– Умер его отец, – пояснил камердинер. – И он неожиданно для себя стал девятым графом Ридлторпом. Повзрослел за одну ночь. Гонками он занялся так, как до этого ничем не занимался. Они тоже были для него очередным увлечением, до тех пор пока после смерти его отца не превратились во всепоглощающую страсть. Он покупал гоночные авто, изучал их, а потом стал сам их строить. Связался с этим мистером Уотерфордом, и то, что вначале было хобби джентльмена, сделалось настоящим бизнесом. Последний год он занимался созданием команды – они даже трек свой построили. И вот нате вам, все рассыпается прямо на глазах.
– Вы сказали «этот», мистер Уотерфорд. Он что, вам не нравится?
– По мне, так он какой-то скользкий, – сказал Чанли.
– Как это? – не поняла я.
– Я не могу этого объяснить. Знаете, иногда такое просто чувствуешь.
– Знаю, – кивнула я и повернулась к мисс Перрин: – А что думает обо всем этом леди Лавиния?
– Она была рада-радешенька, когда его светлость решил наконец остепениться, – ответила горничная. – Только не поймите меня неправильно – она страшно любит своего брата, но было бы ложью сказать, что ее ничуть не беспокоило то, что он никак не мог остановиться на чем-то одном.
– А что она говорит об аварии?
– Она так же потрясена, как и все остальные. Мистера Докинса она почти не знала, но понимает, какое впечатление это произвело на всех тех, кто там был. Или скорее на «всех вас», потому что вы тоже там были.
– М-м-м, да, – согласилась я. – Я тоже. А как насчет дяди Алджи, мистер Симкин? Он что-то говорит?
– Сэр Алджернон – человек простой, мисс Армстронг, – хихикнул Арнольд. – До тех пор пока его регулярно кормят, обеспечивают приличным кларетом
[44] и дают ему возможность проводить время в компании молодых и интересных людей, он счастлив и позволяет миру заниматься своими собственными делами без его участия. Смерть мистера Докинса его огорчила – они с ним провели несколько приятных вечеров за стаканом, – но джентльмен его возраста видел в своей жизни столько смертей, что не зацикливается на них. Он, правда, сказал, что рано или поздно такое должно было случиться. Хозяин в принципе не верит в безопасность новомодных авто.
Видно было, что спрашивать камердинера дяди Алджи больше не о чем.
– А что вы сами раскопали, мисс Армстронг? – поинтересовалась мисс Перрин. – Куда привело вас ваше расследование?
Я пересказала свой разговор с леди Хардкасл, во время которого мы перебрали всех, кто находился в доме в ту ночь, когда были испорчены тормоза. Как только я дошла до фамилии герра Ковача, раздался ропот согласия.
– Я ему никогда не доверяла, – призналась Нелли. – Немцам верить нельзя.
– Вообще-то он венгр, – заметила я.
– Все они одним миром мазаны, – категорично заявила служанка.
– А еще я попросила молодого Эвана Гаджера поработать на нас, – добавила я. – Он будет следить и за герром Ковачем, и за мистером Уотерфордом.
– Что вы сделали?! – мистер Чанли чуть не поперхнулся чаем. – Этот молодой…
– Этот молодой человек груб, плохо воспитан, неблагодарен, ленив и почти наверняка закончит свою жизнь в жестокой атмосфере преступного мира, если не научится себя вести, – сказала я. – Но сейчас он будет нарушать все правила и совать повсюду свой нос, работая на меня, и мне почему-то кажется, что это у него неплохо получится.
– Я вам совсем не завидую, – заметил Дэн, но по блеску в старых, водянистых глазах мистера Симкина и по кривой ухмылке на его лице я поняла, что хотя бы он со мной согласен.
* * *
Достойно справившись со своими обязанностями во время вечернего чая и не найдя ничего интересного в тех беседах, которые мне удалось подслушать, я вернулась в комнату леди Хардкасл. Чтобы сразу было понятно – это не значит, что я не услышала ничего, связанного с произошедшим. Просто все услышанное не было важно для раскрытия тайны. Иногда люди, во время больших сборищ, могут говорить часами и при этом не сообщить ничего нового, интересного или важного. Так было и на этот раз. Гости много говорили, много смеялись, но впечатление было такое, что мало кто из них в это время еще и думал.
Я как раз раскладывала вечернее платье хозяйки, когда вернулась она сама.
– Привет, Фло, – поздоровалась она, проходя к письменному столу.
– С возвращением, миледи. Получили удовольствие?
– Было очень весело, правда? Но, должна признаться, что после всей этой еды я чувствую себя настоящей коровой.
– Можно заняться физподготовкой, если это вам поможет. Уверена, что остальные гости с удовольствием примут участие в оздоравливающих упражнениях. Я упаковала для вас соответствующую одежду.
– Не сомневаюсь. Но нет, думаю, что смогу прийти в себя, просто немного посидев спокойно.
– Как хотите, миледи. Мое дело предложить.
– Ты очень добра. И какие новости из преисподней?
– Их, боюсь, не слишком много. Я попыталась пообщаться с миссис МакЛелланд, но она была не в духе, так что я вместо этого нашла и завербовала Эвана Гаджера.
– Что ж, молодец. Думаешь, ему можно доверять?
– Нет.
– А положиться хоть в чем-то на него можно?
– Совершенно точно – нет.
– А получше мы никого не могли найти?
– Не уверена, миледи, поэтому нам остается только надеяться на лучшее. Правда, большого вреда он нанести не сможет. Даже если попытается нам как-то насолить, мы всегда будем настороже, подозревая, что он играет в не совсем честную игру.
– Я полностью передаю его в твои опытные руки, дорогая, – сказала леди Хардкасл. – С кем еще удалось сразиться?
– Я пообщалась с личными слугами – с горничной леди Лавинии, а также с камердинерами лорда Ридлторпа и сэра Алджернона.
– И что они тебе рассказали?
Я коротко пересказала нашу беседу, пытаясь одновременно отыскать вечерние туфли хозяйки.
– Значит, здесь тоже почти ничего, – сказала она.
– Вы правы, миледи, почти ничего. Но теперь они, по крайней мере, на нашей стороне.
– Если только кто-то из их хозяев в этом не замешан. Теперь, когда ты открыла перед ними карты, они бросятся к своим господам, чтобы рассказать им, как лучше всего отвести наши подозрения.
– Я вас понимаю, – согласилась я. – Но судя по их внешнему виду, ни один из них не сможет никуда броситься. Мне кажется, что даже быстрая ходьба убьет старого Арнольда Симкина.
– Уверена, что видела, как он бродит по дому, – засмеялась миледи.
– Вот пока и все. И если только вам не удалось найти никаких улик, боюсь, что мы в тупике.
