– Эйлин, я знаю, что Керри и Алан часто ссорились и на следующий день мирились опять. Вам не кажется, что она могла иметь в виду его?
– Скажу так, я просто не знаю, – покачала головой Даулинг.
– Я так и думал. – Майкл отхлебнул пива. – Я прошу вас разговорить этих девушек и спросить их, не упоминала ли Керри о чем-то «очень важном».
На этот раз Эйлин ответила без колебаний:
– Сделаю и это.
– Тогда мы с вами в одной команде. – Следователь немного помолчал, а потом добавил: – Я уже хочу есть. Есть ли смысл просить вас остаться? Я нашел это место в прошлом месяце. Не знаю, где они взяли своего шеф-повара, но готовит он отлично.
Второе приглашение на ужин за несколько дней, подумала мисс Даулинг.
Ее родители остались ужинать с друзьями в клубе. «А почему бы и нет?» – спросила она себя.
– Надеюсь, тут подают говяжью солонину с капустой, – сказала девушка вслух.
– Как в каждом ирландском пабе, – ответил Майк. – Я заказывал на той неделе. Рекомендую.
– Вы меня убедили.
Ужин оправдал обещания полицейского. За столом они рассказывали друг другу о себе.
– Я училась в Колумбийском университете, – сообщила Эйлин. – Всегда хотела стать соцработником или учительницей. Но когда я готовилась к защите диплома, то решила, что профессия школьного психолога мне как раз подходит. Мне действительно очень нравится помогать ребятам делать жизненный выбор.
– Я тоже родился здесь. Вырос в Вашингтон-Тауншипе, играл за футбольную команду Сент-Джо в Монтвейле и учился в Мичиганском университете – рассказал Уилсон и добавил: – Нет, в футбол я там не играл.
– А ваши родители, семья все еще живут в Вашингтон-Тауншипе?
– Я – единственный ребенок, и нет, сразу после того как я окончил школу, родители переехали в Нью-Йорк. Отец смог пешком ходить на работу в свою адвокатскую фирму, а мама всегда любила быть поближе к искусству.
– А чем вы занимались после окончания университета?
– Я понял, что хочу заниматься уголовным правом. Получил степень магистра в колледже Джона Джея на Манхэттене. Прежде чем оказаться в прокуратуре, я пару лет трудился в полиции Волдвика. В июне окончил четыре мучительных года вечернего обучения в юридической школе Сетон-Холл.
– Вы, похоже, человек целеустремленный. А что вы собираетесь делать со своей юридической степенью?
– Для начала собираюсь сдать адвокатский экзамен. А дальше посмотрим. Но если я буду делать карьеру в полиции, юридическая степень окажется очень кстати.
– Вам уже приходилось работать с семьями, похожими на нашу, где один из членов семьи стал жертвой убийства?
– За те шесть лет, что я служу в прокуратуре, таких семей, к сожалению, было много.
– Я – школьный психолог и должна быть экспертом в стратегиях преодоления трудностей. Я знаю, как трудно сейчас мне, но я вижу, что отца и маму буквально разворотило на куски. Есть ли шанс, что они снова обретут душевный покой?
– Когда закончится суд и справедливость восторжествует – вот тогда они начнут приходить в себя.
– Я на это надеюсь, – произнесла Эйлин. – Они мне очень помогли, когда я сама испытывала адские муки.
На лице Майка отразилось недоумение, и она рассказала ему, как в аварии с участием пьяного водителя погиб ее жених Рик.
– А что было тому водителю? – спросил следователь.
– Его признали невиновным, после того как его приятель дал ложные показания. Свидетелей аварии не было. Но мы считаем, что его пассажир, который был его другом и к тому же не пил в тот вечер, поменялся с ним местами до прибытия полиции. Другие свидетели, бывшие на вечеринке, показали, что, когда он уезжал, а это произошло за несколько минут до аварии, он был пьян и сам сидел за рулем. И это была его машина. Но, насколько я понимаю, присяжные засомневались и отпустили его.
– Такое иногда происходит.
Эйлин подумала, а потом добавила дрожащим голосом:
– Теперь он женат, у него двое детей и хорошая работа на Уолл-стрит. Он продолжает жить счастливо.
– Как же вам удалось пережить это? – мягко спросил Майк.
– Поначалу я злилась и возмущалась. Поэтому и уехала в Лондон, в Международную школу. Мне хотелось оказаться как можно дальше от всего этого. Долгое время мне было очень горько. Но однажды я проснулась и осознала, что, не принимая случившееся, я просто разрушаю себя. А потом я поняла, что горечь и злость ничего не изменят. Как бы все ни было несправедливо и сложно, мне надо двигаться дальше, или я сойду с ума.
– Я рад, что вы сделали этот выбор. Я уверен, что ваш жених хотел бы, чтобы вы поступили именно так.
– Согласна. – На минуту Эйлин задумалась, а затем ее лицо прояснилось. – Я сейчас кое-что поняла. Как только я вас впервые увидела в нашем доме, мне показалось, что я вас знаю. В тот год, когда я перешла в старшие классы, мы с девчонками ходили смотреть весеннюю постановку «Вестсайдской истории»
[14] в Сент-Джо. Это не вы там, часом, пели?
– Я только что встретил девушку по имени Ма-РИИ-я! – приглушенным голосом пропел детектив.
– Так это были вы! Я очень люблю эту песню. Вы так замечательно ее исполняли! У меня приличное сопрано. Я бы спела вместе с вами, но не хочу, чтобы нас выставили из бара.
– Ну, если эта им не понравится, мы затянем «Дэнни Бой».
Даулинг засмеялась искренним смехом. В тот момент она поняла, что впервые за долгое время ей действительно хорошо.
40
На следующий день после заседания суда Алан проснулся как с похмелья. Ему снился сон про Керри и те последние минуты, что он был с ней. Обойдя вокруг дома, он на мгновение останавливается в нерешительности. Поцелуй на прощание. Похороны. И Керри спрашивает его: «Алан, почему ты в наручниках?» Репортеры. Ему в лицо выкрикивают вопросы.
Когда он открыл глаза, было без четверти восемь. Но как только его сознание прояснилось, на него обрушилась реальность. Что будет дальше? Завтра он должен ехать в Принстон.
Кроули взглянул на свои полусобранные вещи. «Смогу ли я закончить сборы?» – думал он, направляясь в душ.
Когда Алан спустился вниз, мать с отцом уже сидели за столом на кухне и пили кофе. Оба выглядели неважно, как после плохо проведенной ночи. «Переживают за меня», – с горечью подумал молодой человек. Перед Дагом лежал открытый лэптоп.
Оторвавшись от компьютера, он встретил сына вопросом:
– Алан, ты уже проверял сегодня почту?
– Нет, а что?
Супруги Кроули переглянулись.
