресла и отошла к окну. Там было гораздо темнее, чем у камина, но он видел, как она тщетно вглядывается в вечерний сумрак, – ведь на помощь никто не приедет. Дэвид поднялся и, не обращая внимания на взгляды остальных, подошел к ней.
Гвен встревоженно повернулась к нему.
– Мне нужно кое о чем тебя спросить, – без лишних предисловий прошептала она.
«Начинается», – подумал Дэвид. Гвен спросит о его жене. Он не сомневался, что она наслушалась Райли. Надо было первым рассказать Гвен о своем прошлом. Он должен был сделать это еще ночью, но… так и не нашел подходящего момента. Непросто признаться девушке, к которой испытываешь непреодолимое влечение, что тебя когда-то арестовали за убийство.
– Спрашивай, о чем хочешь, – понизив голос, искренне сказал Дэвид. Он расскажет правду, и пусть она сама решает, верить ему или нет. Утаить случившееся невозможно: о нем трезвонила половина новостных сайтов.
Гвен оглянулась на сидящих у огня постояльцев.
– Не сейчас, – прошептала она. – Но рано или поздно нам нужно будет поговорить наедине.
Он кивнул. Передышка даст ему время подумать, что и как сказать. Он не хотел ее отпугнуть.
Беверли хотелось одного – вернуться домой. К детям. Отель больше не казался ей ни гостеприимным, ни роскошным. Здесь стало темно, холодно и страшно. Она содрогнулась при мысли о подвале: идеальное место действия для хоррора! Беверли как будто сама перенеслась в фильм ужасов. Такого просто не бывает в реальной жизни. Только не с ней. Она совершенно нормальная женщина, у нее обычная, даже в чем-то скучная жизнь. Ничего выдающегося с ней никогда не происходило. И в глубине души ее это вполне устраивало.
Ужасно, что Дана так и лежит у подножия лестницы. Это невыносимо. Беверли с трудом сдерживала слезы.
Хоть бы кто-то наконец унес тело. Кажется, оно начинает попахивать – лежит здесь еще с ночи. Должно быть, уже разлагается. Отсюда и запах. Неужели больше никто его не чувствует? У Беверли всегда было обостренное обоняние и гиперчувствительность. У Тедди тоже. Он не любит ярлыки на одежде, ни за что не наденет несвежие носки. Беверли поднесла запястье к носу, пытаясь заглушить неприятный запах ароматом собственных духов.
Через какое-то время она поймала себя на том, что не может оторвать взгляд от накрытого простыней тела Даны. Раньше она и взглянуть на него не решалась, а теперь не могла отвести глаз. Тело ее завораживало и пугало. Ей не хотелось поворачиваться к нему спиной. Глупо, конечно, но она ничего не могла с собой поделать. Она начинала терять рассудок.
Беверли показалось, что в темноте рядом с трупом что-то шевельнулось. Шорох, неясная тень. А теперь сама Дана как будто чуть двинулась под простыней. Она о таком слышала: бывает, что мертвецы дергаются из-за газов в разлагающемся теле. Беверли еще пристальней вгляделась в темноту.
«Что там такое? Неужели крыса?!»
– Она закричала.
Генри выпрыгнул из кресла.
– Там крыса, вон там, возле тела! – завопила Беверли, подскочив.
Все посмотрели в сторону лестницы.
– Не может быть, – возразил Джеймс, рывком поднявшись с кресла.
– Вы уже сознались, что у вас есть крысы, – заметила сидящая на диване Лорен, поджав под себя ноги.
– Только внизу! – сказал Джеймс.
– Но ведь тут лежит мертвое тело, – сказала Лорен. – Возможно, оно их… привлекает. – Она содрогнулась. – Боже, это невыносимо!
Беверли была согласна с Лорен: терпеть это дальше было невозможно. Ее затрясло. По многолетней привычке она, всхлипывая, спрятала лицо на груди Генри. Муж обнял ее одной рукой, и, хотя она безумно на него сердилась, рядом с ним ей становилось спокойней.
– Нужно убрать отсюда это тело! – раздраженно сказал Генри.
– Но нам нельзя его трогать… – начал было Дэвид.
– К черту ваши указания! – воскликнул Генри. – Этот гниющий труп привлекает крыс и пугает мою жену!
Беверли подняла голову с груди мужа, взглянула на побелевшего Мэтью и вдруг пожалела, что так сорвалась.
– Простите…
Проигнорировав ее слова, Мэтью взял с журнального столика керосиновую лампу, подошел к телу Даны и осмотрел его в поисках крысы. Беверли не могла заставить себя отвести взгляд от этой чудовищной сцены.
– Не вижу никаких крыс, – угрюмо сказал Мэтью. – Никаких крыс здесь нет. Должно быть, вам показалось.
Иэн поднялся и встал рядом с ним.
– И все-таки ее лучше унести, – мягко сказал он и, обернувшись, посмотрел на Дэвида.
Адвокат обвел глазами комнату, словно оценивая общий настрой, и наконец, поняв, что оказался в меньшинстве, кивнул. Он достал из кармана мобильный телефон, сбросил простыню и сделал несколько фотографий.
– Что ж, теперь мой телефон окончательно сдох, – с раздраженным вздохом сказал он и поднял глаза на остальных. – Окей. Куда ее положим?
– В сарай? – неуверенно предложил Бредли.
– Нет! – сказал Мэтью. – Там… Туда могут забраться крысы.
При мысли о глодающих Дану крысах Беверли затошнило.
– Как насчет ледяного домика? – предложил Джеймс. – Там холодно. Дверь можно запереть. Там ее… ничто не потревожит.
Наконец Мэтью, сглотнув, кивнул. Беверли было невыносимо его жаль. Дэвид положил простыню на пол рядом с телом, подхватил Дану за ноги и вместе с Мэтью, который взял мертвую девушку за плечи, неуклюже переложил на полотно. Голова девушки резко упала набок. Мужчины туго обвязали тело простыней, чтобы его было удобнее нести.
Надев куртки и ботинки, Бредли, Мэтью и Дэвид подняли Дану и печальной, неуклюжей процессией направились к ледяному домику.
Как только они исчезли из виду, Беверли залилась слезами.
21
Суббота, 20:30
Вернувшись из ледяного домика, Дэвид подбросил в камин еще два полена, посильнее развел огонь и неохотно повернулся к сидящим у камина гостям, лица которых поблескивали в отсветах пламени. Мэтью сел поодаль, отгороженный от остальных их подозрениями и собственным горем.
Сумеречная комната освещалась только отблесками огня и единственной лампой. Керосин во второй лампе кончился, и Бредли смущенно объяснил, что заправить ее больше нечем: никто не ожидал, что однажды эти лампы вообще понадобятся.
Райли нервно покручивала кольцо на указательном пальце. «Должно быть, чтобы не ломать руки от отчаяния», – предположил Дэвид.
– Что нам делать? – спросила она.
Дэвид подумал, что пора налить Райли выпить. Или дать ей одну из таблеток, которые они нашли в ее сумке.
