– Я бы не стал так уверенно утверждать, что не может, – хмыкнул Динтра.
– К церкви Спасителя я не принадлежу, – Вильгельмина отложила в сторону карты, – но вот магию его знаю неплохо, не сочтите за хвастовство. Приходилось в Его храмах бывать – в самых разных мирах. Особая магия там и впрямь наличествует, а коль есть магия – есть и порождающая её сущность.
– То есть это что же, вы хотите сказать – Спаситель действительно существует? – изумилась Клара. – Нисходит к страждущим, является добродетельным, наставляет достойных, избавляя их от… ну, от чего Он там должен избавлять? Неужто при таких делах мессир Архимаг бы не знал? И неужто разрешил бы Его храм в Долине?!
– Погоди, – Ричард покачал головой. – Не торопись, Клархен; сама не путайся и меня не путай. Магия есть? Есть. Необязательно она принадлежит самому Спасителю, которого из нас никто не видел. Вот как Вильгельмина говорит – сила может и церкви принадлежать, её там хоть отбавляй.
– Церкви? Какой церкви – здесь, в Межреальности? Гуляющий по Междумирью храм Спасителя, заталкивающий хищников в пространственную полость?
– Не удивилась бы, – кивнула Вильгельмина. Она распустила свои густые, чуть тронутые сединой пепельно-русые волосы и с удовольствием их расчёсывала. От Клары не укрылось, какие взгляды кидал на неё Динтра – м-да, говорили, что старикан ходок исключительно по молоденьким, а он, оказывается, и от дамы постарше не откажется. Клара тихонько вздохнула. Вот чего она не понимала в мужчинах, так это их склонности к… похождениям. Что у Динтры, что у Ричарда. Вот Аветус…
На этой мысли резко кольнуло сердце, и Клара усилием воли заставила себя отвлечься, прислушаться к разговору.
Не время сейчас страдать. Совсем не время.
– П-позвольте сказать… – Гвидо поднял на спутников неуверенный взгляд. – У нас… ну, в Академии, да и в Гильдии… что часто одно и то же, но не важно… мы выделяем магию Спасителя как отдельный вид. Но… э-э… не всегда магию возможно связать с какой-то точно определённой сущностью. Магия Спасителя… её особенность в том… она может быть связана с отдельным человеком, если он… э-э… свят. В терминах церкви Спасителя, разумеется. Так что здесь мог просто проходить некто… э-э… святой.
– Тот самый, о котором говорил досточтимый Динтра? Святой, каковой и упрятал этих несчастных зверей в «карман»? – с интересом спросил Ричард. – Чтобы не смущали покой мирных путников? Или внимали бы проповедям, как уже было сказано? Занятная версия, Гвидо, приятель, и притом весьма логичная. Но ты только представь себе потребную силу твоего воображаемого «святого»! Сколько понадобится магов Долины – самой Долины! – чтобы загнать три десятка хищных бестий в один карман? А сколько обычных чародеев, из заурядных миров?
Гвидо сделался цветом, как печёная свёкла.
– Ничего, лучшего объяснения всё равно у нас нет, – усмехнулся Дик, укладываясь подле светоча. – Но это всего лишь загадка, тренировка для праздного ума, которая – прости, Клархен! – не содержит в себе ничего, что угрожало бы нам или нашей любимой Долине. Завтрашний день отведём на шшхора и на сдвиг троп, и, если в три дня не найдём ни объяснения, ни новой и явственной опасности, будем возвращаться. Всем спокойной ночи, господа мои маги!
Ричард д’Ассини был совершенно прав, однако Клара, в свою очередь, тоже не сомневалась – тут кроется нечто, потенциально очень и очень опасное.
Увы, отсутствие сомнений, как непонятно говаривал порой мессир Архимаг, «к делу не подошьёшь».
Кларисса Шварцхорн Хюммель прожгла взглядом сдвинутый на лицо бархатный берет красавчика Дика – и приказала себе спать.
* * *
В Межреальности нет понятий «утро» и «вечер» – как нет привычных суток, там всегда царит один и тот же рассеянный, перламутрово-серый полусвет, темнеют заросли хищных растений да мерцают далёкие блики живых миров. Здесь нет смены дня и ночи, хотя время, бывает, течёт по-разному в разных частях сущего, и путешествующий маг всегда имеет с собой хронометр, чтобы не попасть случайно в петлю «стоячего болота» или в «стремнину», где Великая Река вскачь несётся от будущего к прошлому.
Здесь, в этой области Упорядоченного, время текло чуть быстрей обычного. Не настолько, чтобы Клара и её товарищи забеспокоились, но всё же быстрее среднего времени Долины. И это заставляло торопиться.
Первым делом маги укрепили пробитую в пространстве тропу – чтобы спокойно вернуться к лагерю, и выступили на поиски гнезда шшхора – ловушки, куда угодил наёмный отряд Клары Хюммель.
– Согласно старым картам и описаниям, якорные точки сдвинулись незначительно, – Вильгельмина читала лекцию безмятежно, будто и не шагала неведомой тропой в компании боевых магов. – Незначительно – но несколько выше, чем дал бы естественный дрейф Межреальности.
– При этом искривления самих троп куда существеннее, – пискнул Гвидо. – Я же говорил же…
– Сдвинуть якорные точки, как мы все понимаем, далеко не так просто, как искривить наиболее выгодные конфигурации троп, – не давала перебить себя Вильгельмина. – Тропы первыми отвечают на выбросы силы; в Академии у нас, на кафедре путевождения, где я имею честь состоять, давно уже дискутируется вопрос, можно ли отличить естественный дрейф межмировых троп от искусственного, и предлагался даже математический аппарат.
– Система уравнений Бальтрезини-Мерве, – тотчас влез Гвидо. – Решается путём ввода специальных функций, описывающих поведение градиента…
– Гвидо, ты заклятием немоты давно не получал? – самым разлюбезным голосом поинтересовался Ричард. – У нас тут шшхор наскочить может, а он про градиенты болтает!
– Спокойно, милый Дик, спокойно, – проворковала Вильгельмина, беря его под руку. – Не надо так нападать на бедного мальчика. Я понимаю, дорогой, для тебя что градиент, что коэффициент – одно и то же, а единственная функция, которая тебя по-настоящему интересует…
– Гм, гм, Вилли, дорогуша…
– Хорошо, любезный Динтра, хорошо. Я умолкаю. Замечу лишь, что даже искусственная природа искривления троп не означает, что сделано это было сознательно и со злой волей…
– Погодите-погодите, – Ричард резко обернулся к старой волшебнице, вырвав у неё руку. – Здешние искривления, значит, могут быть по любым причинам?
– Конечно! – Вильгельмина подняла брови. – Вот, например, спрут-сиделец, октопус – он ведь этим и занимается, искривляет тропы так, чтобы добыча сама запрыгивала к нему в логово. Но разве это злонамеренно?.. Нет, просто такова его природа, его инстинкт.
– Так чего ж вы раньше-то молчали?! – взвился д’Ассини. – Тьфу! Каких демонов было вообще тогда сюда тащиться?! Может, это шшхор сам и устроил! Или вообще «естественный дрейф», константа – представьте себе, я такие слова тоже помню! – константа Руддера?
– Ричард, – Клара остановилась, упёрла руки в бока. – Что-то ты совсем не то говоришь, совсем не то. Уж не намекаешь ли ты, что мне, мягко говоря, опасность почудилась? Привиделась? Что я… что я струсила?!
