— Что ты натворил? Посмотри на мать — до чего ты ее довел!.. Если бы с тобой или с ней что-то случилось, как бы я жил без вас? Ты же не маленький, чтобы не понимать.
— Я больше не буду!
— Все равно я тебя выпорю! Хоть раз в жизни почувствую себя настоящим отцом. До берега ты дотянешь?
— Ага…
Больше Соня их не слышала. Наблюдала, как Трофим переправил сына на берег и упал на песок спиной.
Они долго лежали, не в силах отдышаться. Соня подползла к Трофиму и легла щекой на грудь, отсчитывая тугие толчки сердца. Неподалеку Фролов отмахивался от мошкары веткой ракиты. Пашка дрожал, поглядывая на отца. И когда тот потянулся к ремню, пополз на коленях прочь.
— Трофим, не пугай его — и так досталось! — попросила Соня.
— Зато стану настоящим отцом, с ремнем в руках! Иди сюда… Паша!
Тот придвинулся на шаг, но еще держался на безопасном расстоянии.
— Ты не увезешь меня к себе?
— Нет! — грозно рявкнул Трофим. — Я никуда не собираюсь тебя увозить! И вообще никуда не собираюсь ехать…
— А его не увезешь? — спросил снова Пашка.
— Кого — его? — не понял Трофим.
Соня тоже не сразу сообразила, кого Пашка имел в виду. А когда поняла, было поздно.
— Маленького, которого ждет мама.
Трофим замер и медленно повернул голову в сторону Сони.
Она закрыла глаза. Сейчас он снимет ремень, первым делом пройдется по ее заду! В какой-то мере она это заслужила. Хотела сделать сюрприз, о котором, оказывается, знала половина деревни. Не считая создателя маленького чуда, что она носила под сердцем.
— Мама ждет маленького?
Ладони Трофима обхватили ее голову, запутались в мокрых сбившихся волосах. Губы покрывали лицо поцелуями.
— Соня!.. Ты о ком-нибудь думала, кроме себя, когда лезла в воду?! Там… холодно, там… коряги, черт знает что!..
Разумеется, думала — о сыне!
— Ничего же не случилось, что зря воздух сотрясать?
— Когда ты наконец повзрослеешь?
Поняв, что порки не будет, Пашка несмело приблизился к ним. Неподалеку с песка поднимался выбившийся из сил Фролов.
— У вас в деревне весело! Обязательно куплю здесь дом! И жену себе найду… Уже, кажется, нашел. Ладно, по-моему, это никому не интересно.
Соня с Трофимом обнимались и целовались так увлеченно, словно они встретились после долгой разлуки.
— Ты снова хотела, чтобы я уехал и ничего не узнал?
Соня отчаянно мотала головой и хваталась за его шею:
— Я бы поперек дороги легла, если бы ты только попытался сбежать.
— И не жди, что когда-нибудь уеду… Разве что покатаюсь вокруг деревни, чтобы позлить тебя!
— Я сяду у окна и буду ждать.
Они целовались, уже совсем не замечая никого вокруг.
— Паш, — Фролов поманил Пашку. — Хочешь, я расскажу тебе про свою невесту?
— Я ее знаю, дядя Витя?
Фролов обнял его за плечи и повел к машине:
— Конечно, знаешь. Это Вера, у вас в магазине работает. Рыженькая такая…
— А папа с мамой? — Пашка оглянулся на родителей, но Фролов кивнул:
— Им сейчас не до нас. Пусть целуются… Значит, скоро у тебя будет брат или сестра?
— Ага…
— Что ж, хорошо. Старшего и любят больше, и уважают. А ты-то кого сам хочешь?
Пашка потер мокрые волосы на затылке и засунул, как взрослый, руки в карманы:
— Брата, конечно. Мы с папой согласны на мальчика. А мама хочет девчонку. Что мне с ней, в куклы играть?
— В куклы тоже неплохо…
Колокола на новенькой колокольне звонили ясно, чисто, звон поднимался к самому небу. Соня поправила платок на голове и посмотрела на спешащую к ней Зойку.
— Зой, скоро они там? Малышам спать пора.
— Уже идут! — махнула Зойка рукой. — А вы с Трохой молодцы. Давненько у нас в деревне близнецы не рождались!
Усмехнулась, вспомнив лицо Трофима, разглядывающего экран, на котором не мог ничего разобрать.
— Ага, он едва меня не спросил, кто их папа! Хорошо, тетя Валя вспомнила, что по линии его деда у какой-то там родственницы было несколько пар близнецов…
Зойка кивнула на Трофима, укачивающего на руках плачущего сынишку.
— Зато все довольны: Трофим получил сына, ты дочь. Я — двух крестников сразу. Видела, как мэр твоего обхаживал?
— Видела, но не поняла — с чего бы?
Зойка наклонилась к уху и быстро заговорила:
— Так на третий срок не сядешь, он себе преемника ищет. Чем твой Троха не кандидат на мэрское кресло? За него здесь все проголосуют. И в соседнем районе — тоже. Да что там район — область будет "за"! Место обеспечено!
Соня отмахнулась:
— Да ну! Это надо будет из деревни уезжать. С другой стороны, почему бы и нет? Мэршей я еще не была.
Они рассмеялись.
Соня перевела взгляд на Трофима — она гордилась им, тем, что он сделал для деревни и ее жителей. Взять хоть эту церковь, в которой сегодня крестили Максимку и Ульяну. Строили ее на собранные деньги, в выходные дни. Работали не только местные, приезжали из соседних деревень. Даже толстяк Никодимов прислал рабочих и пробовал работать сам. Работал он плохо, а вот молился истово, от души.
В церковь сразу потянулись люди. Когда Трофим предложил Соне повенчаться, она просто опешила:
— Как представляешь меня в белом платье с животом? Фролову посоветуй — предложение сделал.
Все-таки Трофим уговорил. В середине зимы приехали Борька с Аней и дочкой. Не то чтобы Соня ревновала Трофима к бывшей подруге, но от греха подальше согласилась на венчание.
С Аней она почти не общалась: перекинулась парой слов, посмотрела на девочку и пошла по своим делам. С Борькой поговорила минут десять.
Они прошлись по берегу вдоль реки, полюбовались на закат.
— Скучаю я по всему этому! — признался он. — Вернуться, наверное, не получится. Еще подумаем.
— Думайте, — кивнула Соня. — Деревня немного ожила. Люди новые приехали. И вы лишними не будете. Знаешь, где родился…
— Там и сгодился! — продолжил Борис.
Когда уезжали, было видно, что с радостью остались бы. От воспоминаний отвлекли поцелуй Трофима и его нежное поглаживание по бедру.
— Все, пошли домой?
Соня наклонилась и поцеловала лобик спящего Максимки. Ульяна крепко спала на руках у тети Вали. Пашку вела бабушка.
К ним подошел ее отец:
