Кристен просияла, словно не замечая всей сумятицы моих чувств.
– Скоро сюда приедет Ян, – сообщила она моему отцу и Наде.
Папа, прищурившись, посмотрел на меня. А Надя, поднявшись, расцвела в улыбке:
– Подозреваю, это тонкий намек, что нам пора уходить.
* * *
Когда в кафе приехал Ян – вскоре после того, как все ушли, – я занималась тем, что обмеряла прилавок с кассовой стойкой. Войдя, он энергично отряхнул волосы и куртку, порядком забрызгав пол.
– Ничего себе! Там ужас что творится! – Он резко выдохнул и, посмотрев на меня, улыбнулся: – Привет, Эймс!
Мое сердце заколотилось в бешеном ритме. Выглядел он довольно неплохо. Даже очень неплохо – хоть и напоминал сейчас этакого мокрого матерого псину.
– Ты весь промок, – протянула я руку к его куртке. – Давай-ка сюда.
– Ага, спасибо, – высвободился из нее Ян. – От самого дома бегом бежал.
– И где ты живешь? – спросила я, вешая куртку на спинку стула.
– В семи кварталах отсюда, – ткнул он пальцем в противоположном направлении от моего дома. – Так что, можно считать, соседи.
Я весело рассмеялась:
– Ну да, соседи – всего-то за полмили! Ну, как прошла поездка?
– Классно! Я сделал несколько просто потрясающих снимков. – Ян осторожно поставил на стол рядом со мной мокрый от дождя крафтовый пакет, подальше от разложенных мною листков, на которых я еще несколько минут назад представляла Наде свои задумки. Он очень старался ничего не намочить.
– Кстати, я оказался прав. – Он мягко коснулся моего плеча.
– Насчет чего?
– Я и правда по тебе скучал.
Я удивленно взглянул на него, а он довольно усмехнулся. Потом огляделся вокруг:
– Значит, ты все-таки арендовала у Джо его бывшую кафешку?
– М-м… да… арендовала… – запинаясь, ответила я, мысленно зависнув на фразе «я по тебе скучал».
– Мечтаю увидеть, что ты из всего этого сотворишь. – Он постучал костяшками пальцев по пластмассовому столику. – Уже подобрала себе хорошую кофеварку для эспрессо?
С того дня, как Ян уехал в путешествие, я едва успела разобраться со своими бизнес-планами. Сложив на груди руки, я прислонилась бедром к краю стойки.
– Еще нет. А что?
Он быстро скопировал мою позу, только одну руку приложил к сердцу.
– Счел бы за честь рекомендовать пару достойных брендов.
Я ехидно улыбнулась.
– С чего это ты возомнил себя таким знатоком? – искренне поинтересовалась я, несмотря на его откровенно игривый тон. Ведь, кроме его искусства фотографии и того, что он много путешествовал, я ничегошеньки не знала об этом человеке.
– Я, видишь ли, окончив колледж, несколько месяцев провел в Провансе. Встречался тогда с одной девушкой… бариста, и она научила меня… – Он вдруг запнулся и залился краской. Я выгнула бровь, ожидая продолжения, и уголки рта у Яна смешливо дрогнули: – В общем, много чему научила.
– Да уж не сомневаюсь, – сощурилась я.
Ян сразу выпрямился.
– Ну-ну, не будь такой ревнивой, – слегка пожурил он, и мое лицо вспыхнуло поярче, чем у него. – Иди-ка лучше сюда, я тут кое-что принес.
Смяв принесенный крафтовый пакет, он вытащил из него большущую бутылку.
– Что это? – спросила я.
– Сидр.
– Ты принес мне сок?
– Ага, сок… для взрослых деток. Это крепкий сидр. Всю поездку, можно сказать, только на этом и жил. – Он похлопал ладонями по карманам, словно что-то ища. Потом обшарил висевшую на стуле куртку, залез в боковые карманы – и наконец выудил оттуда два стаканчика.
– Никогда еще не пила шотов из сидра.
Ян театрально закатил глаза.
– Ну, не обязательно же заглатывать залпом – можешь и потягивать. Эти стопки я прихватил только потому, что они помещались в кармане.
Штопором, извлеченным из другого кармана куртки, Коллинз выдернул из бутылки пробку и наполнил сидром стопки.
– Обычно этот напиток употребляется неохлажденным. Но сейчас на улице довольно холодно, так что наверное, сидр охладился. Но все равно, думаю, будет вкусно. – Он вручил мне стопку.
Я понюхала содержимое. В голове у меня тут же нарисовались свежий яблочный пирог, изысканный фруктовый тарт.
– Киа-ора! – произнес Ян, приподняв свою стопку.
– Киа что?
– Это приветствие на языке маори – это коренное население Новой Зеландии. Переводится примерно так: «Доброго здравия». Но лично я предпочитаю вариант: «Вздрогнем!»
– Вздрогнем! – повторила я и отпила немного сидра. У него оказался легкий фруктовый вкус сухого вина, совершенно восхитительный.
Ян уселся на стул, где висела его куртка, а я опустилась на другой, напротив. Он вытянул под столом ноги и подался назад, слегка задев ботинками мои лодыжки. Это мимолетное прикосновение тотчас же откликнулось в моем теле, проняв до костей. Коллинз между тем внимательно, не отрываясь, меня разглядывал.
Я поерзала на стуле, почувствовав себя неуютно.
– Тебе мама никогда не объясняла, что нехорошо так пялиться?
На краткий миг его взгляд потускнел, но тут же вновь засветился интересом.
– Если я не буду пялиться, то так и не смогу понять, почему сегодня ты мне кажешься еще привлекательней и необычней?
Загорелая кожа в уголках его глаз подернулась тонкими насмешливыми морщинками. Он пытался напустить на себя этакую легкую непринужденность общения, однако видно было, что его все же что-то тяготит.
Я облизнула губы и оперлась локтями об стол, обхватив пальцами стопку с сидром.
– Скажи, тебе случалось терять очень близкого для тебя человека? – спросила я уже серьезно.
Он сразу изменился в лице.
– Да, случалось.
Мало того, что мне не очень-то хотелось посвящать кого-то в свое общение с Лэйси, я еще и не решила для себя, стоит ли посвящать Яна в нашу с Джеймсом историю. Я похоронила своего жениха и до сих пор о нем скорбела. Я буквально изнывала по нему, и эта тоска лишь подпитывала семена сомнения, посеянные Лэйси. И до тех пор, пока эти сомнения меня не покинут, я считала просто нечестным по отношению к Яну делать вид, будто я желаю от него чего-то большего, чем дружба.
– Когда мы впервые с тобой встретились… – начала я, тщательно обдумывая свои слова. Я не хотела вызвать у Яна жалость, но мне было необходимо, чтобы он понял мое душевное состояние. – Ты спрашивал, помолвлена ли я. Так вот – да, помолвлена, причем уже почти что год. Мой жених погиб в мае. Если точнее, он поехал рыбачить в Мексику и там пропал без вести. Его тело нашли спустя некоторое время, и в день нашей предполагавшейся свадьбы я была на его похоронах. Это было в июле. – Одним глотком я прикончила оставшийся сидр, утерла губы тыльной стороной ладони и с иронией заметила: – Похоже, я все-таки пью сидр залпом.
