— Если вдруг что-то вспомните, — произнес он дежурную фразу, протягивая листок бумаги со своим номером. — Возможно, она упоминала кого-то из попутчиков, случайных знакомых…
— Что-то я не понял, — убирая бумагу в карман, пробормотал Шевцов. — Она сама или случайно…
— Вот и мы не поняли.
— Но при чем тогда случайные знакомые…
— Знаете, — вмешалась я, — иногда малознакомому человеку проще рассказать о своих проблемах.
— Это да, — покивал он. — Если вспомню, позвоню, конечно.
Но лично я в этом сомневалась. Не в том, что позвонит, а в том, что вспомнит. Лена погибла всего-то пять месяцев назад, но для возлюбленного успела стать далеким прошлым. От этой мысли сделалось не по себе, оттого магазин я покидала в большой печали.
— Я был уверен, что все это без толку, — сказал Звягинцев. — С подругой я уже говорил, и с коллегами Лены, они тоже знать ничего не знают. Зря время тратим.
— Не скажи, — очнулась я от раздумий. — Кое-что он нам все-таки сообщил.
— Этот тип? Ты серьезно?
— Ну да, — пожала я плечами.
— Просвети. Я, видно, все самое интересное пропустил.
— Скорее всего, эта информация просто не новость для тебя.
— О чем ты? — Сергей выглядел слегка озадаченным.
— Шевцов сказал, что мать Лены прижила ее на стороне. И что по этому поводу говорят сельчане?
Казалось, мои слова вызвали недоумение.
— Понятия не имею, — сказал он.
— Как же так? — усмехнулась я и подхватила его под руку.
— Делать мне больше нечего, как бабьи сплетни слушать. И какое отношение к ее убийству может иметь предполагаемый папаша, кто бы он ни был?
— Вот уж не знаю. Но зацепиться все равно больше не за что. Придется разговорить твою маму.
— О, по части сельских сплетен она спец. После каждого похода по магазинам с полчаса мне мозг выносит.
— Так это же здорово.
— Правда? Не уверен.
Мы сели в машину, и Сергей спросил, глядя куда-то в сторону:
— Скажи честно, ты все это затеяла, чтобы меня спасти?
— Спасти? От чего?
— От алкоголизма, надо полагать, и скорби по напрасно прожитым годам.
— Мне бы самой спастись как-нибудь, — проворчала я. — Я ведь сказала: хочу жить спокойно на своем хуторе, не думая о том, что рядом где-то бродит маньяк. Можешь думать, что у меня глюки, — серьезно продолжила я, — но я уверена: вчера вечером он был там.
— На станции?
— В лесу. Бог знает, что бы произошло, не появись ты.
— Думаешь… — неуверенно начал Сергей.
— Думаю, — кивнула я. — Он был там. Но за девчонкой приехал ее возлюбленный, а меня поджидал ты.
— Черт, — выругался Сергей. — А ведь вполне вероятно, что ты права.
— Права, конечно, права. Я его кожей чувствовала. Должно быть, он знал, что Вова Кочетков пьет не первый день, и вполне вероятно, возлюбленную встретить не сможет.
— Кто же он такой? — с досадой произнес Сергей. — Как подумаю, что он, может, каждый день мимо ходит, да еще здоровается…
— Лучше бы, конечно, помалкивал.
Звягинцев взглянул укоризненно, но тут же засмеялся.
— Ладно, поехали мамулю расспрашивать, раз ничего другого не остается. Она с утра пироги затевала.
— Класс, обожаю пироги.
Выходя из машины возле дома Звягинцева, я обратила внимание на женщин возле калитки напротив. Обе с большим интересом наблюдали за нами.
— Здравствуйте, — громко сказал Сергей, они охотно ответили:
— Здравствуй, Сергей Петрович. — И, дождавшись, когда мы поднимемся на крыльцо, принялись шушукаться.
— Что за народ, — с досадой покачал головой Серега.
— Пусть болтают, лишь бы делу на пользу.
— Какая польза от сплетен?
— Это мы скоро узнаем. Или нет.
Похоже, Вера Сергеевна моему появлению обрадовалась. И тут же принялась сетовать, что угостить меня особенно нечем.
— Сережа с утра сказал, что вернется очень поздно, я обед готовить не стала. У меня только щи вчерашние да пироги.
— Давай щи, — кивнул Звягинцев.
— Ты мне так и не сказал, зачем вдруг в город собрался.
— По делам, мама, по делам.
— Что за дела такие? Так вы вместе ездили? Анечка, стало быть, своих навещала?
— До чего ж ты у меня любопытная, — отправляясь мыть руки, сказал он и головой покачал.
— Куда ездили-то? — понижая голос, задала она вопрос, расставляя тарелки.
— У Сергея кое-какие догадки появились по поводу этих убийств. Хотели кое-что проверить.
— А ты, значит, в добровольных дружинницах?
— Возле каждого Шерлока Холмса обязательно должен быть доктор Ватсон. Нам ваша помощь требуется.
— Моя? — удивилась Вера Сергеевна.
— Вы же всех в округе знаете…
— Я знаю, а Сережка нет?
— Мужчины мало на что внимание обращают. Только вы о нашем расследовании не говорите никому.
— Само собой. Я что же, не понимаю?
Вернулся Сергей, я тоже в ванную заглянула, и мы устроились за столом. Я похвалила вчерашние щи, Серега ел молча. Вера Сергеевна, которая, как выяснилось, недавно обедала, слегка томилась, но вопросы задавать не спешила, решив сыну аппетит не портить.
Наконец мы перешли к пирогам и чаю, и я, еще раз похвалив хозяйку, сказала:
— Вера Сергеевна, вы Кирюхину хорошо знаете?
— Ты мать имеешь в виду, Светлану Васильевну?
— Да.
— Ну, знаю, конечно. В одном селе живем. Дружить не дружили, но и никаких ссор у нас не было. Каждая сама по себе.
— Понятно. А что с ее мужем?
— С Виталькой? А что с ним? Болтается с другими алкашами возле магазина. Еще в аптеку любит заглянуть… чтоб с утра бельмы залить.
— Они со Светланой вместе живут?
— Нет. Прогнала она его еще лет двадцать назад. С этими пьяницами никакого терпения не хватит.
— Развелись они до рождения Лены или после?
— Да они вроде и не разводились. Хотя, вру, развелись. После свадьбы у матери жили, а когда терпение у Светки лопнуло, Виталька к своей матери подался, куда еще? Потом Светкина мать слегла, кто-то ей сказал, мол, помрет мать-то, дом отойдет тебе, а муж на долю претендовать сможет при разводе. Она, видно, испугалась, и скоренько с ним развелась. А до этого жили себе врозь и жили. Правда, сходились несколько раз. Мужики — они ведь как, клянутся-божатся, что больше ни капли в рот не возьмут, а бабы верят. Знают, что долго не продержится, но все равно… одной-то не сладко…
