Вечером мы садимся на мотоцикл и отправляемся в село. Возле клуба собирается вся молодежь. Танцы под магнитофон, потом все вместе едем купаться. Костер, печеная картошка, песни под гитару. В этом деле Звягинцеву нет равных. Он у нас главный исполнитель задушевного городского романса, и он же первый добытчик самогона. Берет у соседки за малые деньги. Та качает головой, просит помалкивать и продолжает делать свой маленький бизнес. Для девчонок в магазине покупают сухое вино, пользуясь тем, что большинству парней уже восемнадцать.
Под утро все разъезжаются, глаза слипаются, в голове одна мысль «спать!». Но, кажется, голова только коснулась подушки, а бабка уже гремит посудой в кухне и зовет:
— Анна!
И я плетусь, покачиваясь из стороны в сторону, не разбирая дороги, вижу, как во дворе Роланд обливается холодной водой, и тут же волна счастья захлестывает с головой, и я, еще с зубной щеткой во рту, начинаю петь. И утро становится волшебным… После обеда мы ложимся под раскидистой липой, таращимся в небо и неспешно болтаем, пока нас не сморит сон…
Верный вдруг залаял и припустился к калитке, чуть приоткрытой. Запереть ее я опять не потрудилась. Когда я ее распахнула, пес бросился вперед и теперь к чему-то принюхивался, стоя на крыльце.
— Эй! — позвала я. — Есть кто-нибудь?
Ответить не пожелали. Верный встревоженным не выглядел, скорее, заинтересованным. Я подошла ближе. Букетик бессмертников лежал на верхней ступеньке.
— Юрис, — я досадливо покачала головой и тут увидела еще кое-что. Рядом с букетиком — часы. Золотые, с браслетом на пружинах.
С минуту я тупо смотрела на них. Потом взяла в руки, повертела. И стала оглядываться.
— Юрис! — позвала громче. — Иди сюда! Я тебя шоколадом угощу.
Парня здесь не было, не то он выдал бы себя неловким движением, шорохом…
Я вошла в дом, держа часы в руке, Верный трусил рядом. В комнате Агнес принялась искать шкатулку, торопливо открыла ее, чуть не сломав ноготь. Бабкины часы на месте, лежали сверху, среди вороха булавок, пуговиц и прочей ерунды. Часы были похожи, и все же разные. Бабкины требовали ремонта: браслет оказался сломан. Лопнула пружина. С мыслью о том, что кто-то забрал часы из шкатулки, а потом вернул, можно смело распроститься. Идея наивная до глупости, согласна. Но это лучше, чем думать, будто передо мной часы убитой девушки.
Теперь я в этом не сомневалась. Юрис был свидетелем убийства? Или обнаружил труп уже позже и снял с убитой часы? А если снял не он, а убийца? И к Юрису они попали только сегодня, а он поспешил сделать мне подарок. Как попали? Он их украл? Значит, оказался в доме убийцы, то есть хорошо его знает? Или случайно отыскал его тайник? Как-то сомнительно. Куда охотней я поверю, что часы он снял с трупа, просто потому что они ему понравились.
Был еще вариант, который даже рассматривать не хотелось. Юрис окончательно спятил, и убийство его рук дело. С чего безобидному парню вдруг убивать? Это я знаю парня много лет, а следователи в его безобидности могут усомниться. Надо попытаться с ним поговорить.
Уже пыталась — напомнила я себе, вспомнив его мамашу.
Юрису, в любом случае, что-то известно об убийстве. Для начала надо его найти, а еще сообщить о находке Звягинцеву. Он решит, что делать дальше.
Я набрала номер старого друга, но Сергей не ответил. Не желает, чтобы его беспокоили после ночной попойки, или, напротив, очень занят?
Через несколько минут я уже мчалась на велосипеде в село, на этот раз, оставив Верного во дворе, калитку заперла на ключ. Юрис всю дорогу не шел из головы.
«Он что-то видел», — мысленно твердила я. Его матери о часах пока лучше не знать.
Въезжая в село, я направилась в сторону магазина. Навстречу мне попалась ватага ребятишек.
— Вы Юриса видели? — спросила я. Все дружно пожали плечами.
— Я утром видела, — ответила девочка лет девяти. — Возле церкви, он с каким-то дядькой разговаривал.
— С дядькой? Ты его не знаешь?
— Нет.
— И никогда раньше здесь не встречала?
— Он в капюшоне был. И в очках. Лицо не разглядеть. Юрис хотел сбежать, но дядька этот его за руку схватил и не выпускал, а Юрис вырывался, закричал. Тетя Катя мимо шла и сказала: «Отпусти его». Дядька Юриса отпустил, и тот убежал.
— Давно это было?
— Утром.
— А поточнее?
— Не знаю. Утром.
Дети уже удалились на значительное расстояние, то и дело оглядываясь, девочка бросилась их догонять.
— Как тебя зовут? — крикнула я.
— Владислава.
— Черт, — пробормотала я, и вовсе не имя девочки было тому виной. Я понятия не имела, что делать дальше.
Искать Юриса? Где он может находиться? Да где угодно. Неизвестный мужчина, с которым он разговаривал утром, очень меня беспокоил. То, что девочке он не знаком, насторожило. Хотя нет худа без добра, на чужака непременно обратят внимание…
Я не заметила, как оказалась возле дома Юриса, притормозила, толком не зная, чего хочу.
— Вот ведь привязалась, — услышала я за спиной, мать Юриса направлялась к калитке, судя по пакету в ее руках, возвращалась из магазина.
— Здравствуйте, — сказала я. — Ваш сын дома?
— Чего тебе от парня надо? — возмутилась она, повышая голос.
— Послушайте, ваш сын мог видеть убийцу, поэтому сам находится в опасности. Его надо немедленно найти.
— Вот и ищи, если надо. Ментов на нас натравила, совести у тебя нет. На убогого наговариваешь. Я бы на их месте поинтересовалась, что ты так ухватилась за это убийство? Тебе-то что за дело? Ты что, следователь? Нет. А чего тогда? Может, у тебя спросить надо, кто убил и за что? Вы ведь в тот вечер вместе с девчонкой с электрички шли?
К этому моменту уже несколько сограждан толпились неподалеку, прислушиваясь к разговору.
— Где Юрис? — потеряв терпение, рявкнула я.
— А бес его знает, — развела она руками, пакет вдруг лопнул, и из него посыпались продукты.
— Да чтоб тебя! — взревела тетка и стала их собирать, а я покатила дальше.
Через каждые сто метров останавливалась и звала Юриса, таким образом проехав по селу из конца в конец. Граждане, что попадались навстречу, смотрели неодобрительно. Нарушители здешнего сонного покоя популярностью точно не пользовались. Вчера мы шли по улице с песнями, что смело можно приравнять к дебошу, а сегодня я нарушаю покой громкими криками.
Прошел примерно час, Юрис не появлялся, зато теперь все село знало о моих поисках.
— Посмотри возле старой фермы, — выйдя на крыльцо, сказала мне женщина, имя которой я не помнила. — Там детня скворечник сколотила, Юрис его облюбовал. По крайней мере, я не раз его там видела.
