– Значит… ты хочешь вернуться к той Юле.
Егор молчал, глядя на свои руки. И тогда она заговорила снова:
– Если тебе удастся вернуться в прошлое и исправить ошибку, наш мир исчезнет, верно?
– Он станет другим, – сказал Егор.
– Но этот мир исчезнет, так?
– Да.
– Но если наш мир исчезнет, что будет со мной? Что будет со всеми нами?… Ты ведь понимаешь, что я другая? Я – не она.
Егор потер пылающее лицо ладонями.
– Черт… – глухо проговорил он. – Я сам постоянно об этом думаю. Я не знаю, что тебе ответить. Возможно, ваш мир не исчезнет, а продолжит существовать как один из альтернативных вариантов.
– Наряду с тем миром, откуда ты пришел?
– Да.
– Но ведь это означает, что ты ничего не сможешь изменить. Это означает, что существовать будут оба мира одновременно. И возможно, таких миров множество…
Юля замолчала, ожидая ответа. Волчок вздохнул:
– Умеешь ты задавать трудные вопросы. Я не знаю, что тебе ответить. Правда, не знаю.
Юля подняла с земли камушек и подкинула его на ладони.
– Кем ты был в том мире? – спросила она.
– Хакером.
– Кем?
– Электронным взломщиком, проникающим в компьютерные системы через разные лазейки.
– Это благородная профессия?
Егор усмехнулся:
– Не очень. Но зато благодарная. По крайней мере, я чувствовал себя настоящим героем, когда занимался этим.
– А кто ты в нашем мире?
– Я не могу вспомнить. Едва появившись, я сразу попал под обстрел. Фашисты уничтожили боевой отряд, в котором был Шрам. Я оказался на линии огня, и мне тоже досталось.
– Понятно.
Юля снова подкинула камушек на ладони, а потом сжала его в кулаке и бросила в остатки старинной кирпичной кладки.
– Думаю, что здесь я тоже занимался электронными системами, – сказал Егор.
– Это потому что ты сумел починить боевого робота?
Егор кивнул:
– Да.
– Что ж… У тебя есть цель. Найди своего профессора и исправь ошибку.
– До этого разговора я был уверен в том, что собираюсь сделать. Но теперь…
Юля повернула голову и посмотрела на него мерцающим взглядом:
– Знаешь, как говорил в подобных случаях мой отец?
– Как?
– Делай то, что должен. И будь, что будет.
Они долго смотрели друг другу в глаза. Егор сделал едва уловимое движением, будто хотел поцеловать девушку, но она вздрогнула и отстранилась.
– Нам пора идти дальше, – сказал она. – Скоро наступит ночь, а ночи в этих краях очень темные.
Юля встала и, больше не глядя на Волчка, подошла поближе к «костру».
– Эй, брат, – тихо окликнул его Шрам. – Давай-ка отойдем на пару слов.
Егор поднялся с полуразрушенной железобетонной балки и зашагал следом за Шрамом. Отойдя шагов на пятнадцать, оба остановились.
– Надо сходить в разведку, – сказал Шрам.
– В разведку?
– Да. Здесь опасные места, Волчок. Неподалеку находится Зона Освальда.
– Что за зона?
В мерцающих глазах Шрама прочиталось сомнение:
– Ты ничего про нее не помнишь?
Егор покачал головой:
– Нет.
– Пятнадцать лет назад там были Освальдовские цеха по переработке отходов. Отходы свозились со всех лабораторий Московии и соседних рейх-областей.
– Что это были за отходы?
Шрам дернул щекой и нехотя сообщил:
– Электроника и мясо.
Егор пристально уставился на верзилу:
– Не понял.
– Сначала туда свозили устаревшие поколения роботов, – объяснил Шрам. – На утилизацию. Потом, когда заработали биоинженеринговые компании, создающие биоэлектронные протезы и комплектующие для андроидов, в Освальдовские цеха стали привозить отбраковку.
– То есть… неудавшиеся образцы «человеко-роботов»? – прищурился Волчок.
– Ну, можно сказать и так. Хотя в былые времена это принято было называть «электронным мясом». Но дело не в этом. В шестидесяти километрах от цехов располагалась мини-АЭС. Пятнадцать лет назад на ней произошла авария, и Освальдовские цеха оказались в зоне радиоактивного заражения.
– И что было потом?
– Началась паника. Цеха закрыли, сотрудников эвакуировали. Но, поскольку эвакуация проводилась в спешке, вывезли не всех. Около шестидесяти человек пропали без вести. В том числе и хозяин цехов – Краус Освальд. Зараженные цеха и примыкающую к ним территорию назвали Зоной Освальда и запретили к ней приближаться.
Шрам провел ладонью по волосам и продолжил:
– Через полтора года после катастрофы на территории бывших цехов начала твориться какая-то чертовщина. Оттуда стали доноситься странные звуки, а когда Рейх-магистрат послал туда бойцов, ни один из них не вернулся.
– И нацисты на этом успокоились?
Верзила покачал головой:
– Нет. Они посылали туда еще три группы спецназа, но все три группы сгинули без следа. Связь с ними прерывалась, как только они пересекали полосу отчуждения. Некоторое время они находились в зоне видеонаблюдения, но потом видеосигнал тоже пропадал.
– Почему не послали туда боевых роботов? – осведомился Егор.
– Посылали. Но роботы отключились, едва приблизившись к полосе отчуждения. По какой-то странной причине техника там не работает. Рейх-магистрат организовал было исследовательский институт, занимающийся проблемами Зоны Освальда, но через год институт закрылся.
– Почему? – спросил Егор.
Шрам хмыкнул:
– В тот год разрозненные боевые отряды Сопротивления сумели объединиться и задали фашистам жару. Наши ребята взорвали одновременно около пятидесяти объектов, в том числе заводы, лаборатории и институты. После подавления бунта нацисты «законсервировали» Зону Освальда до лучших времен и с тех пор обходят эти места стороной.
– Тогда какого дьявола мы туда пойдем? – спросил Егор.
– По этой причине и пойдем, – спокойно ответил Шрам. – Мы проведем нашу группу по самой кромке Зоны Освальда, подальше от дорог и поселков, где от нациков нет проходу.
Волчок обдумал его слова и уточнил:
– Сколько километров нам придется идти вдоль Зоны Освальда?
– Около трех.
– Сколько до полосы отчуждения?
