– И я надеюсь, что когда наши корабли вернутся сюда, – а они обязательно вернутся! – ты поймешь, что мы не враги.
Он протянул руку. И Максим, не раздумывая, пожал ее.
Эпилог,
в котором…
К раструбу, соединяющему шлюзовой рукав и обод станции, Максим и Огница подоспели как раз вовремя. Целая ватага криссов рвалась сюда с обеих сторон кольцевого коридора. Зира распласталась на полу, палила по ним, успев уложить парочку. Но в одиночку под перекрестным огнем ей было не удержаться. Огница подскочила, упала рядом, скомандовала:
– Бей тех, что справа! А я этими займусь!
Зира оглянулась, изумленно уставилась на Максима. – Почему вы вернулись?!
Придумать, что ответить, он не успел, Огница снова опередила:
– Мы не полетим с Урмшуром, мы здесь остаемся. Макс будет правителем всех миров, самым главным! Так ему эйвы сказали. А я буду ему помогать и защищать. – Милостиво добавила: – И ты, если захочешь.
Брови Зиры полезли вверх, под самую челку.
– Правителем?! Думаешь, жабы позволят?
– Зелеными мы тоже будем править. Да стреляй же! Зира поспешно развернулась, выстрелила в осмелевших криссов. Но все же буркнула язвительно:
– Самое время начать ими править. Пока они нас не прищелкнули.
Максим и без подсказок понимал, что да, самое время сделать что-то важное и умное. Но что именно – не знал. Так всегда бывает. И остается только злиться на собственную тупость и беспомощность. Разве это правильно? Девчонки ведут бой с превосходящими силами противника, а он спрятался за их спиной, нос не высовывает из раструба рукава. Вместо того чтобы этого самого противника подчинить, превратить в свою армию. Возможно, он должен встать, выйти к криссам с поднятыми руками, произнести речь, склонить на свою сторону? Но он слишком хорошо помнил, чем закончилась попытка примирить людей и вранов в Брехе. И больше не питал иллюзий о своих способностях миротворца…
Пол под ним вздрогнул, выгнулся, пошел волнами. Максим вдруг увидел залегших в коридоре девчонок сверху, потом их фигуры поплыли в сторону. И тут же шарахнуло понимание: Шур экстренно отстыковывает рейдер! Сейчас рукав шлюза разорвется, и на месте раструба окажется брешь. Дыра в открытый космос!
Он вскочил на ноги. Не удержался на танцующей поверхности, упал на четвереньки. Так же на четвереньках выкатился в круговой коридор, заорал:
– Уходим, быстрее!
– Макс, ты что?! Ложись! – крикнула кто-то из девчонок, он даже не разобрал кто. А может быть, обе, хором?
Он не оглядывался, несся к спасительному отверстию «спицы» и лишь спиной чувствовал, что девчонки подчинились, тоже бегут, отстреливаясь на ходу. Криссы стреляли им вслед широким лучом, так что воздух вокруг звенел от озона и руки немели от касательных попаданий. И левая нога занемела, он выбрасывал ее вперед, как культю, не чувствуя. Но это было мелочью. Главное – уйти подальше.
Он успел пробежать метров сто, когда станция взорвалась пронзительным, неимоверно высоким визгом сирены, мгновенно заложившим уши. И сразу перестала быть невидимой, вспыхнула лилово-алым. А в следующую секунду ураганный ветер ударил в грудь. Неминуемо опрокинул бы, подхватил и унес, если бы Максим не рухнул ничком, вцепившись пальцами в пол. Но пол был слишком гладким, не удержаться, и его все равно поволокло прочь из радиального коридора. И хорошо, что уши заложило, а то бы он оглох от свиста и рева уходящего в пространство воздуха…
Ураган оборвался так же внезапно, как и возник: станция зарастила дыру в своем корпусе. Но сирена продолжала завывать, и лилово-алые блики на стенах становились зловещими. Что происходит за пределами станции, Максим теперь видеть не мог. Успел ли Шур проколоть пространство прежде, чем черные шары сорвались с насиженных мест и рванули на перехват? Он не знал. Но искренне желал сфинксу-урру удачи. В конце концов, Шур был верным, надежным другом. Независимо от того, какие на самом деле замыслы у его пресловутого «содружества».
Максим приподнялся, посмотрел назад. Девчонки лежали неподалеку от него, вцепившись скрюченными пальцами в пол, ошеломленно вертели головой. Но преследователи исчезли, путь к спасению был свободен. По крайней мере, на несколько минут. И они должны были воспользоваться этими минутами по полной программе. То бишь удирать отсюда сломя голову!
– Бежим! – закричал он.
Ох как они бежали! Никогда, даже в школе на зачетах по физкультуре, даже когда в детстве забрел с приятелями на стройку, охраняемую сворой собак, Максиму не приходилось так бегать. Легким не хватало воздуха, разноцветные круги плясали перед глазами, а он все бежал, и бежал, и бежал вперед.
– Макс, не туда! Направо нужно было! – заорала сзади Зира. Он и сам помнил, что надо было свернуть на перекрестке. А потом еще раз и еще, плутая по хитрому лабиринту. Помнил, но бежал прямо, потому что туда несли ноги.
Они промчались вдоль искривленной спицы почти до самой оси станционного колеса. И впереди уже виднелась…
– Макс, стой! Назад!!! – завопила Огница.
А Зира завизжала ей невпопад:
– Ложись!!!
Путь был перекрыт полудюжиной криссов. И в руках у них были вовсе не станнеры. Вернее, станнеры у них тоже были, но это мелочь. Они разворачивали вдоль коридора короткий широкий раструб радужника. Целили прямо в грудь бегущим, не оставляя никакой надежды на спасение.
Но за мгновение до того, как коридор-спица полыхнул семицветной радугой, Максим обернулся направо. Там, в прежде незаметной нише, мерцала звездочками маленькая туманность, дверь лифта, ведущего назад в Сферу. Он понятия не имел, что за сектор ожидал на другом конце. Не важно! Раз он пошел по этой дороге, значит, она верная. Именно за умение угадывать правильный путь эйвы выбрали его среди миллиардов мальчишек, живущих в Галактике.
«Спасать Сферу неведомо от чего – та еще работенка. Как раз для меня», – решил Максим. Схватил девчонок за руки и прыгнул…
